Страница 4 из 60
Так вот, в эти же самые дни Гитлер тоже решил брать власть и устроил знаменитый «пивной путч». В те же дни (8–9 ноября), с теми же социалистическими лозунгами, под тем же красным флагом, а главное — теми же методами! Начали нацисты 8 ноября. Они хотели захватить всю баварскую политическую верхушку во время ее, как бы сейчас сказали, тусовки в «Бюргербройкеллере»; осуществив замысел, они стали уговаривать политиков присоединиться к себе и, лишь заручившись согласием части из них, продолжили. Эрнст Рем захватил штаб Баварского военного округа, узнав об этом, Гитлер со своими сторонниками двинулся туда, но на пути нацисты были встречены и рассеяны полицией (Мельников Д.E., Черная Л. Б. Преступник номер 1. С. 60–64).
Что же случилось? Напомним, что ни до, ни после ноября 1923 г. Гитлер склонности к насильственным методам борьбы за власть не проявлял. В 1932–1933 гг. он придет к власти законным путем, через парламентские выборы (хотя без помощи Сталина, в решающий момент запретившего немецким коммунистам объединяться с социал-демократами, он бы и тут проиграл; но об этом в следующей главе). И наконец, поразительно, что в «Майн Кампф», написанной сразу после путча, в тюрьме, Гитлер вообще умалчивает о событиях 8–9 ноября 1923 г. В общем, совпадений столько, что нам остается лишь согласиться с Виктором Суворовым, полагающим, что это не совпадения (Суворов В. Последняя Республика. М., 1995. С. 55–60).
Глава 2
Так кто же привел Гитлера к власти?
Так вот кому мостили дорогу несчастные лавочники!
Начать же целесообразно с события, без которого Второй мировой войны вообще бы не было. Это событие и произошло — и тоже в начале 1930-х гг.: Гитлер стал рейхсканцлером Германии. Как же он им стал? Об этом уже много лет ведутся дискуссии.
В 2009 г. вышла книга В. Веселова «Новый Анти-Суворов». Это, по моему мнению, чуть ли не единственная «антиледокольная» книга, которую можно читать и не плеваться. По крайней мере, до определенного момента. Достаточно разумно и логично (хотя и не неопровержимо — меня лично он не убедил) Веселов доказывает, что Сталин не готовил нападение на Гитлера уже летом 1941 г., а хотел лишь, дозируя поставки Германии сырья, как можно дольше затянуть войну на Западе и лишь после этого, дождавшись взаимного ослабления Германии и Британии, вмешаться.
Но вот когда Веселов пытается «отмазать» Сталина от ответственности за приход Гитлера к власти и вообще когда он пишет о 1930-х гг., он выглядит столь же жалко и неубедительно, как и прочие «критики» Суворова. Попробуем проанализировать его книгу и ответить на вопрос: что же происходило в Германии в начале 1930-х гг. в действительности?
Итак, Германия 1920-х гг. находилась в состоянии «вялотекущей гражданской войны», которую коммунисты постепенно проигрывали (Буровский А. М. Великая Гражданская война. С. 51). Проигрывали по многим причинам. Так, они видели Германию частью «Всемирного СССР» во главе, естественно, с Советской Россией. А нацисты говорили о Великой Германии. Какая позиция среднему обывателю ближе? Как говорится, догадайтесь с трех раз. Поэтому, когда в 1929 г. социал-демократическое правительство Германии запретило «Рот Фронт», многие рядовые его участники перешли к нацистам в СА.
Возможно, именно это обстоятельство побудило Сталина отказаться от поддержки «коммунистической революции» в Германии и сделать ставку на Гитлера как на «ледокол революции».
В. Веселов утверждает, что «коммунисты Германии возглавляли все выступления против национал-социалистов» (Веселов В. Новый Анти-Суворов. М., 2009. C. 260). Мы еще увидим, что это, мягко говоря, не так. Но даже и тогда, когда коммунисты выступали против нацистов, то зачастую это делалось просто из чувства соперничества.
