Пианист

Как же мог попасть в этот модный вертеп незаурядный музыкант Альберт Росель, пятьдесят лет назад считавшийся одним из наиболее талантливых и многообещающих испанских пианистов? С какими жизненными итогами подходит к своему концу герой романа «Пианист», написанного испанским писателем Мануэлем Васкесом Монтальбаном? И зачем автор привел его в это заведение, ничего общего с культурой не имеющее?

Ответ на эти и иные вопросы, поставленные Васкесом Монтальбаном в романе, не прост. Для того, чтобы сформулировать его точнее, необходимо в первую очередь представить читателям самого писателя, определить место, которое «Пианист» занимает среди других его книг…

Васкес Монтальбан – явление яркое и во многих отношениях весьма примечательное в современной культурной жизни Испании. Творчество его поражает своим многообразием. Он не только является одним из наиболее популярных в своей стране прозаиков, но и с конца 60-х годов получил признание как поэт, без стихов которого не выходит ни одна антология современной испанской поэзии. При этом Васкес Монтальбан – один из самых читаемых у себя на родине публицистов, к слову которого прислушиваются миллионы его соотечественников; его статьи регулярно появляются в крупнейших газетах и журналах страны. Наконец, им же написаны интересные книги эссе, социологические работы, труды по теории информации, исследования в области современной массовой культуры.

При всей широте интересов Васкеса Монтальбана и жанровом многообразии творчества, написанное им отличается внутренним единством, отмечено печатью его индивидуальности, отражая цельную и последовательную гражданскую позицию автора, глубокую прогрессивность взглядов, веру в коммунистические идеалы, не подверженные конъюнктурным колебаниям, которыми столь богата была политическая атмосфера Испании последних десятилетий.

Стойкость политических убеждений Васкеса Монтальбана во многом объясняется тем, что они выросли не столько на основе изучения им теории, сколько на базе собственного жизненного опыта. Родился будущий писатель в 1939 году в Барселоне, в рабочей семье. Отец его, механик по профессии, еще в молодости был профсоюзным вожаком, позже стал одним из активистов Объединенной социалистической партии Каталонии (ОСПК) – партии каталонских коммунистов. Васкес-старший защищал Республику в гражданской войне 1936–1939 годов, а после поражения республиканцев попал в руки франкистов, был приговорен к смертной казни, замененной затем пожизненным заключением, провел долгие годы в концлагерях и тюрьмах. Сын его, как и вся семья, в полной мере вкусил из горькой чаши, доставшейся в ту суровую пору на долю побежденных «красных». Васкес Монтальбан еще в детские годы испытал на себе голод, холод, бедность, самые изощренные унижения. Это дало ему неиссякаемый заряд ненависти к франкизму, определило его решительное неприятие капиталистического общества вообще, порождением которого является фашизм; выработало в нем стойкий иммунитет к тому искушению, которое выдающийся испанский кинематографист Луис Бунюэль определил как «скромное обаяние буржуазии».

Поступив после окончания школы в Барселонский университет, Васкес Монтальбан тут же с головой окунулся в студенческое движение против режима, которое вместе со стачечной борьбой пролетариата начало еще в 50-е годы подтачивать устои диктатуры Франко. Васкес Монтальбан, пойдя по стопам отца, стал коммунистом. Не раз молодежного вожака, ставшего признанным лидером студенческой молодежи, арестовывала зловещая «социально-политическая бригада»; он прошел через допросы и пытки, дважды представал перед франкистским судом, в общей сложности более трех лет провел за тюремной решеткой.

Выйдя в последний раз из тюрьмы, Васкес Монтальбан стал работать журналистом – к этому моменту в Испании уже стало ощущаться ослабление железной хватки режима, расшатанного нараставшим народным сопротивлением, – и быстро выдвинулся в ряды наиболее известных в стране публицистов. Он не скрывал своих политических пристрастий и симпатий, печатался не только в легальных изданиях, но и в подпольной печати (в частности, вел постоянную рубрику в запрещенной коммунистической газете «Мундо обреро», подписываясь более чем прозрачным псевдонимом «Васкес Мольбатан»). В те годы Васкес Монтальбан был избран членом ЦК ОСПК.

