Абсолютное правило

— Что? — в один голос воскликнули Сом и Вероника. Акоп выдержал таинственную паузу и рассказал все,

что происходило у меня в комнате.

После этого повисла пораженная тишина.

— До вас дошло, дорогие мои! — радостно воскликнул Акоп, скорее утверждая, чем спрашивая. — Мой план прост и гениален. Все дело в том, что я знал, что в Новоозерск отсюда ведет всего одна дорога! Больше нет! А куда повезет Николай Виталика, если не к главарю?

— Логично! — подтвердил Вася. — Ну, а если он захочет сначала поквитаться с ним за то, что произошло в Краевском?

— Допустимо, — согласился Акоп, — но маловероятно. Николай, конечно, подлая личность, но он, как и все сумеречные, боится Штамма. А значит, постарается доставить Виталика, во-первых, как можно быстрее и, во-вторых, целым и невредимым! Я понял это, как только Николай начал говорить. И до меня тут же дошло, что он не знает, что мы обнаружили Штамма. А приехал он именно за Виталиком. Иначе с чего бы ему соваться в самое логово, да еще не зная, что его здесь ждет? Видали, как он переменился в лице, когда я наставил на него пушку и сказал, что мне плевать на эти ваши дурацкие правила?!

— И ты бы выстрелил? — поинтересовался я.

— Мне на игроков Зари, в принципе, наплевать. Они — марионетки в сетях правил и шагу не могут ступить без них. — Выдержав тяжелый взгляд Вероники, он добавил: — Ну, не все, но большинство! Согласитесь?

— Оставим это, — произнес Вася. — Лучше скажи, что ты собираешься делать дальше.

— Все ясненько! — гордо протянул Акоп. — Через четыре часа нам привозят триста человек и забирают Виталика. Его везут в Новоозерск по одной-единственной дороге. Впереди в засаде машину (или машины) поджидаем мы и, когда они будут проезжать, нанесем удар. Освобождаем Виталика, уничтожаем сумеречных и на их же машинах направляемся в резиденцию Штамма.

— И берем его! — В возбуждении Сом стукнул кулаком по карте. — Черт, я вдруг пожалел, что не стал партизаном!

— В этом плане слишком много изъянов, — мрачно заметил Вася. — Как мы узнаем, к примеру, какие машины именно принадлежат сумеречным?

— Для этого есть телефоны, если ты не знал. Наши сотрудники позвонят отсюда нам и сообщат, на какой машине увезли Виталика, ее-то мы и будем поджидать!

— Ну, а если жрец все-таки решит уничтожить ваш Театр, и никто ничего передать нам не успеет?

— Тогда не забывай, Вася, что здесь будут три сотни игроков Зари, да и моих ребят не меньше. Сумеречные не ввяжутся в бой, потому что Театр это все-таки крепость. И взять ее можно только штурмом и с большими

потерями. А им невыгодно раскрываться раньше времени.

— Что-то уж больно неожиданно все происходит, — пробормотал Вася. — А что с Виталькиным даром?

— Ничего пока. Мы знаем, что за Виталькиным родом наблюдал карлик, что со всем этим связана книга с вишней на обложке…

— А знаете, что еще странно, — сказал я, — это мне только сейчас в голову пришло. Я вот читал, что у карлика была своя большая библиотека, где он хранил множество старинных книг. А потом, во время войны, его библиотеку сделали госпиталем.

— Ну и?

— Так и Штамм работает в больнице. А мои предки, насколько я знаю, со времен Великой Отечественной войны никуда не переезжали из Новоозерска. Значит, библиотека карлика может находиться там!

— Не может, а должна! — выпалил Вася. — И сдается мне, что Штамм тоже ее ищет. Иначе с чего бы ему переквалифицироваться во врача.

— Это могла быть просто маскировка, — поморщился Акоп. Наша с Васей версия не пришлась ему по вкусу. — Откуда сумеречным знать о Виталике, да еще задолго до того, как они узнали о его даре?

— Но они могли знать что-нибудь еще, связанное с карликом? Да и жрец что-то чересчур сильно взялся за мою поимку! Видел бы ты его, когда он узнал о том, что я хранитель дара!

— Мы не можем отметать ни одной из версий, — произнес Сом, — но пока лучше придерживаться той, что Штамм просто маскируется. Нам останется напасть на него, связать, скрутить и можно праздновать победу! Верно я говорю?

