Страница 4 из 19
Вайн: Что-нибудь не так, мистер Крисчен?
Крисчен: (присаживаясь и качая головой) Нет, всё хорошо.
Вайн: (через полминуты снова начинает звучать пятый концерт Бетховена) Это моя любимая музыка. Поэтому я поставил для вас именно ее. Очень красиво. (Показывая на гроб кивком головы.) Она ждет вас. (Протягивая руку для рукопожатия. Крисчен пожимает.) Нажмите эту кнопку, если я вам понадоблюсь. Всё будет хорошо.
Вайн уходит.
Крисчен: (рассматривая свою руку) Чуть не сломал мне руку. Какая темень. Этот зеленый свет еле-еле мерцает. Даже мои живые цветы отсвечивают зеленым. Он, должно быть, сдерет приличную сумму. Хорошо, что хоть гроб черный. Было бы совсем тошно, если бы и он был тоже зеленым. (Становится на колени перед гробом.) Так легко стоять на коленях перед тобой, но отсюда я не вижу тебя. Только кончики суставов на скрещенных руках. Твои руки не должен пожимать мистер Вайн. Даже если бы ты пошевелилась… Но ты не подымишься. Прости, я боюсь взглянуть на твое лицо. Тогда я навечно запечатлею мертвый облик в своем сознании. Всё то, что произошло с твоей плотью. У нас не было детей. Ты ничего не оставила мне, кроме мучительного чувства потери, — и всё из-за того, что я не хотел расходов. Ребенок стоит денег. А я не расстался бы ни с одним из своих центов. Это была единственная причина. Ты умоляла меня, но мой ответ был всегда один и тот же — давай подождем. И мы ждали. Какой гладкий гроб. Проведу рукой по днищу — может, кто-то успел влепить туда жвачку. Хотя у мистера Вайна это исключено. Он, конечно, исступлен в своих поисках душевного комфорта для своих клиентов, и всё равно я не чувствую, что над тобой здесь посмеялись, пошутили на тему смерти, такой настоящей смерти. Буду смотреть в пол, иначе не удержусь и взгляну на тебя. Боюсь заплакать. Элен. Я хочу, чтобы мы ни на кого не были похожи. Хочу понять то, что принадлежит только нам, тебя и меня. Что мы есть нечто особое, отличное. На корабле ты сказала, что хотела бы прилечь. Американцы, с которыми ты столкнулась впервые в своей жизни, быстро утомили тебя. Я был безумно горд, что везу тебя в свою страну. Я хотел, чтобы ты полюбила ее. Но ты ушла от них, тебе не нравилось, что эти люди рядом с тобой, касаются твоей руки, просят извинения, церемонятся с тобой. Я всего лишь хотел удивить тебя хотя бы частицей моей страны. Всё равно какой. Но только не с тем черным парнем, который приставал ко мне на корабле, желая заполучить мои деньги! С каждой секундой ты отдаляешься от меня. Сейчас для тебя выкапывают яму с ровными краями, и еще задолго до заката тебя забросают землей. Я часто желал твоей смерти. Теперь могу чувствовать себя свободным. Когда я в гневе, то ко мне приходят такие вот черные мысли. Я об этом думал — хочешь верь, хочешь нет! Надо подыматься. (Встает, подходит к окну, отдергивает занавеску.) Какая оживленная улица. «Лучшие торговые сделки только у Иззи!» У Вайна даже носовой платок зеленого цвета. Интересно, видит ли он какие-нибудь изъяны в зеленом цвете? Вся его жизнь — сплошной шепот, соглашательство, потирание ладоней и четыре слова: «Мы позаботимся обо всём». Помимо денежного счета, разумеется. Думайте ясно. Думайте открыто. Будьте энергичны. Будьте отзывчивы. С радостью пожимайте друг другу руки. Не стесняйтесь. И Вайн снимет для вас, покойнички, милое местечко за городом — «Зеленая путеводная звезда».
Тихо входит Вайн, на цыпочках приближается к гробу. Перегибается через край, предварительно положив под грудь платок.
Вайн: Здесь немного подпортилась кожа, мистер Крисчен. Я ненавижу, когда искажаются столь прекрасные черты лица. Губы — самая красивая часть женского тела. Но я всегда советую и женщинам не смотреть в глаза мужчинам, а вглядываться в их губы, особенно когда мужчина говорит. С вами всё в порядке, мистер Крисчен?
