Страница 28 из 44
— Должен признаться, ничего.
— Замечательно! — пряча злополучные «улики» обратно в конверт, с откровенной иронией отозвался Сагден. — Мы сделали заметный шаг вперед!
— Миссис Джордж Ли подчеркнула, что молодая девица огляделась, прежде чем взять эти предметы, то есть не хотела, чтобы это кто-то увидел. Это так?
Сагден задумался.
— Да нет, я бы этого не сказал. По-моему, она не пыталась взять их украдкой. Наоборот, все проделала очень быстро и решительно, ну.., вы понимаете, что я имею в виду. Она не знала, что я все видел! Это я вам точно могу сказать. Она вздрогнула, когда я велел ей отдать то, что она подняла.
— Значит, была причина… — задумчиво сказал Пуаро, рассматривая розовый треугольничек. — Но какая? Края совсем ровные… Этот обрезок явно не использовали… Да и для чего он мог бы пригодиться… И тем не менее…
— Ладно, поразмышляйте об этом на досуге, мистер Пуаро, коли вам угодно, а у меня есть другие дела, поважнее, — не мог далее сдерживаться Сагден.
— Так что же у нас все-таки имеется? — спросил Пуаро. Сагден вынул свою записную книжку.
— Обратимся к фактам. Для начала я предлагаю исключить людей, которые не могли этого сделать. Их вообще не будем принимать во внимание…
— Кого, например?
— Альфреда и Гарри Ли. У них стопроцентное алиби. И у миссис Альфред Ли, поскольку Тресилиан видел ее в гостиной за минуту до того, как раздался грохот. Эти трое чисты. Что же касается остальных, то вот, взгляните: я зафиксировал все, что нам на их счет известно.
Он протянул Пуаро листок, где было написано:
БЫЛИ ВО ВРЕМЯ СОВЕРШЕНИЯ УБИЙСТВА:
Джордж Ли — ?
Миссис Джордж Ли — ?
Дэвид Ли — в музыкальной гостиной, где играл на рояле (подтверждено его женой)
Миссис Дэвид Ли — в музыкальной гостиной (подтверждено ее мужем)
Мисс Эстравадос — у себя в спальне (никаких подтверждений не имеется)
Стивен Фарр — в танцевальном зале, где заводил граммофон (подтверждено тремя слугами, которые находились в комнате для слуг и слышали, как играл граммофон).
— И что из этого следует? — спросил Пуаро, возвращая листок.
— Из этого следует, — ответил Сагден, — что старика могли убить Джордж Ли, миссис Магдалина Ли, Пилар Эстравадос и либо мистер Дэвид Ли, либо миссис Дэвид Ли, но не вдвоем.
— Значит, вы подвергаете сомнению их алиби?
Инспектор Сагден энергично закивал головой.
— Разумеется. Муж и жена — одна сатана! Они могут быть оба замешаны в этом, но вполне возможно, что со стариком расправился кто-то один, а второй лишь подстраховывал. Я вот как рассуждаю. Кто-то был в музыкальной гостиной и играл на рояле. Возможно, это был Дэвид Ли. Скорее всего, поскольку он неплохой пианист, но нет никаких свидетельств того, что его жена была вместе с ним. Никаких, кроме их собственных утверждений. Совсем не исключено, что на рояле играла Хильда Ли, а он тем временем бесшумно пробрался наверх и прикончил своего отца! Да, тут совершенно иной случай. Не то что с братцами, которые остались в столовой. Альфред и Гарри Ли терпеть не могут друг друга. Ни один из них не стал бы лжесвидетельствовать ради другого.
— А как насчет Стивена Фарра?
— Он, конечно, тоже под подозрением, ибо его алиби с граммофоном не слишком убедительно. С другой стороны, такому алиби я склонен доверять больше, чем иному бесспорному, которое могло быть сфабриковано заранее!
Пуаро задумчиво наклонил голову.
— Я понимаю, что вы имеете в виду. Это — алиби человека, который не рассчитывал заранее, что ему придется объясняться с полицией.
— Вот-вот! Кроме того, я не думаю, что в этом преступлении замешан посторонний человек.
— Вы правы, — с жаром сказал Пуаро. — Это сугубо семейное преступление. Оно вызвано ядом, который таится в крови… Тут наверняка замешаны очень личные причины, о которых мы даже не догадываемся… Равно как и ненависть… — Он взмахнул рукой. — Словом, не знаю. Очень уж все сложно.
Инспектор слушал с почтением, но без особого интереса.
