Пойманные под стеклом

Я открываю глаза и смотрю прямо в лицо мужчине. Лицо начинает улыбаться. -Она в сознании.

-Ватсон, она в сознании, - повторяет второй голос. Женский голос. Я пытаюсь освободиться из хватки мужчины, и наконец у меня получается стоять на своих ногах.

-Как ты себя чувствуешь? - говорит Олд Ватсон у меня за спиной.

Я не знаю, что должна на это ответить. Вопрос мне кажется совершенно абсурдным. - Куда мы идем?

-Как я уже сказал. Я помогаю тебе выбраться. Ты можешь бежать? - спрашивает Ватсон.

-Я попробую, - отвечаю я и колеблясь делаю несколько шагов вперед, но мне приходится держаться за него.

-Будет быстрее, если ты ее понесешь, Гид, - замечает женщина.

-Ты согласна? - спрашивает мужчина, но я только киваю головой и пытаюсь двигаться быстрее.

Мы проходим через десяток переулков и каждый раз, если наталкиваемся на разъяренную толпу, мы меняем направление. И кажется, они все движутся в одном направлении, так как нам встречается все меньше и меньше людей.

Наконец мужчина и женщина, которые ведут нас останавливаются.Мы стоим непосредственно перед прочной стеклянной стенкой Купола, рядом с огромным мусоропроводом. Обычно сюда приходят, если хотят выкинуть старый мусор, который слишком большой для контейнеров возле дома. И обычно это место охраняется. Но сегодня здесь никого нет.

-Мы были бы там, - говорит Ватсон и прислоняется к изогнутой стеклянной стене, покрытой водой от дыхания.

-Они уже сократили подачу кислорода? - спрашиваю я.

-Я просто стар.

Мужчина и женщина улыбаются, и женщина проводит рукой по спине Ватсона. - Ты должен пойти с ней. Ты должен исчезнуть отсюда, пока ты еще можешь, - говорит она.

-Но здесь внутри для меня еще есть работа. Вы не справитесь со всем одни, - возражает Ватсон. Затем он поворачивается ко мне.

-Беа, это Херрит. А это ее муж Гидеон, - супружеская пара улыбается мне. -Если ты доберешься до Рощи Мятежников, скажи Сайласу, что ты встретила этих двоих и что они живы.

-Так вы его родители, - говорю я и они кивают.

Я пытаюсь улыбнуться, так как есть родители, которые еще живы, и это что-то радостное. Но ничего не меняется. Они не мои родители, и на какое-то мгновения я даже пожелала, чтобы мои родители были живы, а эти мертвы.

-Вот, - Херрит протягивает мне супер большой баллон с кислородом. - Если ты экономно обойдешься с ним, тогда тебе его хватит на четыре дня. Я выставила его на восемнадцать процентов, но если ты будешь бежать, тогда стоит еще немного закрутить вентиль. Просто иди медленно

-И возьми вот это с собой. Старайся двигаться на запад, - Гидеон подает мне старый компас. - Ты не можешь пользоваться IPad, чтобы они не могли найти тебя, - затем он подает мне старую карту и указывает на черную точку. - Это Роща мятежников. Большинство покажется тебе уже знакомым. Я уверен в этом.

-Готова? - спрашивает Херрит, открывает крышку мусоропровода и смотрит в шахту.

Где-то в центре Купола слышны взрывы, затем начинает вопить сирена.

-Это должно быть газ, - предполагает Гидеон. Он достает аппарат для дыхания и одевает маску на нос и рот. Херрит и Олд Ватсон делают тоже самое после него, пока Гидеон помогает мне закрепить мою маску. Затем он застегивает пояс и закрепляет на нем кислородный баллон.

-Осторожнее с осколками на дне контейнера, - предупреждает меня Олд Ватсон. И затем ведет меня за руку к моей двери для побега.

Я все еще чувствую себя слабой и разбитой. Я с трудом осознаю , что лезу в мусоропровод. Я не хочу убегать. Я хочу похоронить своих родителей и найти Квинна.Я уже оставила его однажды, и это было худшим, что я когда-либо делала. Я бросаю взгляд на Херрит, Гидеона и в конце на Олда Ватсона, который строго кивает.

-Ну, давай уже, - рявкает он.

