Страница 34 из 70
Лена потянулась за блузкой, жалобно посмотрев на Андрея.
— Спасибо вам, Лена. Это исследование очень, очень важно для нас всех.
«И почему я это говорю? Важно, да. Потому что противозаконно».
Лена одевалась, молча кивая.
Однако корректор в душе Андрея брал свое.
— Если позволите, я… вам дам совет.
Девушка с надеждой взглянула на эссенциалиста.
— Вам нужно заняться экстремальным спортом. Прыгать с парашютом. Серфинг. Хотя бы ролики. Идеально подошли бы автогонки. Или подводное плавание.
Лена недоверчиво взглянула на Андрея: не шутит ли? Но он был серьезен.
— Спасибо… я попробую. Сергей Васильевич, я могу идти?
— Да, — не оборачиваясь, махнул рукой шеф.
Лена еще раз улыбнулась Андрею и тихо удалилась.
«И парень тебе нужен другой. Не этот старый козел», — прибавил про себя эссенс.
Шеф собрал их в кабинете и хвалил. Долго хвалил, искренне.
«Не к добру гусь загоготал, — думал Денис, переминаясь с ноги на ногу, — зуб даю, до вечера гадость какая-нибудь произойдет»…
Андрея раздирали противоречивые чувства.
Надо бежать отсюда, возвращаться в Лабиринт.
Но с другой стороны…
Они почти сделали прибор, остались мелочи. Он будет работать. Он поможет людям.
Противозаконно? Да. Но что же получается: противозаконно помогать страждущим?
Абсурд.
Эта Лена с патологической неуверенностью в себе, сильной близорукостью и спазмами в желудке.
Денис с больным позвоночником. Он не жалуется, но Андрей же не слепой.
Лебедев… это вообще конгломерат проблем.
А ведь людей в этом мире тысячи. Может быть, даже — миллионы…
Почему нужно скрывать от них благо?
Непонятно.
И все-таки: что они сделали с его сущностью? Почему не рассказали все, как есть?
Сколько загадок…
Они получили премию и «добро» на дальнейшую работу, а еще шеф обещал закатить корпоратив по окончании проекта.
Несмотря на радужные перспективы, Щемелинский вышел из кабинета, морщась и хватаясь за спину.
Андрей не выдержал и окликнул его.
— Простите, Андрей Николаевич, — отозвался Денис. — Я буквально на пару минут, дойду до гаража. За аптечкой.
— А в аптечке есть что-то, способное вылечить боли в спине? — невинно поинтересовался Андрей.
— Нет, конечно. Две таблетки анальгина выпью.
— Тебе это не поможет. Пойдем в кабинет, я посмотрю.
Денис заколебался. На лице его отразилась внутренняя борьба.
— Мы что же, — внятно произнес Андрей, — делаем уникальные приборы для других, а сами страдаем?
Он открыто взглянул в глаза Денису. Тот не опустил взгляда, но Андрей почувствовал, что это дается ему нелегко.
«Что ты за человек»? — подумал Андрей и повторил:
— Пошли! Иначе я все брошу и уйду.
Дениса передернуло, как от удара током. Он поспешно опустил голову, но Андрей успел заметить выражение ужаса на его лице. Затем он выпрямился и поплелся за эссенциалистом.
Денис вышел из офиса, чувствуя себя раскуроченным механизмом, который только что привели в условно рабочее состояние.
Спина болела меньше. Нет, боль не прошла до конца, до полного счастья было еще очень далеко. «За один раз не вылечить», — сказал Андрей. Но Денис в кои-то веки почувствовал, что внутри у него человеческий позвоночник, а не отрезок искрящего оголенного кабеля. Этот кабель будто обернули изолятором — боль осталась, но притуплённая. С ней уже можно было жить…
Денис завел машину и поехал на встречу с Ксаной.
«У вас в паутине затемнение. А вам ведь лет тридцать пять, не больше?.. Что вы делаете с собой?»
Что он понимает, эссенс! Ламер с искусственным наполнителем, который жив только благодаря Денису. Летал бы сейчас в космосе, развеянный на атомы…
Однако облегчение принес, этого не отнять.
По дороге программист притормозил у палатки с цветами, выбрал три желтые хризантемы, попросив тщательно упаковать в пленку.
