Первый судья Лабиринта

Я шепотом попросил Светку подождать, мысленно пожелал себя удачи и подошел к стойке.

— Добрый день, я могу записаться на прием?

— Участок, — равнодушно произнесла правая девушка.

— Третий, — ответил я. Кто их знает, может, район маленький, народу немного, лучше поменьше номер выбрать.

— Завтра с утра приходите, — даже головы не подняла.

— Мне срочно надо, — пробормотал я, одновременно сжимая зубы, будто они болели, и хватаясь за голову, которая вот-вот расколется.

Но и гримасы прошли даром, не смотрела она на меня. Строчила и строчила что-то на бумажке, время от времени сверяясь с рукописной таблицей и толстым справочником. Монитор у нее был включен, но, видно, электронные документы — не их метод, бумага важнее.

— Девушка, ну пожалуйста, правда, очень надо… Можно прямо сейчас?

— А что у вас? Семейная драма, стресс, пробки на дорогах, начальник, аврал, увольнение?

Она перечисляла привычно, равнодушно, быстро. Скороговоркой.

Я повернулся к Свете. Что ж такое, почему, кроме зубов, ничего придумать не могу? Надо было все-таки с ней посовещаться, вдвоем придумали бы срочную болезнь.

Света увидела, что я на нее смотрю, жестом попыталась подать мне какой-то знак, но я не разглядел.

— Очки разбил, новые надо, — вырвалось само как-то.

Девица бросила бумажки и наконец-то на меня глянула.

— Очки? — переспросила так, как будто я у нее билет в театр попытался купить.

— Да, а без рецепта не продают.

Кажется, не угадал. Теперь и девочка из справочного окошка все отложила и заинтересовалась мной.

— Но зачем? — почти хором выдохнули.

Я приосанился и втянул живот. Внимание симпатичных девушек всегда приятно.

— Привычка. Некоторые кальян любят курить, некоторые всем зубным пастам порошок предпочитают. Я ношу очки. С детства. Чтобы выделиться. И мне нужны новые…

— Я поняла, — кивнула та, что из регистратуры. — Подождите на банкетке, пожалуйста, попробую вам помочь.

Слово «банкетка» напомнило что-то родное, из детства, про школу, про диспансеризацию… Нет, мы явно недалеко от дома. Талеры, цветной песок и узкие машины — прихоть сумасшедшего мэра, желающего построить рай если и не на всей земле, то хотя бы в отдельно взятом городке.

Тревога куда-то рассосалась. Я сел на обитую дерматином лавку и позвал Свету.

— Стас, а я поняла, чем пахнет. Чайным деревом. И не ароматизатор или духи, а словно им пол протирали. А может быть, и в самом деле с ним пол помыли, оно тоже дезинфицирует, слабее хлорки, зато приятное.

Точно, запах и я теперь опознал. Миленько у них тут.

Я хотел прикрыть глаза, дать им отдохнуть, а самому немного подумать в это время, но тут до меня донеслись слова из регистратуры.

— …Да, очень запущенный. Детские комплексы, скорее всего усугубленные приемом алкоголя. Речь несвязная, бредовая, логические цепочки нарушенные… Примете? Пока здесь, я не могу его в таком состоянии выпустить на улицу… Увидите — поймете.

— Нет, он все осознает, раз сам пришел и просит помощи.

Упс. Никак обо мне?

— Ох, я боюсь его отпускать, вдруг выйдет на улицу. Посидите еще минутку, — это уже в мою сторону, — сейчас специалист к вам спустится.

— Эссенциалист? — тихо спросил я.

— Да, второй категории, — успокаивающе сказала девушка. Теперь она выглядела милой, мягкой и домашней. Еще немного — и предложит чай-кофе-конфетки.

Задержит, заманит, а там и до костра недалеко.

— Знаете, а у меня все прошло, уже ничего не надо. — Я встал и начал перемещаться к выходу, бочком, бочком, потихоньку…

Света зевнула и тоже поднялась.

— Подождите! Эссенс уже идет! Не уходите!

— Хорошо, хорошо… Я только покурю у подъезда.

— Лада, жми на кнопку тревоги! — услышал я вслед и выскочил на улицу, таща за собой Свету.

От ювелирной лавки в нашу сторону быстро направлялся крепкий мужик в черной форме и блестящем шлеме. К уху он прижимал телефонную трубку:

— Я уже вижу их, спасибо. Документы ваши, пожалуйста.

