Страница 12 из 51
— Я же говорил, приятель, тебе и правда нужно побольше читать.
Избавиться от короля
Тянулась дождливая серая среда. Настроение в «Международном детективном агентстве» было соответствующее. Таппенс безвольно выронила из рук последний номер «Дэйли лидер».
— Знаешь, о чем я подумала, Томми?
— Боюсь, это даже неизвестно самому Господу, — отозвался ее муж. — Ты думаешь о таком количестве вещей, причем одновременно, что…
— Думаю, самое время нам снова отправиться на танцы.
Томми поспешно поднял «Дэйли лидер».
— А наше объявление неплохо смотрится, — заметил он, склоняя голову набок. — «Непревзойденные детективы Бланта». Ты хоть понимаешь, Таппенс, что непревзойденные детективы Бланта — это ты и только ты. Большая честь, как сказал бы Шалтай-Болтай[16].
— Я говорила о танцах.
— Забавная все-таки штука с этими газетами. Интересно, замечала ты когда-нибудь? Посмотри на эти три выпуска «Дэйли лидер». Можешь сказать, чем они отличаются?
Таппенс с зарождающимся интересом взглянула.
— Слишком просто, — пренебрежительно заявила она. — Одна — сегодняшняя, другая — вчерашняя, а третья вообще за понедельник.
— Блестяще, мой дорогой Ватсон! Но я не об этом. Посмотри на заголовок. Сравни все три. Видишь какое-нибудь отличие?
— Не вижу, — проворчала Таппенс. — Мало того, я абсолютно уверена, что его и нет.
Томми вздохнул и сомкнул кончики пальцев в манере Шерлока Холмса.
— Вот так. И это при том, что ты читаешь газеты не меньше, а если по совести, то даже больше меня. И однако, я заметил, а ты нет. Если ты посмотришь на сегодняшний номер «Дэйли лидер», то увидишь, что в самом центре дужки буквы «Д» есть маленькая белая точка, и такая же — в букве «л». Но во вчерашнем номере такие точки стоят совсем иначе. Их сразу две в букве «л» в слове «лидер». А в позавчерашнем номере тоже две точки стоят в букве «Д» слова «Дэйли». В сущности, точка — или точки — каждый день находятся на новом месте.
— Почему? — удивилась Таппенс.
— Какой-то журналистский фокус.
— Другими словами, ты не знаешь и даже не догадываешься.
— Скажу только, что подобная практика распространена во всех газетах.
— Ну до чего умен, — сказала Таппенс. — Особенно когда нужно заговорить кому-нибудь зубы. Вернемся к нашим баранам.
— Это к каким же?
— А к маскараду в «Три Артс».
Томми застонал.
— О нет, Таппенс. Только не это. Я недостаточно молод для таких штук. Правда, недостаточно.
— Когда я была хорошенькой маленькой девочкой, меня воспитывали в убеждении, что мужчины, и в особенности мужья, — это распутные существа, которые вечно пьют, танцуют и не ложатся спать до самого рассвета. Чтобы держать их дома, нужна исключительно красивая и умная жена. Какая иллюзия! Все мои замужние подружки обожают танцевать и веселиться и вечно жалуются, что мужья, возвращаясь с работы, спешат влезть в домашние шлепанцы и отправляются спать в половине десятого. А ты так хорошо танцуешь, Томми, милый.
— Уж очень приторно, Таппенс!
— В сущности, — добавила та, — я хотела пойти туда не только развлечения ради. Меня заинтересовало одно объявление.
Она снова взяла «Дэйли лидер» и прочла вслух:
«Иду с трех червей. 12 взяток. Туз пик. Нужно избавиться от короля».
— Довольно дорогой способ учиться бриджу, — решил Томми.
— Не будь ослом. Бридж тут ни при чем. Понимаешь, в «Туз Пик» я обедала вчера с подружкой. Это такой маленький забавный подвальчик в Челси. Подружка сказала, что на всех этих больших шоу вошло в моду заглядывать туда в течение вечера перекусить яичницей с беконом и гренками с сыром — богема всегда так питается. Там еще такие закрытые кабинки по кругу… Весьма подозрительное местечко, я тебе доложу.
— И ты думаешь…
— Тройка червей означает бал в «Три Артс», завтра вечером. Двенадцать взяток — это полночь, а туз пик — это «Туз Пик».
— А как насчет необходимости избавиться от короля?
— Вот это, я думаю, нам и предстоит выяснить.
