Принц Тор

Шестой…

В голове выстраивались четкие схемы, и вариант шел за вариантом, но меня прервали. Из корабля вышел Васильев, которому император предложил вернуться в гвардию и даже обещал ему повышение в чине и в должности, однако он отказался. Друг покойного принца решил, что обязан быть рядом со мной, и я не спорил. Людей не хватает, и положиться не на кого, а бывший майор человек хоть и шебутной, но опытный и умный. Когда веселуха, может погулять. Но в целом он адекватный и практичный вояка. Несколько дней назад майор ездил к матери и братьям, а вчера мотался в гости к своей бывшей жене, которая его послала. Поэтому на фрегат Васильев вернулся расстроенным и ночью бухал, а сегодня ничего, словно огурчик. Он опять улыбался, был подтянут, гладко выбрит и готов к великим свершениям. Поэтому с утра я поручил ему беседу с личным составом.

Я посмотрел на майора, который, подобно мне, был одет в легкую летнюю одежду по местной моде, светло-серые мягкие брюки с широким ремнем, кожаные туфли-мокасины с рифленой подошвой и красную майку. Несколько легкомысленно, особенно если учесть, что мы с ним собираемся во дворец, и на ремне у каждого висит кобура с пистолетом. Но нам многое простительно. Встреча вроде бы неофициальная, а одежда удобная.

— Как успехи? — спросил я Васильева.

— Не очень, — он поморщился. — Поисковики деньги получили, и теперь им грезится новая жизнь. Никто из бойцов отродясь столько монет на руках не имел, вот их и распирает. Короче, уходят почти все.

— А кто остается?

— Бриан, парень считает, что за свое спасение тебе по гроб жизни обязан. Бялецкий, ты ему местечко в клане Строговых обещал. Факундо, он все деньги родне перечислил, на гражданку уходить не хочет и домой возвращаться опасается. Ну и Эмиль Рогов с нами, он просто не знает, как и на что можно потратить такие огромные суммы.

— В общем, четыре человека и мы. Итого шестеро. Не так уж и плохо.

— Да, — Васильев кивнул. — Но ты сглупил.

— В чем?

— Знания поисковикам дал и денег не пожалел, а контрактом их службу не оговорил.

— Не до того было, майор. Мы уходили от неприятностей, и какие уж тут договора. Нет. Я с тобой не согласен. Поисковики рискнули. Они поверили мне, и я был с ними честен. А вот теперь все иначе. Мы никуда не торопимся и у нас есть возможность набрать экипаж и дружину по контракту.

— Ладно, спорить не будем. Лучше скажи, что ты Бялецкому пообещал?

— Должность управителя замка Строговых. Завтра все бумаги оформлю, официально стану главой клана, соберу родственников, и пусть Бялецкий восстанавливает мой новый дом.

— Ты его всерьез будешь отстраивать?

— Да. Стены выше подниму, башни красивые построю, много жилых помещений, подвалы и сад. Красота. А рядом батареи ПКО и ПВО, бункера, казармы для дружинников, наземные укрепления и собственный космодром с аэродромом. Что из всего этого выйдет, не знаю, но можно попробовать пожить жизнью небедного аристократа.

— Затратно будет.

— Ничего. Казна имеется, сам знаешь, а позже с Аякса еще денежка придет.

— Ага, — Васильев посмотрел наверх и добавил: — Кажется, за нами летят.

Действительно, в закрытом для полетов гражданской авиации чистом синем небе, обменявшись сигналами с охранниками космодрома, появился уже знакомый мне аэромобиль с гербом императора, а невдалеке кружила пара атмосферных перехватчиков. Вскоре аэромобиль приземлился, и мы с Васильевым, передав управление фрегатом и экипажем Бялецкому, вошли внутрь.

Мягкий взлет. Мы направились в просторный салон, и здесь нас ожидал невысокий, но одновременно с этим широкоплечий брюнет в униформе дворцовых слуг, который всплеснул руками. Сделал он это очень резко, и я интуитивно схватился за рукоять пистолета. Однако он поспешил меня успокоить:

— Ваше Сиятельство, не беспокойтесь.

«Надо же, Ваше Сиятельство, — отметил я, отпуская пистолет. — Приятно».

— Чего руками машешь? — обратился я к дворцовому служителю.

— У вас неподобающий вид, и это меня смутило, — он слегка поклонился.

— И что с того?

