Страница 4 из 137
По счастью, возраст мэтра Люмуса не допускал сомнений в его намерениях — последние двадцать лет любые женщины его интересовали лишь в связи с историческими событиями, которые произошли по их вине, или которые вот-вот произойдут в ближайшем будущем.
— Мэтресса Розанна ушла в Обитель Праматери Прасковии; грозилась сделать кому-то вскрытие фурункула, — объяснил мэтр Филипп.
— Не Розанна. — Отмахнулся Люмус.
— Мэтресса Долли? Она отправилась в школу при Ордене Акимании[1] уговаривать деток поступать к нам в Университет.
— На что мне мэтресса Долли? На ней взгляд не отдыхает, а покрывается занозами! Здесь должен иметься кто-то помоложе, посимпатичнее…
— Изольда отправилась в Луаз, искать свою судьбу, — вздохнул мэтр Никант. — Как летом уехала, так и ищет…
— Изольда — это кто? — строго спросил Люмус.
— Студентка, — кратко объяснил Филипп. Никант печально вздохнул: Изольда была такой хорошенькой, такой милой, такой пытливой девушкой, что не заслуживала столь краткой характеристики. Она была — самой-самой! Самой красивой, самой любезной, самой глупой…
— Это ж кто я в ваших глазах, чтоб интересоваться какими-то студентками? — вспылил мэтр Люмус. — Вы еще скажите, что мне телят не хватает!
— Вам не хватает телят, коллега? Но зачем? — удивился мэтр Филипп.
— А зачем мне студенты?! — еще сильнее удивился мэтр Люмус. — Мне не стихи о них сочинять, мне б поговорить с кем-нибудь! С какой-нибудь милой, образованной, и, что самое главное, не глупой женщиной. Такой, как наша мэтресса Далия… А, вспомнил! Я хотел поговорить именно с ней! Куда она пропала? — и историк стал оглядываться, будто упомянутая дама могла спрятаться в настенный шкафчик или притаиться на потолочной балке.
На лице мэтра Филиппа появилось на редкость возвышенное, торжественное выражение:
— Мэтресса Далия получила новую работу, — сообщил он. — Ее пригласили в Королевский Дворец, замещать недавно освободившуюся должность воспитателя королевских отпрысков. Вы же знаете, что ее высочество принцесса Ангелика чрезвычайно высокого мнения о нашей коллеге! После того, как случилась та история с мэтром Фледеграном, она лично приходила сюда, уговаривать Далию взять на себя обязанности по воспитанию юных принцесс и принца Ардена. Вот, уговорила, и теперь ведущий сапиенсолог нашего Университета украшает собой Королевский Дворец.
Мэтр Никант, который искренне считал, что женщин, подобных мэтрессе Далии надо душить в младенчестве, подтвердил слова мэтра Филиппа тяжким вздохом.
— Кранты теперь Кавладору…
Королевский дворец, в тот же вечер
Неписанный закон человеческих отношений гласит: если ваш друг или родственник получил новую, высокооплачиваемую и престижную работу, ему нужно позавидовать. Насколько глубоко и патологически, решать, конечно же, вам, но позавидовать все-таки нужно. Округлить глаза, когда вам назовут сумму жалованья, прикрыть ладошкой открытый в изумлении рот, когда вам объяснят жизненные перспективы теперь доступны счастливчику, изумленно ахнуть и покачать головой, высказывая чисто человеческое «везет же людям»…
Будучи представительницей славного клана подземных мастеров, Напа Леоне Фью не считала обязательным следовать человеческим законам. Гномка на заморочки человеков чихать хотела, а потому сопела, презрительно поджимала губы и осматривала новое место работы Далии с ярко выраженным чувством отвращения.
— Посмотри, сколько здесь книг! — мэтресса Далия подбежала к огромному стеллажу, вмонтированному в одну из стен отведенных ей апартаментов. — Я могу месяц читать! Даже не придется уговаривать наших библиотечных мымрочек позволить взять том на ночь! И какие это книги — вот эта издана в Лугарице триста лет назад, эту запретили в Вечной Империи Ци как подрывающую государственные устои, а это вообще древний эльфийский манускрипт!..
— Ты научилась читать по-эльфийски? — буркнула гномка. — Или вдруг выучила цинские иероглифы?
— Не в этом дело! Это же книги, замечательные, редкие книги! Только ради них можно было согласиться на должность воспитательницы их высочеств!..
