Страница 35 из 50
Мы быстро попрощались, Сантия положила руки на мой ранец и взволнованным голосом спросила:
— Мы отправляемся на Тернир, Валера?
— Вот ещё глупости, — насмешливо отозвался я, — что мы там забыли? Нет, девочка, нас ждёт Рестия и во дворец императора Валгиара Седьмого мы полетим с шиком, на настоящем летающем дворце.
Девушка громко вскрикнула:
— Валера, а как же учёные? Неужели они будут сидеть взаперти?
Если на Нейдии был уже поздний вечер, то в том месте, куда я прошел на Рестии, только что взошло солнце. Мы находились высоко в небе над безлюдными горами. Едва только под нашими ногами появился глайдер, я сразу же снял с себя КОПСы, увеличил их и попросил Советника Сая выставить наружу один из пяти огромных флайеров президентского класса. Я купил бы таких у Тейрада и больше, но их изготавливали по спецзаказу. Не очень-то думая о последствиях, я попытался отшутиться:
— Не волнуйся, Санни, ничего с учёными не случится, пока мы будем проводить переговоры с императором, они будут в это время пиво пит и водку жрат.
Увы, тернерийка не оценила моей шутки. Едва только мы поднялись на борт роскошного флайера, я никогда в жизни не видел такого великолепия, как Сантия с презрением сказала:
— Валерий, я и подумать не могла, что ты такой жестокий и бессердечный человек. Ты просто чудовище и я уже жалею, что согласилась сопровождать тебя. Как только мы прибудем на Тернир, я отдам тебе защитный костюм и откажусь от этой миссии.
Наверное берет Сантии не стал говорить ей о том, что я в тот момент подумал, хотя мысли мои были вполне невинные, ведь мысленно я сказал девушке: — «Санни, девочка моя, да, не волнуйся ты за них. Каждый из этих учёных первым делом получит по целой корзине плодов алварии, после чего Советник Сай расскажет им обо всём. Поверь, им очень повезло, ведь они не только снова станут молодыми, но ещё и обретут новые знания». Мне бы не полениться сказать это вслух, но я вместо этого возмущённо завопил:
— Ну, надо же, какие мы нервные! Шуток мы не понимаем, того, что кто-то столкнулся с трудностями, тоже. Мне только одно непонятно, если ты такая чувствительная, то за каким чёртом вообще решила подписаться на это дело? Между прочим, сейчас я точно такой же жестокий и бессердечный как и тогда, когда перевозил учёных с Земли на Алварию и на Тернир. Представь себе, ничуть не изменился. Может быть ты ещё скажешь, что я виноват в том, что Гай наорал на нейдийскую учёную братию? Так они ещё не того заслужили.
Шагая по широкому коридору, про который можно было сказать только одно, ты находишься во дворце, вслед за андроидом, облачившимся в роскошную малиновую ливрею с золотым шитьём, ведущим нас в пилотскую рубку, я был зол, как чёрт. Сантия тоже не была расположена проявлять снисходительность и крикнула ещё громче:
— Я никакая не нервная, ты сам псих! Ты похож не на Приносящего Дары, а на жулика и ещё ты пьяница.
Мы как раз вошли в рулевую рубку, похожую на тронный зал какого-нибудь дворца. Я снял с себя КОПСы и сердитым голосом принялся громко отчитывать учёную девицу:
— Если бы я не был жуликом, то не смог бы вытрясти их Гая пятьсот ракет, способных пролететь в космосе три миллиарда километров и попасть в цель размером с футбольный мяч. На них только и осталось, что установить ваши водородные бомбы, которых у вас, как у дурака махорки. А если бы я не бухал с ним целую неделю, то фиг бы мы вообще хоть о чём-либо договорились. Между прочим, для пользы дела Приносящий Дары должен быть не только расчётливым торгашом, но ещё и редкостным пронырой. Ну, а теперь ты похвастайся хоть какими-то результатами. Тебе на Нейдии ездили по ушам все, кому не лень, а в самый последний момент ты чуть было не лишила Тернир его единственного преимущества. Ты хоть раз подумала о том, что с вас, кроме вселенского кошмара, взять нечего? А я, между прочим, в нитку вытягиваюсь, лишь бы помочь вам не просто выжить, а возродить вашу планету. Ну, и что я получаю в ответ кроме твоих оскорблений? Надо же, какие мы обидчивые и жалостливые. Ну-ну, давай, начинай пинать меня за то, что я так жестоко поступил с бедными учёными. Не знаю какие они учёные, но жулики точно из них вышли первостатейные. Так и норовят кого-нибудь объегорить. Поэтому сделай одолжение, помолчи хоть немного.
