Уйти или остаться?

— Очевидно, это не совсем так, — заметила Дороти ровным голосом. — Вы говорили об ужине. Мне кажется, это прекрасная мысль. У малышки был трудный день.

— Н-ну, да… — Толстуха, беспомощно переводя взгляд с одной на другую, поднялась вслед за ними на крыльцо. — Не знаю, что и сказать…

— Займитесь Аделой, ребенок устал, — Девушка шутливо подтолкнула малышку в холл. — Иди. Я навещу тебя в спаленке, как только поговорю с твоим отцом. Надеюсь, он дома?

— Да, мисс, но он работает у себя в кабинете. — Экономка выразительно покосилась на дверь с правой стороны холла. — Приказано не беспокоить.

— Сожалею, но я вынуждена это сделать, — храбро заявила Дороти, хотя смутные опасения вновь начали овладевать ею.

И с каменным выражением лица она проследовала к кабинету.

А ведь она была здесь, была… Толком, конечно, сейчас ничего не помнила, но интерьер вроде бы мало изменился, лишь хозяин другой.

Папаша, одетый в вельветовую робу и расклешенные джинсы, стоял к ней спиной около торшера, листая какой-то журнал.

— Ингрид, я же просил, — сказал он раздраженно.

— Это не Ингрид, мистер Кроуз. — Гнев, закипающий в ней, готов был прорваться наружу. — Я только что привезла вашу дочь из Истхэма, где она уже не первый день бродит без присмотра. И хотела бы узнать причины столь преступной безответственности.

Он медленно повернулся. Серые глаза опалили ее с ног до головы.

Обжигающий лед. Так было в ее фантастическом сне. Теперь все происходило наяву.

Дороти попятилась.

— Я не знаю, кто вы, черт возьми, такая, чтобы врываться в чужой дом и хамить подобным образом. — Каждое его слово звучало, как удар кнута. — Но вы ошибаетесь, милая.

Он сделал паузу, бесцеремонно ощупывая взглядом свою жертву.

А эта нахальная девица весьма недурна собой. Хрупкая, но с соблазнительными формами шатеночка, гладко причесана. Даже униформа официантки сидит на ней не хуже самых дорогих парижских тряпок! Для этого нужно иметь идеальную фигуру.

Дороти задрожала от унижения и бессильной ярости. Точно так же он оценил ее шесть лет назад и… вышвырнул!

Серые глаза сузились, выражая оскорбительное, циничное пресыщение.

— Увы, ничем не могу заменить вам мистера Кроуза, мисс… Николас Моблейн, к вашим услугам. — А теперь объясните, на каком основании вы ворвались в мой кабинет без особого, так сказать, приглашения?

Бежать слишком поздно! Кроме того, он ее явно не узнал, что оставляет шанс довести партию до конца. Связываться с таким типом, правда, небезопасно, но ради Аделы она готова на все!

Ник Моблейн почти не изменился. Он не был рекламным красавцем. Густые темно-рыжие волосы по-прежнему неподвластны светским приличиям. Тяжелый, волевой подбородок, горбатый нос, твердо очерченные линии рта. Скорее, бывалый каскадер, чем благопристойный делец и тонкий ценитель искусства.

Изменилась я сама, подумала Дороти, быть может, даже подурнела. Ну и что? Я пришла сюда не кокетничать с этим брюзгой, а напомнить ему о родительском долге!

Она горячо молилась об одном: только бы не сорваться, не выдать себя. Кстати, почему все-таки у Аделы другая фамилия?

— Известно ли вам, мистер Моблейн, что ваш ребенок брошен на произвол судьбы?

Ник, свернув журнал в трубочку, угрожающе помахивал им, как полицейской дубинкой.

— Это еще что за чушь? Вы бредите?

Дороти отрицательно покачала головой.

— Лучше бы я бредила. Не сомневаюсь, что вас устраивает внешность Терезы, но вместо того, чтобы присматривать за ребенком, она шляется с парнями. Предпочитает тереться хорошенькой попкой о мотоцикл, в то время как девочка часами сидит в нашем кафе!

Наступило гробовое молчание. Моблейн стоял, как громом пораженный.

Столько лет этот человек был ее заклятым врагом, но сейчас… Дороти испытывала невероятное сострадание к поверженному демону!