— Ну, как же!? — воскликнул слуга. — Ведь у Его Императорского Величества сегодня прием.

— Нас об этом не предупреждали. Поедем, как есть.

— Нет. Это невозможно. — Наш сопровождающий уперся и кивнул на один из шкафов, которые были привинчены в борту: — Вам необходимо переодеться. Ваши размеры найдутся.

Я кинул взгляд на Васильева, и тот кивнул, мол, придется подчиниться.

— Хорошо, — я махнул слуге рукой. — Доставай свои наряды.

Дворцовый служака действовал быстро и четко. Перед нами появились пакеты с новой одеждой, и мы переоделись. После чего появилось большое зеркало, и я увидел себя. Совершенно другой человек, молодой господин в ладно скроенном темно-сером пиджаке и лакированных туфлях. Непривычный вид, да и размер с моим немного не совпадал. Пиджак слегка жал в плечах, а обувь казалась жесткой, да и пистолет пришлось оставить, тоже нехорошо.

Впрочем, ощущение неудобства вскоре исчезло, а потом наш аэромобиль приземлился во внутреннем дворе дворцового комплекса, и уже другой служитель повел нас внутрь. Он что-то говорил и давал нам какие-то наставления по этикету, но я его не слушал. К черту условности, мне это ни к чему, да и государю, насколько я понимал этого старика, тоже. Церемонии, тыры-пыры, позвольте-подвиньтесь, простите-пожалуйста. Эта мишура (напыление цивилизованности) появилась во дворце только тридцать пять лет назад, по настоянию тогдашней императрицы Аглаи Фатеевой, а до того здесь все было по-простому, и на кое-что я в информсети посмотрел. Дуэли в саду, попойки и дебоши возле роскошных фонтанов, травля дикими зверями врагов империи в оранжерее, любовные похождения гвардейцев на крыше дворца (так называемый романтик на фоне звезд), кулачные бои между бывшими пиратами (ныне столпами общества и уважаемыми людьми) и так далее.

Такова неприглядная правда дворцовой жизни, которую император, как это ни странно, не прятал и не скрывал. Он был самим собой, и никогда ни на кого не равнялся, и за это его ценили и уважали. Сказал — сделал. Пообещал — выполнил. Слова не расходятся с делом — таким был его неофициальный девиз, и соратники у Серого Льва подобрались ему подстать. Это сейчас они виконты, бароны, маркизы, графы, князья и герцоги (после победы титулы выбирали кому и какой по душе), а было время, соратники императора зубами рвали своих врагов и соперников за кусок хлеба. Хотя они и сейчас особо не стесняются, только делают все чужими руками. Но в то же время, подобно своему вождю, они стараются жить по законам, которые некогда признали, и от своего прошлого не отказываются. Да, мы бывшие воры, дезертиры, беглые преступники, контрабандисты и жулики. Все это было, признаем, и власть нами получена в результате кровавой бойни. Однако не мы первые, и не мы последние. Власть у нас и все нам подчиняются, а кому не нравится, тот может валить на все четыре стороны.

В общем, обращать внимание на церемонии я не собирался. Во мне император увидел продолжение себя через Константина, а значит, я должен быть таким как он, хотя бы внешне. Мне это сделать легко, не надо притворяться, достаточно быть собой. Поэтому с моей стороны вежливость и следование общим устоявшимся правилам без уничижительных поклонов и пустословия. Пусть другие лебезят, а я внук Серого Льва — пирата, мятежника и государя; и этим все сказано, ибо яблоко от яблони далеко не падает.

Передо мной открылись широкие двери и хорошо поставленный громкий голос церемониймейстера, кажется, с должностью я не ошибся, объявил:

— Его Светлость Виктор Строгов!

Ни титулов, ни званий, коротко и четко, и это тоже знак моего положения. Титулы и звания для людей со стороны, а члены Семьи в них не нуждаются, ибо император своих потомков и так знает. Ну, а коли так, то ему не требуются напоминания, кто они.

Три десятка шагов прямо. Васильев за моим плечом. Останавливаемся и я, без всякого страха и смущения, оглядываюсь. Передо мной трон и на нем дед в строгом мундире, поверх которого красный плащ, а вокруг него, словно восковые фигуры, неподвижные сподвижники. Всего несколько человек, но зато какие. Ха! Прямо паноптикум достопримечательных личностей, фотографиями и биографиями которых забита информсеть столичной планеты.