Страница 37 из 44
— Я понимаю… — отозвалась Хильда.
— Я очень рада, что наконец-то познакомилась с тобой и Дэвидом, — призналась Лидия. — Как хорошо, что вы приехали.
— А я все эти дни думала, что лучше бы мы вообще не приезжали! — со вздохом сказала Хильда.
— Я знаю. А что еще ты могла думать… Но только мне кажется, что случившееся не так уж сильно потрясло Дэвида, могло быть и хуже… Я хочу сказать, при его чувствительности вся эта история могла вообще выбить его из колеи… А он, похоже, вроде даже окреп духом…
На лице Хильды отразилась смутная тревога.
— Значит, ты тоже это заметила? — спросила она. — Мне даже как-то не по себе… Но это в самом деле так, Лидия!
Она помолчала, вспоминая слова, произнесенные ее мужем накануне вечером. Откинув со лба светлую прядь, он лихорадочно ей втолковывал:
«Хильда, помнишь то место в „Тоске“[36], когда Скарпиа умер, и Тоска зажигает свечи у его изголовья? Помнишь, как она поет: «Теперь я могу простить его». Вот и я испытываю нечто подобное. Теперь я понимаю, что, хотя все эти годы я не мог простить отца, на самом деле мне очень этого хотелось… А сейчас.., сейчас ненависть исчезла, испарилась, и у меня такое ощущение, будто с плеч моих свалилась огромная тяжесть».
Пытаясь преодолеть внезапно охвативший ее страх, она спросила:
«Потому что он умер?»
«Нет, н…нет, ты не понимаешь. — Он так хотел поскорее ей все объяснить, что даже стал запинаться. — Не потому что он умер, а.., а потому что умерла ненависть, ну да.., по-детски слепая ненависть…»
Хильде конечно же вспомнились эти слова…
Ей хотелось повторить их женщине, стоявшей рядом, но она инстинктивно чувствовала, что лучше этого не делать.
Лидия направилась в холл, и Хильда последовала за ней.
В холле они наткнулись на Магдалину — в руках у нее был небольшой сверток. Увидев их, та вздрогнула.
— Я видела, как мистер Пуаро только что положил этот сверток здесь, на столик. Интересно, что бы это могло быть?
Она, хихикая, поочередно посмотрела на Лидию и на Хильду, но взгляд у нее был настороженным и тревожным, а веселость — явно напускной.
Лидия удивленно подняла брови, но ничего ей не ответила, сказав только:
— Я должна пойти посмотреть, что там с обедом. Магдалина, все с той же детской дурашливостью, которая, впрочем, не могла скрыть отчаянья, слышавшегося в ее голосе, произнесла:
— Так хочется хоть одним глазком взглянуть…
Развернув сверток, она вскрикнула и уставилась на извлеченный из бумаги предмет.
Лидия и Хильда обернулись, и в их глазах тоже отразилось крайнее изумление.
— Фальшивые усы, — озадаченно сказала Магдалина. — Но.., зачем…
— Может, для маскировки? — предположила Хильда. — Но…
— Но у мистера Пуаро собственные роскошные усы, — докончила за нее Лидия.
Магдалина снова завернула усы в бумагу.
— Ничего не понимаю, — пробормотала она. — Это какое-то чудачество! Зачем мистеру Пуаро фальшивые усы?
Когда Пилар, выйдя из гостиной, медленно брела через холл, из двери, ведущей в сад, появился Стивен Фарр.
— Ну что, торжественная процедура закончена? Прочли завещание?
— Мне не досталось ни единого пенни, — ответила расстроенная Пилар. — Завещание было составлено много лет назад. Дед тогда завещал часть денег моей матери, но, раз она умерла, ее доля возвращается им.
— Да, приятного мало, — посочувствовал Стивен.
— Был бы дед жив, — продолжала Пилар, — он составил бы новое завещание и вписал бы туда меня. Оставил бы мне кучу денег! А со временем, может, переписал бы на меня все свое состояние!
— И это было бы вполне справедливо, не так ли? — улыбнулся Стивен.
— А почему бы и нет? Я ему нравилась больше всех!
— Ну и ненасытное же ты создание, моя маленькая кладоискательница!
— Мир очень жесток к нам, женщинам, — мрачно отозвалась Пилар. — И мы должны позаботиться о себе сами, пока молоды. Уродливым старухам никто помогать не станет.
