Длинные тени

— Только для этого ему надо находиться вблизи животного. И чем животное умнее, тем большее мастерство требуется, чтобы им управлять. В идеале самые послушные звери — те, которых волшебник воспитывает с самого рождения. А пока ты обдумываешь следующий вопрос, спешу тебя уверить, что мы с Вигом путешествовали на остров Дац и не приближались к Борингтону ближе, чем на сто лиг.

— Я вовсе не подозревала Вига. Хотя жаль, что это не он. Старикашку могли бы оправдать по причине невменяемости… А волшебник может приказать мёртвым зверям встать и уйти?

— Может, — признал Фриолар. Он действительно нахватался околомагических знаний, пока переписывал Вигов трактат о новейших открытиях магии Крыла и Когтя. — Особенно если волшебник — некромант. Специалистам Магии Смерти совершенно безразлично, управлять ли сознательной и несознательной биомассой. То, что некроманты поднимают мертвецов-людей, всего лишь соображение целесообразности.

— Что-то я сомневаюсь, чтобы Фотис практиковал некромантию, — задумавшись, алхимичка поднялась с места и прошлась по кабинету. — У меня почему-то сложилось впечатление, что он и с обычными Природными Началами договаривался через раз…

— Позволь заметить, что ты ошибаешься. Есть такая штука, как естественная предрасположенность мага к какому-то роду магии. Многие кентавры чувствуют родство с растениями, поэтому-то из них и получаются замечательные друиды; кому-то легче отреагировать на жизненную силу животных, кому-то — на энергию Природных Начал. Конечно, после того, как волшебник достигает определенного мастерства, скажем, пятой-шестой ступени, он может освоить заклинания других магических школ. Только для применения магического действия ему может потребоваться в несколько раз больше елен, или заклинание сработает в полсилы… Значит, говоришь, трупы волков исчезли? — вдруг переспросил Фриолар. — Я тут подумал — а были ли они вообще?

— Волков видели и Роскар, и Клеорн, и Лео…Уж не хочешь ли ты сказать, что на короля напали призраки?

— Не говори глупости. Контакт с призраками может привести к душевному расстройству, но никак не к физическому ущербу. Просто я подумал… Помнишь, летом, когда мы путешествовали по подземельям, на тебя набросилось призрачное чудовище? Это было заклинание Огори-иэ. Создается эктоплазматическое, псевдоживое существо, которое существует до тех пор, пока не выполнит волю мага. Нечто подобное делает и заклинание Хальгастиарр. А еще один вариант — Призыв. Маг проецирует энергию на особую астральную матрицу и создает магическую копию известного ему животного; потом, когда животное выполнит свою миссию или получит серьезные повреждения, оно исчезает, как и было в вашем случае…

— Не годится, — обдумав слова коллеги, покачала головой Далия. — С нами был Лео. Разве бы он не почувствовал, что волки не настоящие?

— Лео — тот самый мэтр Лео, похожий на грустного спаниеля, который был в Эль-Джаладе во время гонок Покровителя Года? И какой у него уровень мастерства? Второй, третий?

— Вообще-то, четвертый, — вступилась за молодого волшебника алхимичка. — Он активно совершенствуется и планирует будущим летом пройти испытания и перейти на пятую ступень.

— Так вот, пока он не достиг пятой, а то и шестой ступени — его можно обмануть. Замаскировать заклинание Призыва иллюзией или фантомом, например. Отвести глаза, сделать телепатическое внушение…

— Другими словами, тот, кто направил волков на его величество, был весьма сильным и умелым магом, — подытожила сапиенсологиня. Она сложила руки в замок, оперлась на переплетенные пальцы подбородком и сфокусировала взгляд на пламени камина. — Хмм, интересненько, интересненько… С одной стороны, высокая квалификация резко сужает круг поисков, а с другой… причем тогда здесь смерть Фотиса? Уж он-то точно не был ни умелым, ни сверхобразованным!

Пришел черед Фриолара нахмуриться и сосредоточиться на камине. Будто играющее пламя могло подсказать ответы.

— Есть один вариант. Правда, он не ответ на вопрос, а всего лишь ключ к нему. Фотис мог управлять артефактом. Для этого не требуется ни умений, ни знаний, а всего лишь магическая энергия.