— Бежим, — я постарался сказать это Свете отчетливо и убедительно, но она не успела отреагировать.

— Бесполезно, молодой человек, — хмыкнул полицейский.

Я все-таки попытался побежать, уверенный, что в местных переулках оторвусь быстро.

Но в глазах внезапно вспыхнули желтые звезды, а затем их быстро поглотило черное небо.

ГЛАВА 3

В участке

Очнулся я уже в машине. Полицейский автомобиль был по здешним меркам огромным — аж четырехместным. И чистеньким. А между передними сиденьями и задними, как водится, решетка.

Мент (или коп?) сидел за рулем.

— Стасик! Господи, я испугалась. Больно?

— Не-а.

Действительно, я чувствовал себя абсолютно нормально. Не знаю уж, чем он меня вырубил, но последствий — никаких.

— Он документы спросил, — зашептала Светка. — А у меня с собой ничего нет. Он сказал — в участок, до выяснения.

— А мой паспорт смотрел?

Я достал из кармана документ с новеньким штампом регистрации. В понедельник забрал его из ДЕЗа, отпускные получал.

— Нет, он сказал «у нас это не принято». Очнешься — и сам покажешь.

— А! У них принято сразу по башке! Понятно.

Милые люди…

Между тем машина остановилась, полицейский выскочил и открыл нам дверцу.

— Выходите. Двор закрыт, не убежите. Советую сопротивления не оказывать, это глупо, честное слово.

И в самом деле — не очень разумно я поступил. Ну да чего уж теперь…

Он пропустил нас вперед, в узкую дверь двухэтажного здания.

Молодой парнишка в такой же черной форме при виде нас чуть не наполовину высунулся из-за перегородки.

— Эй, друг! Ты где такие штаны отхватил?

— На рынке!

Ну, джинсы-то им чем не угодили? Не драные еще. Почти.

— На рынке? У нас в Айсбурге?

Айсбург! Вот как город называется.

— У нас в Зелике.

— Это где такой?

Он почесал затылок.

— Янсен! Засунься обратно и следи за монитором! — рявкнул наш полицейский.

— Слушаюсь, капитан! — заорал парнишка. Потом зачем-то подмигнул мне.

Нас провели в кабинет, указали на стулья. Капитан уселся за стол и только тогда попросил у меня документы.

Я с готовностью предъявил паспорт.

Он изучал очень внимательно. И фотографию, и все записи. Кстати, никаких штампов о браке, разводе и ребенке там не было, я сразу же посмотрел. Видимо, мы жили, не регистрируясь.

Как ни старался полицейский сохранять зверски невозмутимую мину, эмоции заиграли на его лице так бурно, что мне стало его жалко. Недоумение, потерянность, полная прострация.

— Вы, значит, неместные? — осторожно спросил он.

— Да. Мы здесь случайно оказались и хотели бы вернуться домой. Очень надеемся на вашу помощь.

— Зачем же вы бежали? — с подозрением спросил капитан.

— Да сдуру.

Как-то не очень я милицию нашу люблю. И не нашу, видимо, тоже.

— А больше у вас никаких документов нет? — спросил вдруг коп.

Я пошарил в кармане.

— Пропуск вот.

— «Системный администратор», — с облегчением прочитал полицейский. Видимо, это он знал, — с компьютерами работаете?

— Да. — Как можно дружелюбнее ответил я.

— А чем ваша организация занимается?

— Аудитом.

Написано же!

— Ах… ну да. А вы?

Он перевел внимательный взгляд на Свету.

— А я — фармацевт.

— Это что? — нахмурился коп.

— Это лекарства. Таблетки, травки…

Черт! Ну она и выразилась. Сейчас нас наркодельцами сочтут.

Но капитан вообще не понял.

— Так, ладно, — произнес он. — Сдайте все личные вещи и проходите на дезинфекцию. А там посмотрим.

Я выложил все, что было в карманах. Ключи, деньги, мелкие исписанные листочки (да, да, не ношу я записных книжек, вот такой я обормот), жевательную резинку и очки, конечно же. Света отдала свою сумочку. Капитан провел нас в небольшую комнату, внутри которой кругом располагалось несколько кабин, похожих на душевые. Только непрозрачные. К каждой кабинке был пристроен еще плоский шкафчик. Он открыл дверцы двух кабин.