Любой биолог вам скажет, что самая большая конкуренция имеет место между близкими видами. Нечто подобное происходит и в политике: тоталитаристы всех мастей борются друг с другом за влияние на людей с примерно одинаковым типом мышления. «Из коммуниста хороший нацист получается за две недели, а из социал-демократа нацист не получится никогда», — скажет немного времени спустя Гитлер Г. Раушнингу (Rauschning Н. Hitler Speaks. N.Y., 1940. P. 134). Кстати, именно поэтому мечта некоторых тоталитаристов о том, чтобы все враги демократии объединились, так и останется мечтой: если «пастухи» объединятся, то «баранов» на всех не хватит. А между тем именно как на «пастухов» на себя (носителей «единственно верного учения») и как на «баранов» на остальных людей и смотрят тоталитаристы всех цветов и оттенков.
Но вернемся к Германии 1932–1933 гг. В. Веселов отмечает, что 30 января 1933 г. коммунисты предложили социал-демократам провести всеобщую забастовку против назначения Гитлера канцлером. Те отказались. Отсюда Веселов делает вывод: на 30 января 1933 г. немецкие коммунисты еще не получали указаний от Сталина не заключать союза с социал-демократами. Далее красочно описываются выборы 5 марта 1933 г. с действительно вопиющими нарушениями со стороны нацистов (использование, как бы сказали сейчас, административного ресурса — едва ли не самое безобидное из них) и говорится, что, если нацисты на них действительно получили (вернее, насчитали себе) 43 % голосов, то коммунисты и социал-демократы вместе — не 49 %, как утверждает В. Суворов, а 30,6 % (Новый Анти-Суворов. С. 263–264).
Отметим, что Суворов действительно допустил ляп, говоря о 43 % у нацистов и 49 % у коммунистов и социал-демократов (Последняя республика. С. 114). Этим не замедлили воспользоваться его оппоненты. Но как было да самом деле?
Вот тут многие защитники Сталина, отрицая его ответственность за приход Гитлера к власти, намеренно или ненамеренно путают выборы 5 марта 1933 г. (когда Гитлер уже был канцлером, нацисты вовсю мухлевали с подсчетом голосов и были просто «обречены на победу», а их противникам было поздно что-то предпринимать; впрочем, отметим, что абсолютного большинства НСДАП и на этих выборах не набрала) с последними «догитлеровскими» выборами 6 ноября 1932 г. И вот они вовсю используют и ошибки Суворова — как о 43 % голосов у нацистов (и тут Суворов тоже путает выборы 6 ноября 1932 и 5 марта 1933 гг.), так и «49 процентов голосов у коммунистов и социал-демократов» — а столько у тех и у других вместе взятых никогда не было.
А теперь вернемся в 1920-е годы. Уже в январе 1924 г., после провала немецкой коммунистической революции, Сталин на пленуме ЦК РКП(б) заявил: «Не коалиция с социал-демократией, а смертельный бой с ней!» За девять лет до того самого «предложения коммунистов социал-демократам провести забастовку». А, как мы выше предположили, только что, после провала попытки коммунистической революции в ноябре 1923 г., Сталин окончательно убедился, что в Германии коммунисты не победят, поэтому упор был сделан на приход к власти НСДАП как «ледокола революции». Совпадение?
А тут и мировой кризис 1929–1933 гг. подоспел. И уже через неполный год после его начала, 14 сентября 1930 г., НСДАП впервые добилась серьезного успеха на выборах, завоевав 107 мест. А что же коммунисты? Они продолжали «смертельный бой» с социал-демократией. И в 1931 г. (опять 1931 год!) этот «бой» принял громадные размеры. Доходило до того, что на прусском референдуме 1931 г. и в общегерманской железнодорожной забастовке 1932 г., где нужно было «свалить» социал-демократов как правящую партию, нацисты и коммунисты выступали под общим красным флагом с серпом, молотом и свастикой, причем приказ о совместных действиях исходил от Коминтерна (Коминтерн в документах. М., 1963. С. 976).
В июле 1932 г. НСДАП добилась наибольшего успеха, набрав на общегерманских выборах 13 745 тыс. голосов (34,36 %). Социал-демократы набрали 8 млн (20 %), коммунисты — 5,4 млн (13,5 %). Это был пик популярности НСДАП, после которого началось ее падение. На выборах 6 ноября нацисты получили уже только 11,8 млн (29,5 % — почти на 5 % меньше!), тогда как социал-демократы — 8,1 (20,25 %), коммунисты — 5,8 (14,5 %), т. е. больше, чем в июле (Мельников Д. Е., Черная Л. Б. Преступник номер 1. С. 117).