— Если оставить в скобках вопрос, чего ради мальчишке потребовалось совершать государственную измену, твоя версия объясняет многое… Даже то, что причиной смерти Фотиса стало полное истощение жизненных сил организма. Но где он взял артефакт? Да еще такой убийственный? — пробормотала мэтресса.

Некоторое время оба алхимика искали ответ. Часы на каминной полке тихо тикали, мерцала кристаллами и таинственными рунами собранная Фледеграном коллекция магических штучек, деликатно потрескивало горящее поленце…

— Кстати, ты чего пришел? Не то, чтобы я не была рада тебя видеть, — спохватилась радушная хозяйка. — Насколько мне известно, ты весьма ловко избегаешь мест, где можешь столкнуться со своими кузинами и тетушками. Не то, чтобы они оккупировали Королевский Дворец… Но ведь и в Эль-Джаладскую Пустыню ты в своё время отказывался ехать под предлогом, что можешь встретить родственниц.

Фриолар мог бы многое рассказать про шелково-кисейный батальон кузин, которые под руководством трех сверхзаботливых тетушек превратили его детские и юношеские годы в изысканный, пропахший духами, чрезвычайно изящный, кокетливый, неизменно нежный и ласковый ад. Но промолчал. Его дед, Фриолар-старший, герой Луазской Кампании, и его отец, тоже храбрец не из последних, личным примером объяснили господину будущему алхимику золотое правило выживания: никогда не спорить с женщинами.

Поэтому Фриолар не отреагировал на выпад Далии, а предпочел увести дискуссию в сторону:

— Виг просил одолжить ему на некоторое время зеркало мэтра Фледеграна. Понимаешь, покойный был великим специалистом в редкой области магии, возникшей на стыке Магии Иллюзий и Магии Пространства, которая позволяет…

— Слушать не желаю ни единого слова про то, каким гением был бывший придворный маг, — резко оборвала алхимичка. — Последние две недели у меня уши болят от славословий в его честь. Еще раз заикнешься про таланты Фледеграна — и, клянусь Напиной секирой, ты от меня схлопочешь! Мало того, что ты гробишь собственный алхимический Дар, тратя время на переписывание монографии чокнутого мага, так еще и отвлекаешь меня от дедуктивных размышлений! А я, между прочим, пытаюсь понять, откуда у Фотиса мог появиться смертоубийственный артефакт, а ты меня отвлекаешь! Забирай клятую стекляшку, и уматывай.

Уловив в голосе мэтрессы привкус злости, Фриолар не стал испытывать судьбу и послушно приступил к выполнению поручения работодателя. Он достал из кармана бронзовые фигурки, представлявшие собой артефакт с заклинанием грузового телепорта, подошел к огромному зеркалу в бронзовой раме, стоящему рядом с книжным стеллажом…

— Слушай, Далия. А ведь это не то зеркало.

— Как это — не то?

— Виг просил доставить ему зеркало на драконовых лапах.

Молодой человек указал на подставку — та была тяжелой, внушительной, но совершенно не разлапистой. Плюс покрытой не чешуей, а сложным растительным узором.

— Фри-Фри, не издевайся. Бери, что дают. Знаешь ведь — у Вига маразм, у Вига вместо памяти вечная радость новых открытий; есть ли разница, перед каким зеркалом ему бороду расчесывать?

— Есть, и большая, — серьезно возразил господин зануда. — Зеркало на драконьих лапах содержит сложное заклинание, позволяющее искать пропавшего человека, а это зеркало… скорее всего, просто зеркало. Но, может быть, я и ошибаюсь. Маловероятно, чтобы у практикующего волшебника столь высокого ранга, как мэтр Фледегран, нашлась хоть одна обычная вещь, не являющаяся артефактом…

Далия собиралась съязвить на тему, что еще месяц общения с магом-криптозоологом, и у мэтра Фри-Фри психика станет что тот сарай — пошатнувшейся и обескрышевшей, но тут ее собственный мозг наконец сопоставил место, в котором она находится, информацию о роде занятий предыдущего владельца апартаментов, труды Ньюфуна Кордсдейла, ослепительно-синее пятно на полу, выстроившиеся на полках загадочные штукови…