Страница 4 из 51
— Понятно, — молвила Таппенс. — И какой же у нее адрес?
Молодой человек протянул бумажку.
— Пока все, я думаю, — размышляла Таппенс. — Кстати: правильно ли я поняла, что вы с этой молодой леди помолвлены?
Лицо мистера Сент-Винсента стало кирпично-красным.
— Ну.., нет. То есть не совсем. Я еще ничего ей не говорил. Но вам скажу: я собираюсь просить ее руки, как только увижу снова, — если еще увижу когда-нибудь.
Таппенс отложила блокнот.
— Желаете воспользоваться нашей особой двадцатичетырехчасовой помощью? — деловито поинтересовалась она.
— А это что?
— Это стоит вдвое дороже, но означает, что к делу будет привлечен весь свободный на данный момент персонал. В этом случае, мистер Сент-Винсент, если леди жива, я смогу указать вам ее местонахождение завтра в это же время.
— Что? Поразительно!
— Мы используем лучших специалистов, — заявила Таппенс, — но зато и гарантируем результат.
— Ух ты! У вас, должно быть, первоклассные работники.
— Именно! — отрезала Таппенс. — Кстати, вы не дали мне описания молодой леди.
— Ну, у нее восхитительные волосы — совсем как золото, только более глубокий тон — вроде как солнце на закате. Точно: как последние лучи заходящего солнца. Надо же, никогда раньше не думал о закатах. Поэзия — тоже… Оказывается, это куда лучше, чем я мог представить.
— Волосы рыжие, — бесстрастно подвела итог Таппенс, записывая приметы в блокнот. — Какого примерно роста?
— Ну, довольно высокая — у нее еще потрясающие глаза.., темно-синие, кажется. И характер решительный — запросто управится с любым парнем.
Таппенс добавила в блокнот пару слов, закрыла его и поднялась.
— Если вы заглянете завтра к двум, думаю, у нас уже будут для вас новости, — сказала она. — Всего вам доброго, мистер Сент-Винсент.
Вернувшийся с обеда Томми застал Таппенс за изучением справочника.
— Я все выяснила, — сообщила она, не отрываясь от страницы. — Лоуренс Сент-Винсент — племянник и единственный наследник графа Шеритона. Если дело выгорит, нам обеспечена реклама в самых высших слоях.
Томми просмотрел заметки в блокноте.
— Так что же, по-твоему, случилось с девицей? — поинтересовался он.
— Думаю, она подчинилась голосу разума, который подсказал ей, что любовь к этому обеспеченному молодому человеку обречена и единственное, что ей остается — бежать.
Томми с сомнением взглянул на жену.
— Я знаю, в книжках они вечно так делают, но вот в жизни почему-то ни разу такого не видел.
— Нет? — переспросила Таппенс. — Ну, может, ты и прав. Но позволю себе заметить, мистер Лоуренс Сент-Винсент проглотит эту сентиментальную чушь как миленький. В настоящий момент его просто распирает от романтических иллюзий. Между прочим, я гарантировала ему результат в течение суток — наша особая двадцатичетырехчасовая помощь.
— Таппенс, сумасшедшая! Ну зачем ты это сделала?
— Неожиданно пришло в голову, и звучит уж очень хорошо: «Особая двадцатичетырехчасовая помощь». Да ты не волнуйся. Предоставь это мамочке. Мамочка все уладит.
Таппенс вышла, оставив Томми в полной растерянности.
Он поднялся, вздохнул и отправился делать то, что еще могло быть сделано, от души проклиная воспаленное воображение Таппенс.
Вернувшись в половине пятого вконец измотанный и упавший духом, он застал жену вытаскивающей пакет с бисквитами из их тайника в одном из картотечных ящиков.
— У тебя усталый и расстроенный вид. Чем ты занимался?
— Взял описание девушки и обошел больницы, — проворчал Томми.
— Разве я не говорила, чтобы ты предоставил все мне? — возмутилась Таппенс.
— Но не можешь же ты в одиночку найти ее к завтрашнему дню, да еще до двух часов.
— Могу — и, мало того, уже нашла!
— Нашла? В каком смысле?
— В самом прямом, Ватсон. Это же элементарно.
— И где она сейчас?
Таппенс ткнула большим пальцем через плечо.
— За дверью. В моем кабинете.
— А что она там делает?
Таппенс засмеялась.
