Братство Чародеев

Разящий убедился, что спутники зашли внутрь и закрыл дверь, а затем поплотнее запахнулся в шубу и в очередной раз выпустил клуб пахучего дыма.

– Мерзлый?! – в ужасе прошептала Таната и попятилась к выходу.

Лихой улыбнулся, мягко преградил девушке путь.

– Он Мерзлый! – она схватилась за руку Разящего, еще, судя по всему, не понимая того, что Лихой об этом знает.

– Именем Небесного Горна, – Ладомар выхватил меч из ножен. – Прощаю тебя, слуга Усмия! Да пребуу…

Удар о стену выбил воздух из легких, сознание на миг померкло.

– Не торопись, – проговорил покрытый инеем незнакомец. – Не торопись, человек.

В полумраке комнаты глаза Шамана светились бирюзой.

– Да пребудет с тобой благодать Небесного Горна! – упрямо поднялся Ладомар. Его все это время вели к усмийцу?! На службу?!

– Именем Анхора – прекрати свои нелепые попытки победить меня, воин! – неожиданно резко сказал Мерзлый. Разящий изумленно переводил взгляд с паладина на учителя и в растерянности разводил руками.

– Да будет твоя-а-а-а-а… – приступ боли свалил упрямого Ладомара на пол. Именем Анхора… Присяга сильнее веры? Корчась и шипя от невыносимых мук, он попытался подняться, дабы продолжить заклинание, но с криком упал на спину и выгнулся дугой. Из прокушенных губ брызнула кровь.

– Прекратите это! – вскрикнула Таната. – Не мучайте его!

– Воин Небесного, не все то, что было создано Усмием – есть враг рода людского, – Шаман приблизился к лежащему. Девушка задрожала от холода и поплотнее закуталась в шубу, где-то под потолком комнаты тускло загорелись магические факелы, неохотно разгоняя тьму в помещении. Свет озарил десятки угрюмых скульптур, таящихся в темных нишах.

– Именехм… – Ладомар повернулся набок, и его вырвало. Паладин, рыча от боли, все пытался встать на ноги, но приступ не отступал.

– Аледро, – глухо проговорил Шаман и устало показал на Ладомара. Разящий коротко кивнул, сделал шаг к южанину и четким ударом лишил того сознания.

– Задача усложняется… – задумчиво произнес Мерзлый. Он повернулся к испуганной девушке и широко улыбнулся:

– Рад видеть тебя в добром здравии.

– Вы… Вы…

– Да! – сверкнули глаза на заиндевелом лице. – Я! Шаман, один из Верховных Чародеев Братства. Усмиец и говорящий с духами из рода Мерзлых. К вашим услугам.

– Учитель, – это произнес Разящий. В голосе Лихого сквозило удивление.

– Потом я расскажу тебе историю Богов, друг мой. И Кузен, и Горна… Когда очнется наш общий друг.

Шаман медленно отошел от людей подальше, заметив, как покрываются инеем ресницы Танаты.

– Многие зимы приходят сюда рыцари Братства, и каждый раз одна и та же история. Как Мерзлый, как Сын Льда, как один из злейших врагов Анхора оказался среди Верховных?! – без эмоций, монотонно проговорил чародей. Из темноты проступил ледяной трон, и маг опустился на него. – Слова представления и легенд я помню наизусть. Я даже не осознаю, когда проговариваю их. Но еще ни разу мне не приходилось рассказывать, отчего же я ко всем прочему еще и дитя Усмия.

– Но как… – начала было Таната, и осеклась под взглядом бирюзовых глаз.

– Приведи его в чувство, Аледро, – обратился к Разящему Шаман.

Спустя пару минут Ладомар пришел в себя, несколько мгновений молчал, а затем поднялся на ноги, не сводя глаз с Верховного.

– Прежде чем пускать свою силу в ход, позволь я расскажу тебе древнюю легенду, носитель света Небесного, – Шаман встал с трона и отцепил от пояса небольшой жезл. Присев, Мерзлый провел ладонью вдоль пола, будто осторожно сметая пыль, и с размаху вонзил его в камень. Ладомар ошеломленно уставился на медленно пульсирующий тотем в виде ледяной молнии. Из жезла вдруг вырвалось снежное облако, и в воздухе проступили очертания ледяного зеркала.

– Скорее всего, – продолжил Шаман, – зрелище не оставит тебя равнодушным, и прости меня заранее, за то, что тебе предстоит пережить.

