Страница 5 из 9
Зашумела надвигающаяся пенная волна, вода понеслась по песку, сглаживая, смывая следы ног. Ларин нагнулся, успел зажать кусок янтаря в пальцах, поднял, и сразу же его беззаботное настроение улетучилось. Теперь стало понятно, почему прежде волны не смывали кусочек ископаемой смолы обратно в море. Из янтаря торчала впаянная в него проволока сантиметров десять длиной – этакий якорь, воткнутый в песок. Выходит, все было подстроено!
– Чего ты такой испуганный? – спросила женщина. – Шпильки для волос никогда не видел? – она сорвала с головы завязанную майку, длинные темные волосы рассыпались по плечам, очки упали на песок.
Только сейчас Ларин узнал Лору, свою напарницу по антикоррупционной тайной организации – тяжело вздохнул.
– Ну, ты и стерва. Зачем маскарад устроила?
– Маскарад? Просто тренируюсь в перевоплощениях, чтобы квалификацию не потерять. А настоящая женщина и должна быть стервой. Только на таких вы, мужики, внимание обращаете. А признайся, подумал же, что неплохо было бы с такой бабенцией роман закрутить?
– Ничего подобного.
– Подумал, я же знаю. От тебя флюиды исходили, вот только теперь их, как ножом отрезало. В некоторых вопросах мужики – очень примитивные существа, типа варанов.
– Варанов? – переспросил Ларин. – Лора, при чем здесь вараны? Мы с тобой не в Каракумах сейчас находимся, хотя и песок вокруг. Но дюны – не совсем барханы.
– Варан ползет, в стенку головой упирается, на месте топчется и не может понять, что ее можно обойти стороной. Вот и вы так. У всех мужиков эрогенная зона на конце сам знаешь чего находится, а у стервы – в мозгу, – Лора приложила указательный палец ко лбу.
– Ты зачем в Паланге объявилась?
– Дугин тебя видеть хочет. Дело для нас новое появилось. Я уже согласие дала. Думаю, и ты не откажешься.
– Когда вылетать?
– Зачем «вылетать»? Павел Игнатьевич здесь, в Паланге. Даже сейчас за нами наблюдает, – Лора привстала на цыпочки и помахала над головой руками.
Ларин всмотрелся в пейзаж и заметил на балконе мансарды одного из старых деревянных особняков блик от подзорной трубы. Тоже махнул рукой.
– Побежали, Дугин ждать не любит, – Лора затрусила к деревянной лестнице, ведущей сквозь дюны к променаду.
– Должен признать, на этот раз ты меня переиграла. Как сумела с янтарем подстроить?
– Проще простого. Вчера с секундомером за тобой наблюдала. Ты с постоянной скоростью бежишь. Вот и пришлось решить арифметическую задачку для начальной школы. Из пункта «А» выбегает озабоченный мужчина, навстречу ему из пункта «Б» – соблазнительная и очень умная стерва. Вопрос, с какой скоростью она должна бежать, чтобы они встретились точно возле воткнутого в песок куска янтаря?
– С арифметикой у тебя, Лора, в порядке.
Мужчина и женщина подбежали к металлическим воротам старого деревянного особняка. Лора нажала кнопку переговорного устройства.
– Это мы, – сказала она в микрофон.
Дистанционный электрический замок щелкнул, впуская гостей на территорию. Во дворе росли старые высокие туи, скорее всего посаженные еще до войны. Почти ничего новомодного здесь не наблюдалось. Даже дорожки были вымощены не бетонной плиткой, а камнем. Чувствовалось, что здесь с уважением относятся к старому облику здания.
– Вижу, ты уже тут бывала, – сказал Ларин Лоре, когда она уверенно подошла к двери черного входа.
– Парадное здесь всегда закрыто, – предупредила женщина. – Ты же знаешь, как Павел Игнатьевич на безопасности заморачивается.
– И правильно делает.
Дугин ждал гостей на широком балконе мансарды, рядом с ним, сидевшем в плетеном кресле у круглого стола, высилась тренога с мощной подзорной трубой.
– Добрый день. Присаживайтесь, – поздоровался он. – Ты не в обиде, что я решил прервать твой заслуженный отдых?
– Можно было сделать это и другим способом, – парировал Ларин, глянув на Лору. – Более спокойным.