— Что делает человек, если у него под носом чайник, газовая плитка и полфунта чая, догадаться нетрудно. Понимаешь, — мягко продолжила она, — магазин мадам Виолетты — это то самое место, где я покупаю себе шляпки, и однажды в одной из продавщиц я узнала подругу, с которой давным-давно работала в госпитале. После войны она ушла оттуда, завела было собственный магазин, но быстро прогорела и устроилась к мадам Виолетте. Вот мы с ней и провернули это дельце. Она должна была хорошенько вдолбить наше объявление в мозги Сент-Винсента, а потом исчезнуть. А далее удивительная эффективность работы непревзойденных сыщиков Бланта. Реклама для нас и маленький толчок, чтобы молодой Сент-Винсент сделал ей наконец предложение. Жаннет уже отчаялась от него этого добиться.
— Таппенс, — простонал Томми. — Ты меня в гроб вгонишь. Это самое гнусное и бесчестное дело, о котором я только слышал. Ты подталкиваешь несчастного юношу к неравному, с точки зрения его социального положения, браку…
— Чушь, — возразила Таппенс. — Жаннет прекрасная девушка и, что удивительно, просто обожает этого бесхарактерного молокососа. И потом, с первого взгляда видно, что нужно этой семейке: горячей молодой крови. Жаннет сделает из него человека. Присмотрит за ним не хуже матери, прикроет все эти попойки и шатания по ночным клубам. Он будет вести здоровый и трезвый образ жизни сельского джентльмена. А теперь пойди и познакомься с ней.
Таппенс направилась в свой кабинет, и Томми поплелся следом.
Высокая симпатичная девушка с прекрасными золотистыми волосами поставила вскипевший чайник, который держала в руке, и повернулась к ним с улыбкой, открывшей ровный ряд белоснежных зубов.
— Надеюсь, вы простите мне, сестра Коули — то есть, я хотела сказать, миссис Бирсфорд. Я просто подумала, что, скорее всего, вы и сами не откажетесь от чашки чаю. Сколько котелков вы вскипятили для меня в госпитале в три часа утра!
— Томми, — сказала Таппенс, — позволь представить тебе мою старую подругу, сестру Смит.
— Смит, ты сказала? Как странно! — пробормотал Томми, пожимая протянутую руку. — Что? А, да ничего особенного, так, небольшая монография, которую я подумывал написать.
— Томми, возьми себя в руки, — посоветовала Таппенс. Она налила ему чашку чаю.
— Ну, а теперь давайте выпьем. За процветание «Международного детективного агентства»! За непревзойденных сыщиков Бланта! И да минует их неудача!
Дело о розовой жемчужине
— Что это ты тут делаешь? — изумилась Таппенс, войдя в святая святых «Международного детективного агентства» (девиз — Непревзойденные сыщики Бланта) и застав своего владыку и повелителя распростертым на полу среди настоящего книжного разлива.
Томми с трудом поднялся на ноги.
— Пытался расставить книги на верхней полке, — пожаловался он, — а проклятый стул не выдержал…
— Что за книги? — спросила Таппенс, подбирая с пола один из томов. — «Собака Баскервиллей»… Знаешь, а я не прочь перечитать ее как-нибудь.
— Мысль была такая, — пояснил Томми, старательно отряхиваясь. — Ежедневно полчаса с Великими Мастерами — ну что-нибудь в этом роде. Знаешь, Таппенс, никак не могу отделаться от мысли, что в этом деле мы с тобой только любители. Как состояние души это, конечно, неплохо, но немного техники, так сказать, нам бы не помешало. Эти книги написаны лучшими мастерами детективного жанра. Хочу опробовать разные стили и сравнить результаты.
— Хм-м, — протянула Таппенс. — Всегда гадала, каково бы пришлось этим великим сыщикам в реальной жизни. Она подобрала с пола еще одну книгу.
— Тебе трудновато будет воплотиться в Торндайка[4]. Медицинского опыта у тебя нет, юридического тоже не густо, к тому же я не замечала в тебе особого тяготения к наукам.
— Может, и нет, — согласился Томми, — но, в любом случае, я уже купил очень хороший фрагмент, так что буду теперь фотографировать следы, увеличивать негативы и так далее. А теперь, mon ami[5], используйте свои маленькие серые клеточки. О чем вам говорит вот это?
4
Торндайк Джон — преподаватель судебной медицины, герой детективных романов Ричарда Остина Фримена (1862—1943).
5
Мой друг (фр.)