Узел времён

— Ты это не спрячешь, — сказал он. — При помощи моей магии я обязательно это найду.

«Спрячу что?» — только и успела подумать Леони, когда он прикоснулся ей к голове за ушами и запустил внутрь всю пятерню. Голова взорвалась новой болью.

— Говори, где оно, — зашипел Аполинар.

— Где твоя магия, ты, клизма? Я даже не знаю, о чем ты говоришь!

Аполинар задумался, и его лицо исказила гримаса оскорбленного мужского достоинства. Его пальцы на две фаланги проникли в голову девушки.

— Сокровище! — рявкнул он. — Которое она спрятала в твоей голове.

Пальцы погрузились глубже, и тут до Леони наконец дошло, что ему было нужно. Он говорил о кусочке кристалла, который Синий Ангел вставила ей в левый висок!

Зачем-то он ему нужен. Аполинар назвал его сокровищем. Может, именно за этим он ее и похитил.

Леони попыталась подавить мысли об операции, совершенной Синим Ангелом, и тут дон Аполинар удовлетворенно хмыкнул. Он читает мысли, поняла Леони.

— Как легко ты сдалась, — начал похваляться он. — Как ребенок. У тебя есть сила, но я превосхожу тебя.

Он коснулся рукой ее виска, прямо над тем местом, где находился кристалл. Сунул внутрь большой палец.

— О, я умен так умен, — продолжал он хвастаться. — Это моя магия, моя, что помогла мне найти сокровище!

Ткнул пальцами глубже, что-то поймал и удовлетворенно хмыкнул. Леони завопила, боль была невыносимой. Аполинар лишь усмехнулся.

— Да! Да! — заорал он так, будто у него случился оргазм. — Я получу его!

Леони поглядела в его глаза, темные, как закопченные зеркала. Будучи парализованной, она не могла воспрепятствовать ему забрать кристалл. Теперь он убьет меня, поняла Леони. Но, продолжая так же крепко держать кристалл, он вдруг на что-то отвлекся. Заколебался, наклонил в сторону голову, будто к чему-то прислушивался.

Леони тоже услышала этот звук. Еле различимая священная песнь икаро. Аполинар ослабил хватку. Оставив ее на полу, лежащую и беспомощную, он вынул пальцы из ее головы и вскочил на ноги. Гранитная стена треснула, и из трещины вылетел, как молния, небольшой коричневый орел. Он направлялся прямо к дону Аполинару, и тот пригнулся, чтобы увернуться, но орел располосовал ему когтями лицо и сел на пол рядом с Леони. Птица начала превращаться в человека, и Леони почувствовала прикосновение руки к плечу.

Конечно! Это же дон Эммануэль!

Паралич тут же отпустил ее. С трудом поднявшись на ноги, она сорвала с шеи цепь с поводком и бросила на пол.

Мужчины кружили друг напротив друга, глядя глаза в глаза, и между ними искрились потоки мощнейшей энергии.

Жестом дон Эммануэль приказал Леони отойти, и она встала позади него. Хотя девушка и понимала, что оба мужчины находятся здесь в телах-аватарах, наделенных способностями, невозможными на земле, она сразу почувствовала, что схватка неравная. И не потому, что один старый и низкорослый, а другой высокий и в расцвете сил. В этих мирах постоянных трансформаций подобное не играло никакой роли. Скорее, она почувствовала значительную разницу в силе между старшим и младшим. Вокруг дона Аполинара зависла зловещая аура злобы, кровожадности и зла, с которой дон Эммануэль был справиться не в состоянии.

Продолжая кружиться, они начали головокружительные превращения. Дон Аполинар превратился в медведя, потом в волка, а потом во льва. Дон Эммануэль становился последовательно оленем, удавом и кайманом. За превращениями было не уследить, образы слились в калейдоскоп мгновенных картинок, и тут они столкнулись, не переставая менять сущности. Превратившись в тигра, дон Аполинар вцепился в шею дона Эммануэля, преобразовавшегося в быка. Дон Эммануэль обернулся дикобразом, с легкостью освобождаясь от хватки, а потом обратно в быка, и отшвырнул тигра рогами. Но тигр уже был гигантской змеей, которая начала обвивать быка своими кольцами. Бык обернулся мышью и ускользнул, тут же превращаясь в злобного пса.