– Это ее самодеятельность, но можешь считать ее одной из моих проверок, которую ты провалил, – клюнул на незнакомку. А ведь, случается, их специально засылают из стана врага, – ухмыльнулся Павел Игнатьевич. – Лора умеет поддерживать в людях тонус. С ней следует держать ухо востро. Расслабиться никому не позволит.
– Не надо делать из меня какого-то монстра, – самодовольно улыбнулась напарница Ларина. – Я всего лишь состоявшаяся стерва, – а затем как-то почти по-ребячески она обратилась к Дугину: – Инструктаж я уже получила. Можно, пока вы с Андреем поговорите, я пейзажами полюбуюсь? В подзорную трубу можно много интересного увидеть.
– Любуйся, – разрешил Павел Игнатьевич.
Лора поднялась, скрипнув плетеным креслом, припала глазом к окуляру трубы, повела ее вдоль пляжа.
Пейзаж с балкона открывался великолепный. Море, изборожденное белыми бурунчиками волн, горбы дюн, аккуратные особняки в зелени.
– Никогда не думал, что у нашей организации есть оперативная вилла в Паланге, – сказал Ларин. – Вроде бы мы на территории Литвы не работаем.
– Это не оперативная вилла, а моя личная, – усмехнулся Дугин. – Оформлена, конечно же, не на меня, а на дальнего родственника. Ну, как это и положено у коррупционеров.
– Не понял, – прищурился Ларин. – Вы шутите, Павел Игнатьевич?
– Я серьезен, как никогда, – пожал плечами Дугин. – Конспирация в нашем деле – главная составляющая. Если я стану жить, как говорится, на одну зарплату, то буду в своем главке выглядеть «белой вороной». Так до нашей организации быстро докопаются. Потому и приходится «подворовывать», чтобы стать таким, как все, раствориться в массе высокопоставленных силовиков. Пришлось себе виллу купить на берегу Балтики. Ну, а Лора при отъезде чудесно сыграла для моего начальства роль молодой любовницы.
– Однако… дожились, грани добра и зла размываются, – покачал головой Андрей.
– Это не самые страшные жертвы, на которые приходится идти ради борьбы с коррупцией. А насчет граней, то четко их никогда не существовало и не существует, Андрей. Береговая линия, она только на карте четко прорисована. А на самом деле волны набегают, уходят назад. Продвигаются и отступают приливы. Вот и пойми, где кончается суша и начинается море. Кстати, о море, – тон, каким говорил Дугин, моментально сменился с философского на деловой. – Ты в курсе насчет крушения сторожевого корабля «Бесстрашный» в Желтом море?
– В новостях по телевизору видел.
– На данный момент этого достаточно. Ты веришь в официальную версию?
– Столкновение с натовской субмариной? Это ахинея еще большая, чем с гибелью «Курска», – уверенно и без раздумий ответил Ларин. – Обычное кораблекрушение пытаются выдать за диверсию. Не понимаю, зачем? Жаль, что люди погибли. Но сбивать себе политический капитал на человеческой трагедии аморально.
– Насчет капитала, сколоченного на трагедиях, это ты в самую точку угодил. Только он, подозреваю, не политический, а измеряется в дензнаках с восьмью-девятью нулями. Зеленых дензнаков, разумеется.
– Если вы подозреваете, то наверняка есть для этого и основания?
– Имеются. Погибли не все члены экипажа. Один спасся – это абсолютно точно. Его подобрало российское рыболовецкое судно. Сейнер, кажется. В отчете прочитаешь подробнее.
– Почему об этом не передавали в новостях? Или независимые СМИ все же вбросили информацию?
– О спасшемся знает очень ограниченный круг лиц. Даже мне с трудом удалось узнать. Старший помощник командира сторожевика «Бесстрашный» Николай Медведкин был поднят рыбаками на борт в очень тяжелом состоянии, в сознание приходил лишь пару раз, на короткое время. Его забрал вертолет береговой авиации. Догадайся с трех раз. Где он сейчас?
– В больнице.
– Правильно. Но это больница СИЗО. Там он в полной изоляции. С ним плотно работают следователи. В чем его обвиняют, мне неизвестно. Все делается в строжайшем секрете. Старпома усиленно охраняют. Доступ к нему только у проверенных тюремных врачей.
– Значит, что-то знает?
– Несомненно. И в его показаниях наверняка не фигурирует американская субмарина. А что-то другое, чего ни флотское начальство, ни Министерство обороны не собираются предавать огласке.