Первый судья Лабиринта

Лабиринт — так его и назвали — процветал до тех пор, пока жителям не стало в нем скучно. В самом деле: когда вокруг столько других миров, а ты вынужден сидеть взаперти, поневоле взвоешь. И маги — именно маги, ведь только они могли пройти через стены Лабиринта, людям это не дано, — стали один за другим покидать его. Но оставляя мир, они уносили с собой часть его защитной оболочки. Часть магической СУЩНОСТИ, эссенцию, неполное отражение большого. И мир с поврежденной защитной оболочкой стал разрушаться. На перекрестках нельзя строить миры. Они слишком ненадежны.

И тогда люди решили запереть магов в Лабиринте и не выпускать за его пределы. Любого, дерзнувшего предпринять попытку к бегству, ожидал костер. Тем более, как оказалось, при гибели мага на костре его во много раз усиленная магическая эссенция возвращается в Лабиринт, делая его крепче. Началась настоящая охота на магов. Люди, одержимые идеей сохранить мир, хватали и жгли носителей магических сущностей направо и налево.

Маги обозлились на людей и объявили им войну. Но прежде…

Великий маг поднялся высоко в небо, снял окутывающую мир паутину и швырнул ее на людей. Лабиринт утратил связь с окружающим. Но зато теперь в каждом человеке жила своя паутина. Сущность можно было читать, как книгу. А при гибели людей их эссенция вновь становилась частью большой паутины…

— Значит, все эссенциалиста — бывшие маги? — спросил я.

В наш последний вечер перед расставанием мы вчетвером сидели на террасе дома Артура, пили чай из трав и слушали всякие «байки народов Океании».

— Да как раз наоборот. Первые эссенциалиста — это люди. Это они научились читать сущность. Свою, а потом и других. Очень скоро сообразив, что это можно использовать в лечении.

Артур в обычной тенниске и брюках выглядел совершенно по-домашнему. Даже казался нормальным человеком. С умиротворенным, как у всех местных, выражением лица. Сегодня он еще может отдыхать, а завтра начинаются его трудовые будни в роли Первого судьи. Что ж, он справится. Ему помогут Петер и Эдуард, вернувшийся на прежнюю должность, чтобы работой хоть как-то заглушить боль от потери сына. А еще Артура поддержит… невеста.

Я не стал им ничего говорить. Просто объявил, что ухожу с Андреем, и все.

Надеюсь, у Кати будет хороший отец.

— Но постепенно все перемешалось, — продолжал Артур. — Маги и люди помирились. Дружили, влюблялись, создавали семьи… Среди эссенциалистов трудно найти чистого мага или просто человека.

— А ты? — спросил Андрей.

Он тоже успокоился. Обрел себя и почти счастлив. Завтра мы отправимся с ним к Рите…

— А я… маг наполовину. Мой отец чистый маг.

Он улыбнулся.

Мы с Андреем переглянулись.

— Так значит, магов до сих пор сжигают, чтобы… Укрепить мир, что ли?

Опять я лезу куда не надо! Ну не смог промолчать.

— Эх, слышал бы тебя Циферблат… — вздохнул Артур. — Вообще, Стас, за такой вопрос… Но я вступаю в должность только завтра, а ты не житель Лабиринта. Андрей, Света, а на вас я надеюсь.

Они молча кивнули.

— В какой-то степени ты прав. Именно с этой целью и именно магов. Потому что основной причиной для обвинения является сверхвоздействие. Магическое воздействие то есть. Среди женщин магинь больше, — грустно улыбнулся он, глядя на Андрея.

— Ты знал это и тогда? — изменившимся голосом спросил Андрей. — Ритку поэтому?..

— Не только. Знал, не буду врать. — Артур опустил голову. — Но это не все. Макс, он…

— Был помешан на порядке, да? На букве закона?

Андрей смотрел в одну точку.

— Да. Он считал, что бардак в мыслях, в поступках, в документах развалит мир еще быстрее, чем утечка магии.

Я ждал, что сейчас разразится гроза. Но Андрей словно очнулся и произнес:

— Не могу его за это осуждать. Сева Сергиенко тоже таким был.

— А Андрей — другой? — подала голос Света, свернувшаяся калачиком в плетеном кресле.

Андрей улыбнулся ей:

— Другой.

