Месть Ледовой Гончей

– А я все проспал, – посетовал лохматый Галай. – Хотел ведь лишь несколько минуток полежать! И Половой, шаркуний сын, не разбудил. Порядок, говорит, нужен. Мол, выспаться надо. На самом деле… На самом деле он неправ. Я тоже не отказался бы от двойной доли. Можно было бы и спросить.

– Если говорить о странностях, то отчасти я согласен с Шоном, – подал голос Три Гвоздя – он с мечтательным видом сидел у самой печи и грел руки. – Есть несколько загадок, которые лично мне весьма интересны, друзья мои.

Я, скрывая неприязнь, посмотрел на него. Чем-то он напоминал убитого мною Звездного Головача. Нечто непонятное, недоброе таилось за его задумчивой улыбкой. Всегда опрятный, аккуратный, с очень светлыми глазами (такими светлыми, что мне казалось, будто он слепой). Никто на корабле не знал настоящего имени Трех Гвоздей. Но никто и не вправе был требовать от него правды. Что осталось в порту – то осталось в порту.

– Это какие же? – не сдержался я.

– Он про труп на складе. И про покойника в той каюте, что была завалена снаружи, – хмыкнул Грэг. – Три Гвоздя же из дознавателей и не умеет верить в то, что люди бывают разные. Поверь, Три Гвоздя, кто-то из пустынников просто перетрусил и заперся на складе, делов-то. Не надо искать в этом происков демонов и коварных замыслов.

– Да?! А их шаман у себя в каюте тоже сам заперся, да? Со зверодемоном?! А потом еще и двери завалил снаружи?! – возмутился Шон.

– Что-то там произошло, это точно, – примиряюще поднял руку Грэг.

– Надо думать, – фыркнул Фарри. – Весь корабль вымер, вот что произошло.

Мой приятель сонно потянулся.

– Тот, кого нашли на второй палубе, в запертом общем зале, в конурке у плиты, умер скорее всего от голода, – заметил Три Гвоздя. – Я интересовался у нашего дока. Кван сказал, что от бедолаги кожа да кости остались. А вот склад и судьба шамана… Да, это вот очень интересно. Но картину восстановить можно и так. Я предполагаю, что умер шаман…

– И вход в его каюту загородили, чтобы он не выбрался?! – сорвался на крик Шон. Он попытался скрыть это под улыбкой, но я почувствовал его накипающее раздражение.

– Пасть хлоп, – огрызнулся на него Сабля, лучший друг Трех Гвоздей. – Чего орешь?

– Да он оледенел вконец, что за чушь несет?! Шамана грохнул зверодемон! И его заперли там!

– Зверодемон умер прежде шамана, Шон. Будь спокойнее и добрее. Скорее всего, они подобрали этого красавца во льдах, и шаман не будь дурак решил изучить странную зверушку. А потом неожиданно умер. Понятно, что все связано с этими тварями из Пустыни. Но почему дверь заперли снаружи?! – невозмутимо продолжил Три Гвоздя. – Тут точно есть логичный ответ. Когда-то давно я работал помощником у боевого инспектора Риверайса. Это один из городов Содружества… Хорошее место, но…

Взгляд Трех Гвоздей затуманился:

– Это не столь важно. Главное – он учил, что просто так ничего никогда не случается. У всего есть объяснение. Даже у появления Темного бога. А дар шаманов так и вовсе наука чистого снега, со своими законами, которые при желании можно понять.

– Тройка, давай ближе к делу, – прервал его Сабля. – Красиво трещишь, мать, но скучно.

Кто-то из корсаров согласно буркнул, и Три Гвоздя с великой охотой отвлекся от воспоминаний:

– Хорошо. Абсолютно точно – двигатели корабля встали, сдохла общая система отопления. Трубы разорвало по всему кораблю. Значит, энгу не кончилась, а ее уничтожил шаман. Только так можно было загубить незамерзающие смеси в трубах. Ставим галочку – это наверняка ответ, почему его заперли, но загадка, почему не убили. Продолжаем: черные твари явно уже тогда были рядом с кораблем. Во-первых, труп зверодемона в каюте, во-вторых – команда бы бросила ледоход и отправилась в Пустыню. Дураку понятно, что не от хорошей жизни моряки остались на борту. Так как патронов к дальнобоям мы не нашли, а оружия хоть завались – сражаться со зверодемонами пытались, пока не кончились снаряды.