Глаза Мерзлого холодно сверкнули:

– Считается, что давным-давно, на заре нашего мира, Горн и Кузни породили своих детей…

Ладомар не мог отвести взора от мерцающего куска льда. Магическое зеркало висело в нескольких дюймах над полом и источало теплый, чарующий свет. Размеренный голос Шамана обволакивал тело, укутывал в мягкое, согретое одеяло. Краем глаза паладин увидел, как поникла околдованная Таната. Волшебное окно притягивало к себе, манило, и южанин сделал к нему неуверенный шаг, чувствуя, как туманится сознание, а тело пронизывают щекочущие волны.

На ледяной глади стали проступать какие-то фигуры, в нос ударил свежий морозный воздух, а уши резанул восторженный детский крик:

– Смотри!

Мир покачнулся. Ладомар попытался сделать еще один шаг.

– Смотри, Анджей! Смотри!!! – голос стал ярче, в ушах засвистел ветер, а в лицо кто-то запустил пригоршню снега. Паладин провалился в небытие…

«…и отфыркиваясь от снега, шутливо погрозил кулаком озорному подростку. Тот локтем поправил сползшую на глаза шапку и громко рассмеялся. Нил опять попал. Как ему удается находить такие моменты, когда друг теряет бдительность?

– Ребята, осторожнее, не дома же во дворе! – недовольным тоном попросил Арин. Он кутался в теплый плащ, укрываясь от пронизывающего ветра, и с прищуром глядел на заворачивающую горную тропку. – Что я потом вашим родителям скажу?

– Зануда, – буркнул Нил и подошел ближе к Анджею, все еще вытирающему снег с лица.

– Я все слышу, Нил! – чуть обижено заметил Арин. – Вы сами мне обещали, что будете вести себя тихо. Это же горы, ребят! Вон, в прошлом году старого Кларка лавина забрала, а он потише и поопытнее вас был!

– Не ной, не маленькие! – долговязый Нил не любил Арина, или вернее, очень не любил когда старший товарищ начинал поучать. Да, ему двадцать, но и Анджей с Нилом не дети! Пятнадцать зим – возраст мужчины!

– Язык прикуси, – вдруг разозлился кареглазый Арин. – Скажи спасибо, что я тебя вообще с собой взял!

Анджей посмотрел на Нила и сделал страшные глаза. Вдруг Арин сейчас их отправит обратно или вообще здесь оставит дожидаться. Родители отпустили их только под слово старшего товарища.

Нил все-таки промолчал, хотя видно было, как его распирает желание сказать что-нибудь обидное.

– Идемте дальше, по-моему, скоро уже Его увидим! – Арин крепко взялся за торчащий из снега посох.

Друзья медленно зашагали следом за проводником. Под ногами весело скрипел снег, в ушах свистел ветер, а над долиной, ниже тропы, по которой брели ребята, плыли небольшие тучки. Там же внизу, среди заснеженных лесов, притаилась их родная деревенька. Странно, но отсюда ее было не видать. Только небольшое пятнышко в лесу, и то путники не уверены были не уверены, что это и есть Новая Застава.

Два дня пути до теплой печи! Так далеко ребята еще не забирались! Если бы не Арин…

– А правда, что он как солнце? – спросил в спину Анджей. Старший на ходу пожал плечами.

– Мне отец сказывал, что Горн не греет. Он просто сияет, но глаза не режет. Такой шар в воздухе висит и светит! – поделился знаниями Нил.

– Если бы я его видел, я бы сюда не пошел, – не оборачиваясь, бросил Арин. – Придем и увидим!

Анджей немного волновался. Нет, путешествовать он всегда любил, но так далеко от дома никогда не уходил. Да и путь-то не в соседний поселок. К самому Небесному Горну идут. Да, в горах он бывал сызмальства, но ни разу не поднимался на эту вершину. Далеко, и страшно. Говорят, кто ходил сюда в одиночку возвращался назад совсем другим человеком, а то и вовсе пропадал.

Небесный Горн должен увидеть каждый! Как же иначе! Многие со всех сторон мира приезжали, чтобы забраться сюда и посмотреть на создателя! Нормальное желание, почему же нет? Вон, Анджей, сын бочара, например, хотел повторить подвиг старого Ревала, который прошел на лыжах до огромной реки на востоке и рассказывал, что видел Подземные Кузни. В деревне говорили, что врет старик, но Анджей охотнику верил.