Немезида

Мисс Марпл, поглядывая на своих спутников, просматривала список имен. Похоже, что большинство ее спутников было занято тем же самым. Поглядывали они и на нее, но, насколько мисс Марпл могла судить, особого любопытства ни в ком из них она не вызывала.

Миссис Райсли-Портер

Мисс Джоанна Кроуфорд

Полковник Уокер с супругой

Мистер и миссис Г. Т. Батлер

Мисс Элизабет Темпл

Профессор Уонстед

Мистер Ричард Джеймсон

Мисс Ламли

Мисс Бентхем

Мистер Каспар

Мисс Кук

Мисс Барроу

Мистер Эмлин Прайс

Мисс Джейн Марпл

Среди спутников мисс Марпл были четыре пожилые женщины. Ими она и занялась в первую очередь, чтобы потом уже не забивать себе голову. Две явно путешествовали вместе. «Лет по семьдесят, — подумала мисс Марпл, — примерно мои сверстницы. Одна из них определенно женщина того типа, которые вечно беспокоятся, в автобусе стараются усесться либо на самом переднем, либо уж на самом заднем сидении, либо только на солнечной, либо только на теневой стороне, страдают либо от недостатка свежего воздуха, либо от его избытка. Рядом с дамами лежала кучка пледов, вязаных шарфов и путеводителей. Само собою, у них частенько побаливают то ноги, то спина, но ни возраст, ни болезни не мешают им наслаждаться жизнью, пока это возможно. Старые клячи, но не из тех, которые любят сидеть по домам.», — отметила про себя мисс Марпл.

Пятнадцать человек, не считая ее самой, миссис Сендборн и водителя. Поскольку Рейфил отправил ее на эту экскурсию, по крайней мере, один из этих пятнадцати должен каким-то образом оказаться нужным для нее. Сможет что-то объяснить ей, окажется либо как-то связанным с делом, либо даже убийцей. Может быть, уже совершившим преступление, а, может быть, только готовящимся к нему. Все может быть, подумала мисс Марпл, от Рейфила можно всего ожидать! Как бы то ни было, сейчас ее дело — наблюдать за этими людьми.

На правой стороне листочка блокнота она отметит те имена, которые заслуживают более пристального внимания, а на левой — те, которые могут быть интересны только с точки зрения возможности получить от них какую-то информацию. Такую информацию, о важности которой для дела мистера Рейфила и для раскрытия Правды (с большой буквы «П»!) они, возможно, и сами не подозревают. В конце блокнота она еще сегодня вечером непременно отметит, не напоминает ли ей тот или другой из спутников кого-то, знакомого по Сент-Мэри-Мид или еще как-нибудь. Всякое сходство может оказаться полезным указанием — в этом мисс Марпл не раз уже убеждалась.

Двум другим пожилым дамам было лет по шестьдесят. Одна из них была хорошо одетой и, видимо, занимавшей видное положение в обществе женщиной с резким, повелительным голосом. Девушка лет восемнадцати — девятнадцати, называвшая ее тетей Джеральдиной, была, вероятно, ее племянницей. С манерами и тоном тети она, видно, давно уже смирилась Симпатичное и, кажется, неглупое создание.

Через проход от мисс Марпл сидел широкоплечий, высокий мужчина, неуклюжая фигура которого казалась вылепленной каким-то старательным, но еще не очень умелым, юным скульптором… Предполагавшееся поначалу круглым лицо завершалось неожиданно угловатым, твердым подбородком. Густые, с проседью волосы и лохматые брови в сочетании с отрывистой речью делали его похожим на добродушную овчарку. Его сосед, высокий брюнет, явно иностранец, живо жестикулировал и ни минуты не мог спокойно усидеть на месте. Его речь со странным акцентом то и дело перемежалась французскими и немецкими выражениями. Широкоплечий мужчина в этих случаях предупредительно и без всяких усилий тоже переходил на немецкий или французский язык. Мисс Марпл, еще раз взглянув на них, пришла к выводу, что мужчина с лохматыми бровями, вероятно, профессор Уонстед, а непоседливый иностранец — мистер Каспар.

Любопытно было бы знать, о чем они так оживленно спорят, но за бешеной скороговоркой Каспара мисс Марпл уследить была просто не в силах.