— Ну, поскольку я и так уже наговорил себе на уголовное дело… Можно последний вопрос?

Погибаем, но не сдаемся! Я должен выяснить все!

— Пусть он будет не последним, Стас.

Это здесь так принято — желать долгих лет, я уже знаю.

— Спасибо, и тебе того же. Ты говорил, что магическая сущность выделяется после смерти? Но в портале же не смерть…

— В портале из тебя не только сущность вынут! — в один голос сказали Артур и Андрей.

— Понял, вопросов больше не имею, — скороговоркой выпалил я.

— На самом деле происходит еще одна вещь. Когда эссенциалист уходит в другой мир, от него протягивается нить. Вязь. Знаешь, как между…

— Колышком и палаткой? Чтоб не упала? — грустно продолжил Андрей.

— Да. Пожалуй. Но это уже неофициальная информация. Как и то, что вечный поиск магов, охота на ведьм — это отголосок старой вражды между магами и людьми.

— Маг, стоящий во главе инквизиции! Как же ты будешь сжигать себе подобных?

Нет, ну я просто сама непосредственность сегодня. Ох, разозлю ведь…

Но Артур не разозлился. Мне показалось, он весь вечер ждал этого вопроса.

— Как ты думаешь, почему Первый назначил своим преемником эссенциалиста, да еще мага? А вы как думаете?

Андрей пожал плечами.

— Чтобы это прекратилось? — спросила Света.

Артур взглянул на нее.

С нежностью взглянул.

— Да, — ответил он медленно. — Сожжений больше не будет.

На Лабиринт опускалась благоухающая эвкалиптом тишина.

ГЛАВА 13

Полет

Только начинало светать, когда я проснулся.

Думал, что встану раньше всех, но кровать Андрея была уже застелена.

Холодно.

Я поспешил одеться, потом вышел в холл.

Андрей с Артуром сидели на кухне и молча пили кофе.

Они кивнули, Артур встал и налил мне тоже чашку.

Кофе был очень горячий, но душистый. Я не пил такого никогда.

На столе стояла тарелка с бутербродами, печеньем и вчерашним обалденным пирогом, но никто не притрагивался к еде.

Не лезло.

Артур допил кофе и куда-то ушел. Но тут же вернулся с двумя довольно внушительными… вещмешками, что ли? Или торбами? Даже не знаю, как эти штуки называются, но не рюкзаки. Один он развязал.

— Стас, смотри. Это одежда.

Он достал свернутую в плотный рулон армейскую плащ-палатку. Хотя… Нет. Это был несколько другой плащ. Несколько совсем другой. Я разглядел узорчатую металлическую пряжку.

— От сердца оторвал, что ли? — засмеялся Андрей.

— Ты же знаешь, в Трибунале все есть.

— Угу. Для своих!

— А в Долине не так?

Артур посмотрел на меня.

— Так, так…

— Остальное внутри: штаны там, рубашка…

— Зачем?

Язык у меня опережает мысли. Ясно же, что…

— По эпохе Возрождения в джинсах ходить не стоит, — серьезно сказал Артур.

— Может, лучше сразу одеться?

Андрей полез в свой мешок и вынул такой же сверток.

— Нет, не надо экспериментов. Мир к миру, среда к среде. Перейдете, потом переоденетесь.

Только сейчас до меня стало доходить, что мы отправляемся куда-то в очень странное место.

— Дальше. Деньги — вот.

Артур извлек увесистый мешочек-кошелек.

— Кошели там за поясом носят, но здесь много. Смотрите, чтоб не отобрали. Пусть валяется в рюкзаке. А для полноты образа есть полупустой.

Он достал еще один кошель, то-ощенький.

— Его и прицепите. Дальше. Вот дудка.

Предмет, который он мне показал, мало походил на «дудку». Если только экстракороткую и толстую.

— Сам ты «дудка»! — фыркнул Андрей. — Раздвижная свирель!

— Ну да. Только не раздвигайте ее на глазах у всех. Кнопка — тут. Она автоматическая, сыграет все без вас.

— А мы что там, концерты давать будем?

Я повертел штуку в руках.

— А это на случай, если кончатся денежки, — подмигнул Андрей. — Сыграем и заработаем.

— Совершенно верно. И под бродячих музыкантов легче всего косить. Легко оправдываются и недочеты в одежде, и акцент можно списать… «Неместные» — и все тут.