— Верно! — подтвердил наш неровный хор. А Вася спросил:

— Сколько нас пойдет?

— Все мы. Евгения Валерьевича, наверное, придется оставить, — ответил Акоп. — Он еще не восстановился полностью, а нам нужны по-настоящему сильные люди.

— Можно несколько десятков людей отправить сразу к Новоозерску, — предложила Вероника. — Пусть они не входят в город, а дожидаются нас. Мне кажется, что Штамм будет окружен неплохой защитой.

— Но у нас есть преимущество! Он будет думать, что Николай везет ему Виталика и уж никак не будет ожидать нападения!

— Все верно, но предохраниться надо. — Вася встал. — Итак, через четыре часа приезжает Николай. Кто-то должен остаться, чтобы не возникло подозрений, и передать ему Виталика. Остальным, пожалуй, лучше всего выехать сейчас. Акоп, ты ориентируешься по картам лучше нас, тебе и вести! I

— А кто останется? — спросил Сом.

Все замолчали. Оставаться, ясное дело, не хотелось никому. Акоп и Вася нужны были как проводник и очень хорошая сила. Вероника хорошо знала Новоозерск, ну а Сом… Может, ему и остаться?

Наверное, так подумали все, но сам Сом неожиданно помотал головой:

— Не выйдет, господа. Я слишком давно не разминал косточки в этом Краевском. Надоело уже. Хочу приключения! И вы меня ни за что не остановите! Воин я, в конце концов, или тряпка?

— Тогда кто? — Вася переводил взгляд с одного лица на другое. — Догнать нас он не успеет, значит, ему придется остаться здесь.

— Евгений Валерьевич, — эхом отозвалась Вероника, — он может все это сделать!

Вася облегченно вздохнул:

— Думаешь, он не будет рваться с нами?

— А что поделаешь? Так он принесет много пользы.

— Ну, тогда кто ему об этом скажет?

— Я скажу, а вы езжайте, — неожиданно произнес я. — Договоритесь обо всем, чтобы я вас не слишком долго ждал в поездке.

— Все будет отлично, золотко! — воскликнул Сом. — Мы еще попьем с тобой пивка на napy.

Я задумчиво кивнул.

Как сказать обо всем старику? Черт возьми, проблема!

Евгений Валерьевич, казалось, вмиг постарел еще лет на двадцать.

Лицо его осунулось, блеск в глазах потускнел. Он устало присел на краешек кровати, положив руки на спинку.

— Повтори еще раз, — потребовал он тихим голосом, совсем не похожим на его прежний громовой бас.

Я рассказал ему все, что произошло, начиная с нашего разговора на кухне. Закончил тем, что предложили ему, Евгению Валерьевичу, друзья.

Не слишком важная роль во всех наших действиях, но и их надо было понимать. Они все беспокоились прежде всего за его здоровье, что бы там ни говорил Акоп насчет полного распада личности у игроков.

— Значит, меня попросту кинули, — вздохнул Евгений Валерьевич, не поднимая глаз. — Что ж, приятно осознавать, что кого-то еще беспокоит мое здоровье.

— Поймите, Евгений Валерьевич, они думали о вас, — не слишком убедительно сказал я. — Это не просто игра по правилам в подземке или еще что… это настоящая война. Уже без правил и без всяких моральных принципов.

— Ты думаешь, я не понимаю? — перебил он меня. — Не первый год на этом свете живу. Такого навидался, что тебе и не снилось…

— Просто наша задумка слишком опасна. Вы еще не до конца выздоровели, чтобы рисковать.

— Да я здоровее тебя в сто раз, мальчик мой, — проворчал Евгений Валерьевич. — Не в этом дело. Не думай, что я считаю вас всех подлыми предателями. Совсем нет, я даже не держу на вас никакой обиды. Хотите, чтобы я здесь остался и передал тебя Николаю? Пожалуйста! Но что мне делать потом? Мое место не у партизан, а среди игроков. А я остаюсь здесь совсем один? Как я буду выбираться?

А ведь он совершенно прав! Мы оставляем его, по сути, в совершенно чуждой для него обстановке. Да еще и среди людей, которых он не то чтобы презирал, но видел в каждом из них свой собственный просчет. Подтверждение того, что он не смог выбрать подходящую кандидатуру игрока. Вернее, игроков!