Страница 41 из 54
— Вас от ядов защищает магия, Лорды, надеюсь? — Ровно произносит он.
Надеюсь, что да. Маска меня защитит, я уверен. Какую бы боль и цену она не брала за это. А Ксана… Почему-то я уверен, что ей тоже не будет вреда. Поэтому я только киваю.
Снизу раздаются приглушенные ругательства. Двое прильнувших к мрамору боевиков, под которыми уже растеклись ощутимые лужи крови, вскакивают и начинают стрелять.
Я поднимаюсь на ноги, чтобы увидеть, взяв Ксану за руку.
Внизу несколько скрытно подобравшихся противников, обряженных в камуфляжные костюмы. Один из них уже оседает на землю, судорожно выкашливая что-то из легких, окруженный легкой расползающейся дымкой газа. Еще один пытается убежать от преследующего его облака и падает сраженный очередями. Еще двое, не обращая внимания на приближающийся газ, стреляют по нам из автоматов.
Один из боевиков падает назад, его лицевой щиток разбит пулей, обнажая осколки кости, мяса и металла. Второй продолжает стрелять. Еще одна граната падает под ноги врагам, и уцелевший боевик оседает обратно в укрытие. Мы с Ксаной продолжаем стоять и смотреть. Оба врага начинают биться в судорогах и прекращают вести огонь, падая в конвульсиях на землю.
Я вдыхаю воздух полной грудью, ощущая легкое жжение. Это маска, снова раскаляясь, жжет мое лицо. Судя по всему, оно и через кожу может, поэтому маска возьмет большую дань болью. Но я успел заметить главное — у каждого из вражеский бойцов были такие любопытные амулеты на груди. Как будто в форме глаза, лежащего на раскрытой ладони. И в магических эманациях, несмотря на жуткий фон вокруг, глушащий восприятие, они светятся сильной энергетикой.
Что-то знакомое. Как будто комбинация из известных символов, только в такой подаче я ее уже встречал… Маска как будто щупальцами начинает рвать плоть моего лица, откликаясь на мои мысли. Или на борьбу с ядовитым газом, достигшим нашего уровня? Не знаю, но мне кажется, что и то, и то.
Резкий звук. Приседаю, оглянувшись.
Ксана отбрасывает на раскрошенные плиты меч, поднимая голову израненного боевика. Сев на пол, она выдирает его голову, из которой ещё стекает алая ждкость, из-под шлема, и всаживает пальцы в его глазницы. Боевик, с которым мы общались, молча наблюдает за происходящим. Как и я.
Ксана закрывает свои глаза, впиваясь короткими, заточенными ногтями в чужие.
За углом стрекот выстрелов, кстати, стих. Зато раздается гулкий удар взрыва где-то в самой усадьбе, внутри, и несколько воплей. Выстрелы раздаются уже там.
— Что это за фигня? — Интересуется боевик.
— Не мешай. Она знает что делает.
— Не сомневаюсь. Жертва какая-нибудь…
— Скорее знание. — Задумчиво произношу я.
Ксана отшвырывает за перила голову, хватая меня ладонями за плечи.
— Смотри.
Всё вокруг замирает, я ощущаю только ее измазанные в крови пальцы, впивающиеся в мою плоть. И вижу чередующиеся картинки. Их видел покойный? В приближении, наверное. Его память была разбита на нужные фрагменты и увеличена как под микроскопом. Даже некромантия добрее…
…крупный план. Человек, закутанный во все белое, медленно шагает посреди бойни во дворе, слегка ведя рукой, затянутой в перчатку, из стороны в сторону — и ближайшие к нему люди, без разницы, и наши и враги — падают наземь, как сухая солома, сорванная порывом ветра…
…еще один крупный план. Плохое качество, только. Видимо, периферийное зрение и только на мгновение. А она — нашла. Этот же человек, высокая фигура, поднимает лицо, и можно разглядеть его лицо. Только вот оно замотано белой шалью, видны только глаза. Черные провалы, светящиеся фиолетовым светом. Еще один взмах руки — и кто-то за кадром отлетает к стенам вокруг нашей усадьбы…
…К белой фигуре подбегает человек в камуфляже. Ладонь замотанного раскрывается, и в руку камуфляжного вражеского бойца падает амулет в виде глаза на раскрытой ладони. И тихий шепот фоном: «Возьми новый и помоги мне убить сердце злого брата»…
Всё.