— Пожалуй, в этом ты права, — задумчиво сказал Стивен, — но все же не совсем. Альфред Ли, например, искренне любил отца, несмотря на то что тот буквально изводил его своим эгоизмом и старческими причудами.
— Дуракам закон не писан. — Пилар гордо вскинула голову.
Стивен засмеялся.
— Ладно, не переживай, красавица, — сказал он. — Ты же знаешь, что семейство Ли не бросит тебя на произвол судьбы.
— А что в этом хорошего? — с сумрачным видом спросила Пилар.
— Да в общем-то ничего, — согласился Стивен, — Не могу представить тебя здесь… А в Южную Африку не хочешь поехать?
Пилар кивнула.
— Там много солнца и воздуха. Но и работать там придется много. Ты готова к этому, Пилар?
— Не знаю, — неуверенно откликнулась Пилар.
— Ты бы, конечно, предпочла весь день сидеть на балконе и грызть конфеты? И превратиться в толстую-претолстую матрону с тремя подбородками?
Пилар засмеялась.
— Ну наконец мне удалось тебя рассмешить, так-то лучше, — сказал Стивен.
— Я так надеялась вволю посмеяться на Рождество, — вздохнула Пилар. — Я читала, что в Англии на Рождество все страшно веселятся и едят печеный изюм, а еще к столу подают полыхающий огнем сливовый пудинг. И еще жгут большое полено.
— Все так и было бы, не случись этого убийства, — сказал Стивен. — Зайдем-ка сюда на минутку. Это кладовая. Мне ее вчера Лидия показывала.
Он ввел ее в комнатку размером чуть больше стенного шкафа.
— Видишь, целые ящики печенья, варенья, апельсинов, фиников, орехов… А здесь…
— Ой! — хлопнула в ладоши Пилар. — Золотые и серебряные шары! Какие красивые!
— Они должны были висеть на елке вместе с подарками прислуге. А вот снеговички, видишь? Блестят как на морозе… Ими собирались украсить праздничный стол. А вот — разноцветные воздушные шары, которые оставалось только надуть!
— Ой! — Глаза Пилар сияли. — Можно мне надуть хоть один? Лидия не будет сердиться. Обожаю воздушные шарики!
— Ребенок! — усмехнулся Стивен. — Какой тебе больше нравится?
— Красный, — ответила Пилар. Они взяли по шарику и начали старательно их надувать. Пилар засмеялась, и ее шарик сдулся.
— Какой ты смешной, когда дуешь в шар! У тебя такие толстые щеки!
Ее смех звенел на весь дом. Насмеявшись, она снова энергично принялась надувать свой шар. Аккуратно завязав бечевку, они принялись подкидывать их вверх и бросать друг другу.
— Пойдем в холл, там больше места, — предложила Пилар.
Когда в холле появился Пуаро, игра была в самом разгаре. Некоторое время он снисходительно за ними наблюдал.
— Решили вспомнить lesjeux d'enfants?[37] Замечательно!
Запыхавшаяся Пилар выпалила:
— Мой красненький. Он больше, чем у него, гораздо больше. Если отнести его в сад и отпустить, он улетит прямо в небо!
— Давай так и сделаем. Отпустим шары и загадаем желание, — предложил Стивен.
— Здорово!
Пилар побежала к двери, ведущей в сад. Стивен за ней. Пуаро все с тем же снисходительным видом улыбнулся, однако тоже побрел в сад.
— Хочу получить кучу денег, — воскликнула Пилар. Она стояла на цыпочках и держала шарик за самый конец бечевки. Когда подул ветерок, шар заколыхался. Пилар разжала пальцы, и тот, подхваченный легким бризом, взмыл вверх.
— Желание нужно держать в тайне, — засмеялся Стивен.
— Почему?
— Потому что иначе оно не исполнится. А теперь моя очередь.
Он отпустил свой шар, но ему не повезло. Шар отнесло в сторону, он зацепился за ветку остролиста и лопнул.
Пилар помчалась к кусту.
— Лопнул… — не на шутку огорчившись, сказала она. Потом, дотронувшись до кусочка сморщившейся резины носком туфли, добавила:
— Я такой же подобрала тогда в комнате деда. Там тоже был шарик, только розовый.
36
«Тоска» — опера итальянского композитора Джиакомо Пуччини (1858—1924) на сюжет пьесы французского драматурга Виктора Сарду (1831—1908). Певица Флория Тоска закалывает кинжалом начальника римской полиции барона Скарпиа, убившего ее возлюбленного.
37
Детские игры (фр.)