Крисчен: Да, всё хорошо. Нам уже пора?
Вайн: Да, через несколько минут. Комната для прощания занята с самого утра. Извините, я не ожидал такого хода дел.
Крисчен: Мистер Вайн, вам не кажется, что вы чересчур много говорите о ваших делах. Я не желаю ничего знать об этом. Это, наконец, начинает меня раздражать.
Вайн: Не сердитесь, мистер Крисчен. Я иногда забываюсь. Просто я всегда хочу, чтобы люди чувствовали себя здесь как дома и не воспринимали бы похоронный ритуал как нечто из ряда вон выходящее. Люди должны свыкнуться с этой мыслью. Свои собственные похороны я уже заготовил. И я думал, что такой подход к смерти не может быть вам не интересен. Только не сердитесь. Когда то же самое случилось с моей женой, я был едва ли в состоянии справиться со всем сам, я потерял контроль над своими чувствами — и поэтому после тех ужасных дней я решил для своих похорон все приготовить заранее, обо всем распорядиться. Думаю, что это тоже вам любопытно услышать.
Крисчен: Но я-то в состоянии справиться с собой, мне не изменил рассудок, и я не потерял контроля над собой!
Вайн: Не принимайте близко к сердцу, дружище. Не стоит. Вы не одиноки в своем горе, помните об этом. Впрочем, если я слишком развязал свой язык, то прошу меня извинить. Я ни в коем случае не хочу никого обижать, но поверьте, что раздражение — не лучший способ ее вернуть. Красота — это единственная вещь, которую мы храним в памяти вечно. Постарайтесь не забыть ее прелестный облик. Ну-ка, соберитесь, будьте мужчиной.
Крисчен: Моя жена мертва.
Вайн: Я знаю.
Крисчен: Черт побери, что вы себе позволяете? Что вы имели в виду под фразой: «Будьте мужчиной»?
Вайн: (медленно надевая солнечные очки с зеленым бликом) Надеюсь, вы эту фразу поняли верно, мистер Крисчен. Если вы будете продолжать в том же духе, я не смогу с вами справиться. Если вам угодно, я передам управление похоронами моей сотруднице, мисс Маск.
Крисчен: Нет-нет, всё хорошо, всё хорошо. Я не из тех людей, которые любят создавать проблемы. Оставьте все как есть. Я только беспокоюсь о деньгах и о том, как я должен вести себя на похоронах.
Вайн: Послушайте. Скажу вам прямо — я еще никого не обкрадывал. Я такими делами не занимаюсь. Вы вправе хоть сейчас отказаться от услуг моего бюро. Поймите меня. Я имею достаточный опыт в общении с людьми. Если вы приехали из чужой страны совсем один, то, конечно, я не смогу взять все ваши заботы на себя, но мне сдается, что вы хороший человек. Я даже думаю, что ваше поведение очень типично в подобной ситуации — в этом нет ничего дурного, насколько я имею право судить. Аристократический зеленый галстук — такой, как у вас, — носят и последние проходимцы. Но вы останетесь джентльменом и без галстука. И поэтому после того, как все это завершится, я был бы очень рад, если бы вы иногда навещали меня. Помните, что мое заведение создано для вас. И я буду очень рад, если вы это осознаете. Если хотите, мы начнем церемонию. Вы готовы?
Крисчен: Да, вполне.
Вайн жмет на звонок, появляется Элейн Маск.
Вайн: Мы выходим, мисс Маск.
Маск: Хорошо, мистер Вайн. (Помогает Крисчену надеть пальто.)
Вайн: Мистер Крисчен, (Крисчен натягивает белые перчатки.) так как вы не религиозный человек и не пожелали отпевания, я позволю себе сказать несколько слов перед погребением.
Крисчен: Хорошо.
Вайн: Я буду должен дать могильщикам несколько долларов, если меня чрезвычайно порадует их работа. (Крисчен кивает головой.) Видимо, нам придется подождать Джона, нашего водителя. Не все так гладко, как хотелось бы. (Крисчен выходит.) Мисс Маск, это как раз тот человек, который нам нужен. Он сейчас немного расстроен. Склонен к неврастении. Но все равно хорош. Очень доверчив. Это то, что нам нужно.
Занавес.
Действие 2
Собеседование
Сцена 1
Кабинет Стивена Мотта
Апрельское утро. Стивен Мотт, развернувшись в кресле, разговаривает по диспетчерской связи.