Такая последовательная позиция, чреватая личным риском, требовала незаурядной смелости в годы франкистского режима. Но и в годы, последовавшие за смертью каудильо, понадобилось немалое мужество, чтобы остаться верным своим взглядам: стойкость Васкеса Монтальбана, как и многих испанских коммунистов, подверглась весьма трудным испытаниям. В сложный период демонтажа франкистских порядков и демократизации испанского общества в рядах испанских коммунистов, как известно, резко усилился глубокий кризис, вызванный еврокоммунистической линией руководства во главе с Сантьяго Каррильо, – он привел к непрекращающимся расколам, ослаблению влияния партии и падению ее престижа в стране. К тому же принадлежность к компартии, хотя она была легализована после смерти Франко, не сулила ничего, кроме тягот: правящие круги, сначала буржуазные центристы-реформаторы из партии Союз демократического центра (СДЦ), а затем и социалисты, ныне ведут против коммунистов непрекращающуюся борьбу, всячески стремясь ограничить роль коммунистов в испанском обществе. Все эти факторы в совокупности привели к тому, что из компартии вышли многие разочаровавшиеся в ее руководстве представители интеллигенции, особенно творческой. Но Васкес Монтальбан и при этом не дрогнул – все эти годы он играл и играет в коммунистическом движении Испании видную роль, резко критикуя, невзирая на посты и должности, разрушительные «персоналистские» амбиции ревизионистов, неустанно призывая к восстановлению единства партии, к усилению позитивного воздействия коммунистов на испанское общество. И в то же время ему свойственно полное отсутствие догматизма и ортодоксальности. Он внутренне раскрепощен и подчеркнуто независим, что и придает устойчивость убеждениям писателя, столь глубоко и лично им выстраданным.

Интересно отметить, что литературную деятельность Васкес Монтальбан – прирожденный публицист, привыкший обращаться к массовой аудитории, – начал в конце 60-х годов с прозаических произведений («Вспоминая Дар-де», «Гильермота в стране Гильермин» и др.), адресованных довольно узкому кругу высокообразованных читателей, обладающих высоким культурным багажом и навыками чтения. Рассказы, повести и романы писателя стали частью так называемой экспериментальной прозы Испании, были сложными по форме, основанными на зашифрованной символике. Эти произведения писателя были тепло встречены критиками и, несмотря на сложность, нашли своего читателя.

Васкес Монтальбан – и это вполне в духе его характера, свойственных ему нешаблонных решений и постоянных поисков новых каналов коммуникаций с читателем – в поисках более широкого выхода на читательскую аудиторию в начале 70-х годов совершает резкий поворот в своей прозе: обращается к жанру детективного романа.

Такую эволюцию писателя легче понять, если учитывать, что этот жанр в тот момент в Испании получил особое распространение не только из-за его привлекательности и доступности, но и потому, что на национальной почве стал своеобразной формой социально-политической литературы, проникнутой глубокими демократическими мотивами, антифранкистским пафосом и протестом.

Впрочем, если исходить из давней эстетической платформы Васкеса Монтальбана, в такой эволюции его творчества не было, в сущности, ничего неожиданного: он и до того с обостренным вниманием относился к тем видам культуры, которые находят отклик в простом народе, пытаясь найти корни такого явления (так, им написано серьезное исследование по современному «коммерческому» кинематографу, книга об исполнителе авторских песен Жоане Мануэле Серрате, составлена антология «шлягерной» песни и т. д.). Показательно, что Васкес Монтальбан охотно обращается к тезису своего любимого автора Бертольда Брехта, настаивавшего на том, что не существует «низких» жанров – если они любимы народом и близки ему, то интеллигентам-демократам следует использовать их, влить в них высокое содержание, не отдавая на откуп эти средства культуры идеологическому противнику.