Место перед мужчинами занимала вторая пожилая дама. Высокая, стройная женщина, которой давно уже, наверное, перевалило за шестьдесят, с сохранившей привлекательность внешностью. Женщина из тех, которые выделяются всюду, в любом обществе. Тронутые сединой темные волосы были уложены в высокий узел, оставлявший открытым красивый лоб; голос глубокий, мелодичный, ясный. «Это личность, — констатировала мисс Марпл. — Да, определенно недюжинная личность! Напоминает леди Эмили Уолдрон». Когда-то мисс Марпл довелось встретиться с Эмили Уолдрон, выдающейся ученой, удостоенной титула за научные достижения, и эта встреча произвела на нее неизгладимое впечатление.

Мисс Марпл продолжала разглядывать своих спутников. Одна из супружеских пар определенно прибыла из Америки: средних лет, симпатичная, ужасно разговорчивая жена и спокойно слушающий ее болтовню муж. Страстные туристы — это видно было с первого взгляда. Вторая, тоже средних лет пара — англичане. Муж — отставной офицер, мгновенно пришла к выводу мисс Марпл и поставила в списке птичку рядом со строкой «Полковник Уокер с супругой».

Речь сидевшего за ними худощавого мужчины изобиловала техническими терминами — вероятно, архитектор или строитель. Еще дальше сидели рядом две средних лет женщины, с путеводителями в руках, обсуждавшие ожидающие их достопримечательности. Одна — худенькая шатенка, другая — более плотная блондинка, лицо которой показалось мисс Марпл знакомым… Правда, сколько мисс Марпл ни напрягала память, вспомнить где же она могла ее видеть, так и не удалось. Может быть, были вместе в каком-то обществе, а, может, сидели друг против друга в поезде. Ничего особо привлекавшего внимание в этой женщине не было.

На задних местах сидел только один молодой человек лет девятнадцати или двадцати. Как и следовало ожидать учитывая его возраст, одет он был в потертые черные брюки и пурпурно-красный пуловер, а взлохмаченные темные волосы гривой падали ему на плечи. Он с интересом поглядывал на племянницу дамы с повелительными манерами, а та, насколько могла судить мисс Марпл, тоже не без интереса поглядывала на него. Хоть два юных существа в этом далеко не молодом обществе, подумала мисс Марпл.

На обед они остановились в уютной, расположенной на берегу реки гостинице, а затем осматривали Бленхеймский замок. Мисс Марпл уже дважды бывала здесь, так что, щадя ноги, большую часть времени провела в огромном парке замка.

Прибыв в отель, где намечено было провести ночь, члены небольшого общества начали знакомиться друг с другом. Неутомимая и проворная миссис Сендборн и впрямь отлично знала свое дело. Она старательно создавала маленькие группки, направляя к той или иной из них тех, кто пока еще оставался в одиночестве. — Вам непременно надо послушать полковника Уокера, это же настоящий специалист по цветам. У него есть просто редкостные экземпляры фуксий… — шептала она и, выслушав ее, человек постепенно и сам включался в разговор. Мисс Марпл успела уже выяснить имя каждого из собравшихся. Мужчина с лохматыми бровями действительно оказался профессором Уонстедом, а иностранец — мистером Каспаром. Даму с повелительными манерами звали миссис Райсли-Портер, а ее племянницу — Джоанна Кроуфорд. Эмлин Прайс, тот самый взлохмаченный молодой человек, и Джоанна уже, кажется, пришли к выводу, что есть темы, интересующие их обоих, и есть вопросы, не интересующие опять-таки обоих, — например, политика и тому подобные вещи.

Обе старушки, естественно, присоединились к мисс Марпл, найдя в ней родственную душу. Началось оживленное обсуждение ревматизма, болей в суставах, разнообразных диет, лекарств и снадобий, как промышленного изготовления, так и производства деревенских знахарок, которым удавалось, добиться успеха там, где пасовали самые знаменитые врачи. Затем разговор перешел на Сомерсетшир, где жили мисс Ламли и мисс Бентхем и где, вы просто не поверите, так трудно найти порядочного садовника.

Средних лет женщин, путешествовавших в одиночку, звали мисс Кук и мисс Барроу. У мисс Марпл по-прежнему было впечатление, что одна из них, белокурая мисс Кук, откуда-то знакома ей, только она не может припомнить, где ее встречала. Может быть, ей это только показалось. Может быть, ей только показалось и то, что мисс Барроу и мисс Кук словно бы избегают ее, стараясь держаться по возможности подальше. Вполне возможно, что это уже было чистым плодом фантазии.