Бегая по краю, Леони не нуждалась в уговорах, чтобы держаться подальше от дона Аполинара, совершающего бесчисленные превращения. Дон Эммануэль снова обернулся орлом, но в его атаках уже чувствовалась усталость. Дон Аполинар преобразовался в белого ягуара, светящегося убийственной мощью. Прыгнул, выставив когтистые лапы, и поймал дона Эммануэля в полете. Когти пробороздили крыло, вырывая перья, брызнула кровь, раздался хруст птичьих костей, и орел рухнул на пол.

И тут мужчины вернулись в человеческий облик. Дон Аполинар торжествующе стоял, широко расставив ноги, над низкорослым шаманом племени шипибо, лежащим на полу. Из плеча шамана текла кровь, левая рука была наполовину оторвана и сломана в трех местах. Его расширившиеся глаза остекленели.

— Глупый ничтожный знахарь, — зарычал дон Аполинар, — твоя магия слаба, а моя сильна. — Он наклонился. — Наверное, надо убить тебя прямо сейчас, а? Может, сердце вырезать?

Ошеломленная Леони смотрела, как дон Аполинар достал из кармана белого костюма длинный тонкий нож.

Глава 55

Дубина вскользь попала Рии по плечу, и левая рука онемела, но она удержала равновесие, поднырнула под руки противнику, вонзила ему в живот нож и тут же вытащила с поворотом. Еще двое воинов ринулись на нее, сверкая бешеными голубыми глазами. Ей удалось увернуться от очередного удара, проскользнув между ними. Она ткнула ножом одного и резанула по горлу второму. Бриндлу тоже приходилось тяжко: трое воинов Иллимани теснили его, но он не звал на помощь. Никто не звал. Бахат уже упал, Лигар тоже… Рия увернулась от тычка копьем, но лезвие резануло ей по руке, и тут же что-то тяжелое ударило ей в голову сбоку. Внезапно будто гора обрушилась на нее. Девушка оказалась на земле, среди бледных и волосатых ног Иллимани. Попыталась подняться, махнула вслепую ножом, но на нее обрушились новые мощные удары, и Рия провалилась в темноту.

Когда сознание начало возвращаться, Рия почувствовала, что ее волокут по земле, крепко держа за волосы. Ее тело жестко ударялось о кочки и камни. Сердце колотилось; с той стороны, где она получила удар дубиной, звенело в ухе. Рия моргнула и поняла, что глаза залиты кровью. С трудом подняла руки и протерла их. Рослый молодой Иллимани тащил ее к площади с такой силой, что ей казалось, что еще немного, и ее скальп окажется в руке у Иллимани. И тут она разглядела у него за поясом нож — рядом с отрубленной головой, связкой членов и другими мерзкими трофеями.

Когда воин принялся протаскивать ее между двумя огромными бревнами из тех, что окружали площадь, она вскинула руки и крепко схватилась за его мощное предплечье, глубоко вонзив ногти, а затем дернула всем весом, попытавшись встать на ноги. От неожиданности воин споткнулся и ослабил хватку. Рия пошла в атаку: с воплем выхватила у него из-за пояса нож, вонзила ему в пах и снизу вверх вспорола живот. Завопив от боли, воин рухнул на землю, а Рия почувствовала, как ее сердце наполнила безумная радость. Где еще Иллимани, чтобы убить его? И тут большой кулак полетел ей прямо в лицо, и она снова упала на землю. Нож вырвали у нее из рук, в ушах звенело, перед глазами замелькали звездочки.

Поморгав, чтобы смахнуть с глаз кровь, Рия поглядела вверх. Голова кружилась. Над ней стоял Григо с ножом в руке, окруженный воинами Иллимани.

Она еще не пришла в себя, чтобы сопротивляться. Григо разрезал ножом ее штаны и сдернул их, обнажив ноги.

— Ты — часть моей награды, — сказал он, засовывая за пояс отобранный у Рии нож. — Владыка Сульпа отдал тебя мне. — Он нахмурился. — Думаю, ты не понимаешь, что это значит.

Наклонившись, роняя ей на лицо капающую с губ слюну, он схватил ее за волосы и рывком повернул на живот, а потом раздвинул ей ноги коленом.

— Это значит, СУКА, что я наконец-то тебя трахну. А потом сожгу, вместе с твоими друзьями.

Повернув голову, Рия увидела, что ее друзья еще живы. Их снова согнали вместе в центр незажженного костра на площади. У Бриндла текла кровь из большой раны на голове, и Бонт держал его в своих огромных ручищах, как ребенка. Бахат лежал на земле в луже крови, но шевелился, значит, еще был жив. Впрочем, судя по всему, это не должно продлиться долго. Лигар был ранен. Вульп, Ротас, Оплимар и Джергат выглядели получше, но тоже получили серьезные ранения.