— Не буду даже и говорить, что ты можешь просто ошибаться, — великодушно сказал Томми, — но я не вполне понимаю, чего тебе так неймется влезть в любовные дела совершенно посторонних людей?
— Да не буду я влезать. Все, что я предлагаю — всего лишь интересный эксперимент в области работы детективов. Нам просто необходима практика.
— Бизнес, сейчас, конечно, не слишком оживленный, — признал Томми, — но все равно, Таппенс, тебе просто охота потанцевать на маскараде в «Три Артс». И нечего мне зубы заговаривать!
Таппенс откровенно расхохоталась.
— Ну, будь человеком, а, Томми? Забудь про свои ужасные тридцать два года и седой волос в левой брови.
— Никогда не умел отказать женщине, — проворчал ее муж. — Мне что, нужно будет выставлять себя дураком в каком-нибудь маскарадном костюме?
— Обязательно Но можешь предоставить все мне. У меня есть блестящая идея.
Томми недоверчиво покосился на Таппенс. Он уже очень давно питал глубочайшую подозрительность к блестящим идеям жены.
Когда на следующий вечер он вернулся домой, из спальни вылетела сияющая Таппенс.
— Он прибыл, — объявила она.
— Кто?
— Костюм. Пойди посмотри.
Томми поплелся за женой. На постели была разложена полная экипировка пожарника. Вплоть до сияющего шлема.
— Бог ты мой! — простонал Томми. — Меня что, приняли в пожарную команду Уэмбли?
— Мимо. Попробуй еще разок, — предложила Таппенс. — Ты просто не проникся. Используй свои маленькие серые клеточки, mon ami. Ну же, Ватсон, блесните. Да не будь таким тупым, Томми!
— Погоди минуту, — протянул тот. — Кажется, я начинаю понимать. Здесь кроется какой-то темный умысел. Что собираешься надеть ты?
— Твой старый костюм, американскую шляпу и какие-нибудь роговые очки.
— Грубовато, — заметил Томми, — но суть я схватил: Маккарти инкогнито. А я, стало быть, Риордан[17].
— Вот именно. Я подумала, нам нужно практиковать не только английскую детективную методику, но и американскую тоже. И хоть разочек я побуду звездой, а ты скромным помощником.
— Не забывай, — внушительно заметил Томми, — что именно какое-нибудь невинное замечание Денни всегда наталкивает Маккарти на правильный след.
Таппенс только рассмеялась. У нее было отличное настроение.
Вечер выдался на славу. Столпотворение, музыка и фантастические наряды — все для того, чтобы юные парочки наслаждались жизнью и друг другом. Томми даже забыл о роли скучающего мужа, вытащенного из дому против своей воли.
Без десяти минут двенадцать они отправились на машине в славное — или бесславное — местечко «Туз Пик». Как и говорила Таппенс, это оказалось подвальное помещение, убогое и невзрачное с виду, но тем не менее битком набитое парочками в маскарадных костюмах. По стенам жались закрытые кабинки, одну из которых Томми с Таппенс и оккупировали, нарочно прикрыв дверь не до конца, чтобы наблюдать за происходящим снаружи.
— Интересно, кто из них? — сказала Таппенс. — Я имею в виду, которые наши? Как насчет вон той Коломбины с красным Мефистофелем?
— Я больше склоняюсь к злобному мандарину и даме, называющей себя эсминцем — хотя по мне, она больше смахивает на баржу.
— Ну до чего остроумен! — ухмыльнулась Таппенс. — И все с какой-то капли спиртного! Смотри, какая дама червей вошла! Очень недурной костюм, кстати.
Упомянутая дама, сопровождаемая «джентльменом одетым в газету» из «Алисы в Зазеркалье», заняла соседнюю кабинку. Оба они, как и большинство посетителей подвала, были в масках.
— Уверена, это самая настоящая обитель порока, — восторгалась Таппенс. — Скандал просто витает в воздухе. И до чего же все шумят!
Из соседней будки послышался как будто протестующий крик женщины, тут же заглушенный громким мужским смехом. Впрочем, здесь смеялись и пели все. Пронзительные женские голоса взвивались над низким гудением их кавалеров.
16
Шалтай-Болтай — человек-яйцо, герой детского стишка из «Стихов матушки Гусыни», персонаж книги английского писателя Льюиса Кэрролла «Алиса в Зазеркалье».
17
Тимоти Маккарти и Денни Риордан — герои детективных романов Изабел Острандер (1885—1924).