Больше всего мне хотелось бы возразить, но я знаю, что то, что я хочу сделать, теперь не так важно чем то, что я должна делать, а именно выжить. Ради Квинна. Ради моих родителей.

Поэтому я беру себя в руки и отталкиваюсь от края мусоропровода, и тут же исчезаю в шахте. Уносясь прочь из Купола в темной трубе. Как и множество сломанных, испорченных вещей ранее.

Снова шум открывающейся двери и через секунду большая фигура входит в комнату. Я сижу на корточках у стены, и когда я поднимаю взгляд, мой отец стоит передо мной в разорванной, пыльной военной форме.

-Они послали меня сюда, чтобы я провел с тобой переговоры. Как нарочно я! - орет он. - Ты хотя бы понимаешь, что ты наделал?

-Ты хоть понимаешь, что ты сделал? - ору я в ответ. -Известно ли тебе что ты сломал свою жизнь?

Мой отец снимает кепку, складывает ее и убирает в карман. Когда он начинает говорить, то звучит на удивление спокойно:

-Я пожертвовал своей жизнью, чтобы дать тебе хорошую жизнь. Со всем возможным. Ты думаешь это правда легко, быть Премиумом у власти? Нет, не легко. И ты еще пытаешься судить меня? Ты пользуешься плодами моей работы и ставишь её под вопрос ? Я обеспечил каждый предмет твоей элегантной одежды, которые ты носил всю свою жизнь, каждое блюдо, которое ты ел, весь кислород, которым ты дышал. Все это только благодаря моей работе.

-Но я совершенно не хочу этого. Я хочу... - я останавливаюсь.

-Что ты хочешь? Что ты вообще хочешь, чего я не давал тебе?

-Я хочу быть свободным, - говорю я наконец.

Мой отец нахмуренно прищуривает глаза, как будто я говорю на иностранном языке, который он понимает только в полной концентрации. Затем он смотрит в пол и вздыхает.

-Президент погиб. За это ты предстанешь перед судом и он приведет постановление в исполнение.

Я киваю. Это то, что я ожидал. Вероятно, это даже хуже. - Сможешь ли ты дышать без дополнительного кислорода? - неожиданно спрашивает мой отец. Я качаю головой.

- Еще нет, но я тренируюсь.

Удивленно он поднимает брови. Вероятно, он всегда считал себя никчемным, что он сам никогда мне не доверял.

-Итак ты тренировался, - подтверждает он и я киваю. Все походит на то, что у нас как раз один из тех моментов отцов и сыновей, если они хорошо ладят друг с другом. Однако, у нас это было в первый раз.

-Тебе должно быть ясно, что ты никогда не сможешь вернуться назад, - говорит он наконец. - А теперь следуй за мной.

-Что вы сделаете с ним, генерал?

Охранник, который сначала разговаривал со мной, спешит за нами, по все более тесным тоннелям, в которые мы сворачивали. Мой отец оборачивается и одаривать типа взглядом, который мог бы разрезать стакан.

-Что же? Мы обойдемся с ним как и с другими террористами во всех других случаях. А теперь займитесь тем, что вы должны делать! - рявкает он.

Смотритель убегает назад к его месту рядом с камерами и наблюдает, как мой отец тащит меня куда-то. Туннель кончается дверью с черно-желтой вывеской: Внимание - входить только с аппаратом для дыхания.

-Удачи там снаружи, - желает мне мой отец.

-Там снаружи?

-Если я тебя сейчас выпущу, ты должен громко кричать. И стучать в дверь. Проси впустить тебя снова. Я же знаю, что ты можешь сыграть эту роль.

На его лице показывается легкая улыбка и, наконец я понимаю, что он только делает вид, что он наказывает меня. В действительности он хочет спасти меня. Я стискиваю зубы, чтобы не зареветь, так как я знаю, что это только разозлит его.

-Я поставил там снаружи для тебя несколько кислородных баллонов. Они полные, - шепчет он.

-Попрощайся с мамой, Ленноном и Кином. И моим новым братом тоже.

-Великий спектакль в конце, - говорит он, открывает дверь и толкает. Резиновая прокладка издает громкий чавкающий звук и яркий свет заполняет туннель.

-В другом мире мы, наверное, были бы хорошими друзьями, сынок.

Я киваю и поднимаю руку на прощание. Он тяжело дышит и коротко стучит мне по плечу. Затем он толкает меня наружу.