Моя отповедь привела к неожиданному результату. Сантия гордо вскинула свой курносый носик, презрительно фыркнула и, облив меня презрением, решительно топнув ножкой сказала:
— Всё, я больше не желаю этого слушать. Немедленно открой свой КОПС и я лучше посижу в каком-нибудь чулане, лишь бы не видеть тебя. Ты мне противен, хотя сначала показался чуть ли благородным рыцарем из древних легенд. Если ты так не сделаешь, то я сама найду на борту этого флайера какую-нибудь каюту и запрусь в ней.
Сантия действительно развернулась и пошла к двери. Флайер летел к Ганруаду, столице Ганруадийской империи, которая покорила практически всю планету. Меня не устраивала перспектива во время столь ответственных переговоров остаться без научного консультанта и я громко и грозно рыкнул:
— Стоять! Ты куда это намылилась? Тебе что, не ясен приказ генерала Такеманка? Мне скоро нужно будет базарить с императором Валгиаром, а тебе предстоит доказать ему, что с драгенариями не случится ничего плохого и что вы просто сделаете так, что самые большие из них уже не будут давать потомство. Только после того, как мы обо всём договоримся и я затолкаю в КОПСы столько этих ракушек, сколько в них влезет, мы вернёмся на Тернир. Вот там ты можешь идти на все четыре стороны вместе со свои защитным костюмом. Он настроен на тебя и потому теперь даже с большой доплатой мне не нужен. Ничего, как-нибудь проживу и без такой помощницы, как ты. Не жили счастливо, не фиг и начинать.
Сказав так, я подвёл Сантию к роскошному креслу, чуть ли не силой втолкнул в него, потом сел в другое, стоящее перед пультом управления, демонстративно положил ноги на пульт и, натянув берет чуть ли не на подбородок, сделал вид, что сплю. На душе у меня противно мяукали и скребли по чему-то очень чувствительному кошки. Мне очень понравилась эта девушка и я почувствовал вдруг, что потерял её навсегда. «Ну, и чёрт с тобой! Подумаешь, какие мы обидчивые, уже и слова не скажи!» — подумал я и вздохнул. Вскоре мы прилетели в Ганруад — город просто какой-то сказочной красоты, в котором даже хижины в пригороде казались жилищами фей. Рестия в то время пребывала где-то в конце семнадцатого, начале восемнадцатого века земной хронологии и была весьма своеобразным миром с на редкость однородным этническим составом, что сделало рестийцев очень миролюбивыми. Они не то что бы совсем не воевали друг с другом, такое случалось с ними, просто даже воюя они никогда не переходили за рамки разумного, да и их войны иначе, чем бряцанием оружием и принятием воинственных поз назвать было нельзя.
Ну, помаршировала пехота по аккуратным дорогам, проскакала кавалерия, помахали ребята друг у друга перед носом саблями, поставили белый шатёр и начали переговоры. После того, как стороны приходили к соглашению, устраивавшему всех, бравые военачальники чин по чину расплачивались с крестьянами за потоптанные посевы и на этом всё заканчивалось. Красота. Так и я бал бы не против сходить в поход. Хотя на планете и существовала Ганруадийская империя, куда большее влияние на жизнь людей оказывали всякие князья, герцоги, маркизы и графы с баронами. Это для них император Валгиар Седьмой был персоной номер один, ещё бы, он же и до моего появления летал на флайере, подаренном Саем. Зато у Валгиара никогда в жизни не прорезал бы тот финт, который провернули Гай и Тейрад с учёными, работавшими на них. Реснийцы послали бы как императора, так и любого князя, вздумай те приказать такое, далеко-далеко.
Когда мы подлетели на четырёхпалубном флайере, имевшем в длину сто двадцать метров, а в ширину двадцать пять, к императорскому дворцу, тот не смотря на свой изысканный архитектурный стиль, тот сразу же стал выглядеть чуть ли не конурой по сравнению с этим летательным аппаратом, сверкающим полированным хромом, позолоченным декором, огромными хрустальными окнами и тёмно-малиновыми бортами и днищем. Флайер летел на высоте в семьдесят метров со скоростью не свыше тридцати километров в час и потому на здоровенной площадью перед императорским дворцом собралась огромная толпа народа. Как только флайер завис на высоте в пять метров над брусчаткой площади, я попросил Шапкина превратить наши защитные костюмы во что-нибудь более приличное, чтобы не выглядеть в глазах императора Валгиара Седьмого конченым типом, плюющим на всё и вся с высокой колокольни.