Бутылка «Чинзано» и коробка «Ферреро роше», которые так любит Ксана, купленные еще утром, лежали на заднем сиденье.
Ссориться с Ксаной точно не стоит.
К гостинице он подъехал, уже почти не ощущая боли и оттого в приподнятом настроении.
Сейчас ему, пожалуй, хотелось увидеть Ксану. Ведь все-таки сегодняшняя победа — и ее заслуга.
Выходя из машины, Денис увидел свою бывшую помощницу, поднимавшуюся на крыльцо гостиницы.
Статная, как королева.
Денис даже подумал: а не зря ли он отпустил эту женщину?
Он догнал ее в дверях.
— Здравствуй, дорогая!
Ксана обернулась, в волосах переливались разноцветные блестки. Денис уже успел забыть, каким лаком она пользуется…
Он вручил букет.
— Ой, привет! Спасибо… Желтые, мои любимые… Как тебе костюм этот идет!
— Для тебя старался!
Он чмокнул ее в щечку.
— Пойдем?
— Пошли, — вздохнула Ксана.
— Почему самая красивая на свете женщина вздыхает?
— Да так…
Они прошли в холл, заказали номер, поднялись на второй этаж.
Стандартный полулюкс: столик, телевизор, кресла, широкая кровать…
— Такой же номер, как у нас был, — с легкой ностальгией в голосе произнесла эссенциалистка.
Она взяла со столика вазу, чтобы налить воды. Денис выложил из пакета конфеты и «Чинзано». В баре оказались подходящие бокалы. Он понес их споласкивать и в прихожей едва не столкнулся с Ксаной, несущей вазу с хризантемами.
Оба рассмеялись.
— Я уже забыла, как ты улыбаешься, — тихо сказала девушка и хотела отнести цветы в комнату. Но Денис вдруг встал перед ней, не давая пройти.
Может, сказалось сегодняшнее воодушевление, или тоже нахлынули воспоминания, или просто нечастая гостья — сентиментальность решила сегодня посетить Дениса, но, не выпуская бокалов из рук, он вдруг обнял Ксану, зарывшись лицом в ее волосы.
— Пахнут черникой, — прошептал Денис.
Ксана закрыла глаза.
Так они стояли минуту или две. Потом он поставил бокалы на тумбочку, приткнул туда же вазу и впился в Ксанины губы…
Исчезло все: гостиница, программа, прибор…
Время остановилось.
Кровь неистово стучала о тонкие стенки височных артерий, сердце сокращалось все быстрее, гоня ее в кругосветное путешествие…
Ксана была рядом. Такая близкая, нежная, желанная… И только его.
Денис принялся быстро раздевать ее, увлекая в комнату и разбрасывая по дороге вещи. Ксана помогла ему освободиться от пиджака и галстука, расстегнула рубашку, чудом не оборвав пуговицы.
Полностью обнаженную, он уложил ее на кровать, не переставая целовать губы, шею, грудь.
Послав к дьяволу работу, признание, мировую славу, он захлебнулся страстью и утонул в ней.
— Денек, проснись!
После бурного секса Денис сразу же уснул как убитый. Но реальность вторглась в его волшебный сон с бесцеремонностью Ксаны:
— Просыпайся, Денек!
Денис открыл глаза:
— Я просил не называть меня Деньком!
— Прости, я совсем забыла…
Ксана лежала рядом на животе и смотрела на Дениса. Пока он спал, она разглядывала его лицо, черты которого стирала из памяти в течение года. Правильные, прямые, тонкие линии…
— Сколько времени?
Денис свесился с кровати, нашаривая на полу вылетевший во время страстной прелюдии мобильник.
— Три, — ответила Ксана.
— М-м-м, это плохо! Я в душ!
Он скинул одеяло, которым заботливо прикрыла его девушка.
— Постой! Мне же сказать тебе надо… кое-что.
Денис улыбнулся.
— В самом деле? Тогда давай выпьем.
— Да, не помешает.
Он встал, откупорил бутылку, наполнил два бокала и протянул один подруге.
— Рассказывай, — улыбнулся Денис, усаживаясь обратно на кровать.
— Дэн, — робко начала Ксана. — Ты случайно не знаешь…
— Да?
Прикрыв глаза, Щемелинский с наслаждением потягивал вермут.
— …Андрея…
Денис открыл глаза.
— …Латушкина?