— Что ж, я вас выслушал, — проговорил он вкрадчиво, видимо, уже оправившись от неожиданности. — Но все же необходимо все проверить, согласитесь. Прошу вас, присядьте, мисс…

— Ламметс, — представилась она. — Дороти Ламметс.

Он кивнул, как бы запоминая это на будущее.

— Я попрошу экономку принести кофе.

— Думаю, ей хватает забот с Аделой.

— Да, конечно, — покорно согласился Ник. — Я не сообразил. — Он задумчиво взглянул на Дороти. — Простите, не расслышал, где же вы познакомились с моей дочерью?

— Адела стала постоянной клиенткой чайной Шелтби. Я там работаю официанткой, и всегда обслуживала ее столик. — Она замялась. — Однажды я вышла вслед за девочкой и увидела, как Тереза забирала ее. Вот откуда мне известно о приятеле-мотоциклисте. Не от ребенка.

Ник ошеломленно развел руками.

— Какая, к черту, разница?

— Ваша дочь обещала никому не говорить. Она боится нарушить слово.

— О боже мой, — вздохнул он и показал на бар. — Не откажитесь немного похозяйничать. Лично мне — бренди. И побольше. Нам стоит расслабиться, не правда ли?

— Благодарю, но мне пора… — Голос Дороти предательски дрогнул. — Я имела глупость отпустить такси, а теперь…

Николас прервал ее властным жестом.

— Не беспокойтесь, я доставлю вас домой в целости и сохранности. Но нам предстоит еще немного пообщаться. Позвольте мне лишь отлучиться на пару минут, выяснить, что там с Аделой.

Девушка лишь устало кивнула в ответ. Едва дождавшись, когда за ним закроется дверь, она рухнула в кресло, как подкошенная.

У Моблейна не мелькнуло и тени воспоминания! Та гнусная ночная сцена, что исковеркала ей жизнь, не оставила и пятнышка на совести безупречного джентльмена. А ведь этот грязный спектакль разыгрывался специально для него…

Конечно, тогда она выглядела иначе. Волосы спрятаны под белокурым париком, на лице яркая косметика, — короче, глупая сопливая девчонка превратила себя в вульгарное чучело, не сомневаясь в своей неотразимости. Летела к принцу… И попалась в ловушку.

Чтобы хоть как-то унять озноб, Дороти поближе придвинулась к огню. Горящие поленья чудесно пахли, кресло было глубоким и сказочно удобным. Но разве можно забывать, где она находится?

Николасу Моблейну до нее дела нет, так что пора и ей поставить точку в этой истории. Раз и навсегда.

Интересно, а если бы Адела назвала фамилию отца, хватило бы у нее духу прийти сюда? Вероятно, нет. Но почему малышка так бессмысленно солгала? И откуда взялась фамилия Кроуз?

Дороти откинулась в кресле и закрыла глаза. Ее совершенно не касаются проблемы этой сумасшедшей семейки. Она выполнила свой долг, руки у нее развязаны, и можно даже обойтись без прощальной пощечины этому садисту.

Казалось, прошла вечность, прежде чем Ник вернулся. В руках у него был поднос с кофейным прибором.

— Я полагаю, мы должны начать все сначала.

Дороти неловко поднялась ему навстречу. Короткая юбка открывала его взгляду больше, чем ей хотелось бы.

— Не могли бы вы сразу вызвать такси? Признаться, я безумно устала.

Он изумленно присвистнул.

— Я, кажется, не слишком вам нравлюсь, мисс Ламметс? Но, может, я получу пару хороших отметок, если поклянусь, что, вернувшись домой, был абсолютно уверен, что Адела наверху, под присмотром своей высокооплачиваемой няни?

— Тем не менее, — не преминула ужалить Дороти, — она для вас на самое главное. Любящий папочка не удосужился проверить, дома ли ребенок.

— Ваша правда, — мрачно признал тот. — Теперь вы будете пить кофе или выплеснете его мне в физиономию?

Дороти не могла не улыбнуться. Ник усмехнулся в ответ, и это несколько сняло напряжение. Они уселись у журнального столика, друг напротив друга.

— Могу я задать вам несколько вопросов? — Он пододвинул ей сливки. — Вы действительно видели Терезу с ухажером? Сколько раз?

— Только однажды — вчера. Я же говорила, она подкатила к кафе на мотоцикле.

— Быстро же освоилась, — глухо констатировал Ник. — Мы переехали сюда только три недели назад.