— Совершенно с вами согласен, мистер Пуаро. Но мы с помощью логики и метода исключений разберемся во всем, не сомневайтесь. Итак, мы выяснили, у кого была возможность совершить преступление: Джордж Ли, Магдалина Ли, Дэвид Ли, Хильда Ли, Пилар Эстравадос, и я бы все-таки еще добавил Стивена Фарра. Теперь перейдем к мотиву преступления. Кому мешал старый мистер Ли? Здесь мы опять же можем кое-кого исключить. Например, мисс Эстравадос. Мне представляется, что при нынешней ситуации она только в проигрыше. Если бы Симеон Ли умер до того, как умерла ее мать, то доля, предназначенная ее матери, досталась бы ей (если, конечно, ее мать не завещала бы эти деньги кому-то другому), но, поскольку Дженнифер Эстравадос ушла из жизни раньше своего отца, то ее часть наследства делится между остальными детьми мистера Ли. Поэтому мисс Эстравадос определенно была заинтересована в том, чтобы старик был жив. Он к ней привязался, а потому наверняка в новом завещании отказал бы ей значительную сумму. Теперь же она теряет все. Вы согласны с этим?
— Полностью.
— Конечно, она могла перерезать ему глотку в пылу ссоры, но едва ли. У них, похоже, сложились прекрасные отношения, да она, собственно, и не пробыла здесь столько, чтобы успеть затаить на деда какую-то обиду. Поэтому мисс Эстравадос вряд ли имеет какое-либо отношение к преступлению, если, конечно, пренебречь тем обстоятельством, что убийство, как выразилась ваша приятельница миссис Джордж Ли, совершено как-то уж очень не по-английски.
— Она мне вовсе не приятельница, — поспешил воспротивиться Пуаро. — Я ведь не называю вашей приятельницей мисс Эстравадос лишь на том основании, что она считает вас необыкновенным красавцем.
Он не без удовольствия отметил, что лицо невозмутимого инспектора вмиг покрылось густым румянцем. Пуаро смотрел на него с ехидцей и тут же, не скрывая своего восхищения, добавил:
— А усы у вас и правда замечательные… Скажите, вы пользуетесь специальной помадой?
— Помадой? Упаси Господи. Конечно нет.
— А чем?
— Ничем. Растут сами по себе.
— Природа к вам благосклонна, — вздохнул Пуаро. Он любовно погладил свои собственные роскошные черные усы и, снова вздохнув, сокрушенно пробурчал:
— А как портится волос даже от самых дорогих красителей…
Инспектор Сагден, которого мало интересовали подобные проблемы, упрямо продолжал:
— Итак, если рассматривать мотив преступления, мы также должны исключить из нашего списка и мистера Фарра. Конечно, между его отцом и мистером Ли могли быть какие-то сомнительные делишки, в результате которых его отец пострадал, но я в этом сомневаюсь. Фарр, рассказывая об их отношениях, держался весьма уверенно и ни разу не запнулся. Не думаю, что он блефовал. Нет, по-моему, тут нам зацепиться не за что.
— Я тоже так думаю, — согласился Пуаро.
— Есть еще один человек, который не был заинтересован в смерти мистера Ли. Его сын Гарри. Правда, он входит в число наследников, но, по-моему, ему самому об этом не было известно. Во всяком случае, у него не могло быть твердой уверенности. Все считали, что, поскольку он сбежал из дому, отец лишил его наследства. И теперь ему представлялся случай вернуть родительское благоволение. Намерение мистера Ли составить новое завещание отвечало его интересам. Надо быть последним идиотом, чтобы в подобных обстоятельствах пойти на убийство. Видите, в нашем списке остается все меньше людей.
— Совершенно верно. Очень скоро у нас вообще никого не останется!
— Ну не скажите! — усмехнулся Сагден. — У нас еще остались Джордж Ли и Дэвид Ли с супругами. Этим четверым смерть старика весьма выгодна… Джордж Ли, как я понимаю, крайне неравнодушен к деньгам. Да к тому же отец грозился сократить сумму, которую обычно ему выделял. Стало быть, у Джорджа Ли, были и мотив, и возможность для совершения преступления…
— Продолжайте, — сказал Пуаро.
— А еще есть миссис Джордж Ли, которая обожает деньги, как кошка сливки! И я готов биться об заклад, что на сегодняшний день она по уши в долгах! Возможно, она приревновала старика Ли к этой испанской девице, ибо боялась, что та окончательно приберет его к рукам. Она услышала, как он вызывает адвоката. И не мешкая начала действовать. Убедительно, не так ли?