— Фр, — презрительно отреагировала Напа. — Нашла, чем гордиться! Раньше ты была уважаемым алхимиком, преподавателем единственного в стране Университета, а теперь стала обыкновенной нянькой! Фр, тоже мне, карьера…
— И вовсе я не нянька, — излишне нервно отреагировала Далия. — Принцессы уже взрослые, одной четырнадцать, другой двенадцать, принц, конечно, тот еще мелкий пакостник, но и он вполне вменяем… Как-нибудь договоримся. Зато посмотри, какую комнату мне выделили! Это ведь не комната, это настоящие апартаменты — спальня, ванная, лаборатория и гостиная, которую можно использовать и как приемную, и как кабинет! Тут есть даже шкафчик с подъемником, чтоб заказывать ужин прямо из кухни! Ну, разве не чудеса?!
Напа протопала в спальню, скрипнула дверью и осмотрела помещение, презрительно оттопырив губу:
— И не страшно тебе спать в постели покойника? — спросила она. — Ты ж вроде боишься всяких там зомби, мумий и прочую некромантию.
— Напа, что за глупости ты говоришь?! — возмутилась Далия. — Во-первых, мэтр Фледегран умер не здесь, а в замке Фюрдаст; во-вторых… во-вторых…
Далия замялась, подбирая слова. Гномка тем временем обнаружила в спальне еще тысячу недостатков: дверцы шкафов скрипели, из узких, высоко расположенных окон дуло, балдахин нуждался в чистке… М-да, ничего удивительного, что бывший обитатель этих покоев, придворный маг, вдруг взял и сыграл в ящик. Чего не сделаешь, чтоб избежать необходимости спать на огромном ложе, с периной лебяжьего пуха, соболиным покрывалом и обтянутыми золотой парчой подушками!
— Во-вторых, — понизив голос, объяснила Далия, — я на этой кровати вовсе и не сплю. Она поскрипывает, отчего мне всякие привидения мерещатся… И вообще, на сундуке мне как-то удобнее.
— Ага! — обрадовалась Напа. — Ну, когда тебе надоест отлеживать бока, возвращайся в «Алую Розу», я пока погожу сдавать твою комнату. Здесь у тебя даже зеркала нет, как ты без него обходишься?
— Зеркало есть, только его какой-то умник догадался устроить в лаборатории, — Далия указала на обсуждаемый предмет. Гномка выбежала из спальни, встала на пороге соседнего помещения и выдала еще более выразительную гримасу.
— Фу, — сказала она, с брезгливостью осматривая расставленные по полкам предметы магического труда. — Сплошной эльфийский выпендреж! Вот зачем эту чашу покрывали резьбой? Лучше бы добавили в основание пару фунтов серебра! А кто догадался делать столовые приборы из яшмы и нефрита? Фу, какое уродство — обсидиановый нож! Даже мои братья могут сделать что-нибудь получше, повнушительнее! Ты только представь, можно ли использовать этот нож для разделки мяса?! — Напа, вскарабкавшись на стул, сняла с полки большой кинжал и воинственно потрясла им. — Он же сразу сломается!
— Не думаю, что мэтр Фледегран использовал его столь примитивно. Видишь, рукоять покрыта магическими символами? Положи, вдруг в нем какие-то чары содержатся…
Напа тут же усмотрела новый объект для критики.
— И как ты не боишься всей этой магии, которая здесь обретается?! — отбросив кинжал в сторону, громко спросила она. В доказательство своих слов она указала на всё содержимое лаборатории, включая непонятные приборы, сосуды, коробки, тигли, жаровни и прочее. — А вдруг что-то случиться, и из какой-нибудь пентаграммы появится демон? А вдруг мэтр Фледегран, прежде чем отправиться к Центру Земли, сотворил какую-нибудь отраву, а ты ее случайно вдохнешь?! А вдруг какой-нибудь волшебник имеет к Фледеграну личные счеты и решит заколоть его во сне — а в его постели спишь ты?! Кто тебя спасет от всех этих напастей?! — патетически возопила Напа. И закончила гораздо спокойнее: — Короче, достаточно с тебя этих придворных извращений. Поработала — хватит. Возвращайся в «Алую Розу».
В ответ Далия тяжело вздохнула.
1
Акимания — кентавресса, прославившаяся муками и подвигами на ниве образования.