Моряки завороженно слушали домыслы Трех Гвоздей, а тот просто упивался размышлениями.

– Они оставались на второй палубе, сносили трупы на первую, не знаю почему. Может, чтобы держаться от них подальше. Люки на третью, техническую, палубу задраены. Что-то там их пугало не меньше тварей снаружи. Может, лаз какой? Мы ничего не нашли, и следов резни внизу тоже не было. Кто-то, видимо, сошел с ума, иначе я не могу объяснить труп на складе, забитом деревом и жратвой. Заперся от своих же и покончил с собой. Резаков на борту не оказалось, дверь вся иссечена ломами, то есть пытались пробиться внутрь. Понимали, что тепло – это жизнь. Если бы не тот оледеневший, могли бы и подольше протянуть. Ну а последний умер от голода на камбузе. Хорошо, что не стал товарищей грызть. Всяко ведь бывает. Не каждый удержится.

– Тебе так это нравится? – не удержался я от вопроса.

– Я просто хочу знать правду, – не обиделся он. Тепло встретил мой взгляд и развел руками. – Просто очень люблю находить ответы на загадки. Разве это достойно порицания?

Три Гвоздя дождался, пока я отведу взгляд, беззлобно хмыкнул и продолжил:

– Если бы не труп шамана, то головоломка сошлась бы. Когда он умер? До того, как его заперли, или после? Почему он уничтожил запасы энгу? Может, его в чем-то обвинили, а он в отместку спалил им топливо. Но тогда почему не открыли и не порвали на куски? Если он сошел с ума, то все равно – отчего его не разорвали на части? Почему они задраили люки на третью палубу и сносили трупы на первую?

– Потому что все было не так, как ты говоришь! – процедил Шон, его колотило от злости. – Потому что мы взяли на борт проклятую статую! Мы должны от нее избавиться!

– Иди и вякни такое Дувалу, умник, – буркнул Сабля.

– Как вы не понимаете? Оно и нас убьет! Черная воля поганой статуи!

– Шаман наш, кстати, едва ли не плясал от радости, когда закончили обыск каюты их заклинателя. Что-то он тоже себе присмотрел, – сказал Три Гвоздя. – Но вот когда зашел – дернулся так, словно ему пику в задницу вогнали. По-моему, даже вскрикнул. Я было подумал – все, отмаялся старик, кончится прямо тут, над трупом товарища. Потом вижу – ожил, засуетился.

Замерзшее тело таинственного заклинателя, погибшего в своей каюте, доставили на третью палубу. Доктор Кван с подозрением отнесся к инициативе нашего шамана исследовать причину гибели соратника по пути Льда, но спорить не стал. Ему хватило бессмысленной, на его взгляд, работы на мертвом корабле. Я видел, как двое механиков утащили труп шамана в дебри третьего уровня. Где-то там скрывалась лаборатория Балиара.

– И труп того зверодемона на борт приволокли, – добавил Шон. Нервно похлопал по сохнущим у печи вещам и передернулся. – Совсем головы нет у командиров.

– Ты труслив, как баба, – сказал Сабля. – И брехлив, как старая вонючая шавка. Никого не волокли, мать!

– Чего-о-о?! – побелел от ярости Шон, попытался вскочить, но ему на плечо упала рука Громилы. Самый молчаливый и самый огромный моряк в палубной команде редко совершал лишние движения, но если он это делал – остальные замирали, словно застигнутые врасплох олени, и безропотно ждали, когда силач сделает то, что собирался. Громила легко усадил Шона обратно на место.

У Сабли хватило ума больше не задирать бедолагу Шона, от которого по кубрику растекались волны суеверного ужаса и возмущения.

– Хватит стращать друг друга, братцы. Капитан дал приказ двигаться к Приюту. – Грэг с хрустом потянулся и с торжеством оглядел оживившихся товарищей. – Так что скоро продадим эту статую, и Шон успокоится.

– А что такое Приют? – спросил Фарри.

– Приют – это поселок, где одна торговая гильдия никогда не задает неудобных вопросов. Капитан скинет там груз, так удачно подаренный нам Темным богом. А пока он будет торговаться и утрясать дела – мирным морякам «Звездочки» обеспечена пара вольных вечеров. Дом матушки Розинды и кабак «Лед и Пламя». – Грэг расплылся в счастливой улыбке. – Давно мы у них не были, да, братцы?