Я оседаю на пол, хватаясь за Ксану.
— Привет. — Шепчет она, поднимая меня обратно.
— И тебе привет. — Автоматически отзываюсь я. — Весело, ничего не скажешь.
Боевик подает голос:
— Вы узнали кто это и как с ними бороться?
— Да. — Отвечаю я, обняв злобно фонящую Ксану. — Мы узнали…
И я не знаю — как это может быть тот, кто это может быть. Других вариантов нет. Но ведь это одна из теней прошлого, не более? Это то, что сейчас на моём… Ладно. Я стремлюсь, чтобы ожило прошлое, но не так. Да и как могло произойти это? И не этот… человек. Если только это как-то связано с возрождением Кормато? Я что-то упустил? Или позже — с Генералом? Архонт, остается только найти этого «белого».
— Мы пойдем за ним? — Шепчу я в измазанное пылью и застывшей кровью ухо Ксаны.
— Пойдем, ты же сам — слабак. — Также тихо хмыкает она мне в ответ.
— Спасибо тебе. — Искренне отвечаю я, признавая ее правоту.
— Карауль здесь. Отвечай газом на все удары. Мы пошли разбираться с врагами. Пора положить этому конец. — Решительно, как мне кажется, говорю я боевику, внимательно следящему за нами.
Его лицевой щиток опускается в кивке.
— Будет исполнено, милорды. Порвите их на тысячу маленьких архонтиков. За всех наших, — и за то, чтобы Паша умер не зря.
Я понимаю, что Паша — это мертвый информатор поневоле, распотрошенный Ксаной, и только развожу руками.
Та портит весь эффект от молчаливого раскаяния, прошептав в мой разум: «он всё равно был не жилец, я ему помогла — он умер бы в страшных муках».
Вдыхаю воздух через щели маски открытым ртом, почти задыхаясь. Маска жжёт давно умершие нервные окончания на лице. Главная зала, где стоит портал перехода, затянута дымом и отравленными газами. Под ногами валяются бренные останки плоти бойцов обеих сторон. Но моё обострившееся чутьё ведёт нас к цели. К главарю нападающих. Ксана идёт слегка позади, с мечом, свободно лежащим на её плече, но готовым в любой момент сорваться с места, чтобы мгновенным движением сорвать любому противнику голову с плеч — в этом я уже убедился.
Тоже чувство, усиленное раскиданными по всему довольно обширному помещению ментальными щупами, подсказывало мне, что кроме объекта наших поисков тут больше нет живых. Вполне радует, потому как если здесь нас ожидает (надеюсь, что нет и наше появление будет для него сюрпризом) то самое существо — выдержать схватку с ним одним будет непросто, не то что ещё и с ордами его бойцов.
— Ты здесь? — Смеется кто-то, проступая через туманную дымку. — Я так долго ждал тебя брат и учитель…
Как удар. Я все эти минуты готовился к встрече с тем, кто проявился из клубов чадящей гари, но все равно не в силах сдержать сдавленный вопль, вырвавшийся тихим хрипом из моей груди.
Тот, кого я видел в Тенях. В одной из них — рядом с… тем, о ком я и думать открыто не собираюсь, даже сейчас. Тот, чьим побратимом и в некотором смысле названным сыном, был Кормато, вновь упокоенный не столь давно, но как будто уже сотни циклов солнечной звезды назад.
Высокая фигура, слегка грузная. Затянута во все белое, впрочем, из-за окружающей обстановки уже заляпанная бурыми и серыми пятнами. Как пародия на также упокоенноголича, кстати. Только тут — даже белые перчатки и не менее сияющей невозможной здесь белизной шарф, затягивающий его лицо по глаза.
Туго обтянутые тканью пальцы поглаживают один из столбов-держателей портала.
— Какие любопытные эксперименты ты тут ставишь, о мой дядя… — Он делает паузу, как будто собираясь назвать мое имя.
Я сжимаю руки, ощущая как все внутри меня натягивается. Он смеется.
— Или как мне тебя называть? Глава местных колдунов Ярт? — И существо срывает одной рукой с лица шарф, обнажая лицо.
Освежеванную плоть, с которой, впрочем, не сочится ни капли крови или нутряной жидкости. Как в анатомическом театре.
— Я пришел за тобой. Я пришел за тем, кто отобрал мой облик.
Его голос резко изменился, став из ернического — отрывистым и злым.