Первый судья Лабиринта

Он отварил себе немного замороженных овощей и потушил мясо. Потом добавил приправ — имбиря, базилика и, подумав, молотого перца. Есть одному было не так интересно, однако желудок возмущенно урчал.

На тарелке не осталось ни крошки. Стас по-прежнему не звонил, заняться было нечем, и Андрей вдруг почувствовал наплыв дикого одиночества. Ни родителей, ни жены, ни детей, ни подруги… Никого.

— «Почему я все время один?» — подобно крокодилу Гене подумал вдруг Андрей.

Возле телефона нет записной книжки с номерами друзей или коллег.

В мобильнике лишь одна запись, да и та — в принятых номерах. Телефон Стаса.

Андрей сел на диван, тупо разглядывая доверху забитый книжный шкаф.

«А ведь я знаю все, что написано в этих книгах, — понял вдруг он, — когда же я их прочитал? И зачем я вернулся?»

Он попытался вспомнить кого-нибудь из старых знакомых. Отчетливо представил школу, учительницу Марью Евлампиевну по кличке Лампочка, девочку Олю, по которой вздыхал.

«Как она могла мне нравиться, такая глупая», — с удивлением подумал Андрей. Еще он вспомнил хулиганов и драку, свой подбитый глаз… Нет, подбитый глаз Стаса. Ну да, конечно, это Витька из параллельного его разукрасил. А Стас стукнул Витьку по уху. А где же был он, Андрей?

Этого он вспомнить не мог.

Тогда он снова задумался о непонятном оформлении разрешения на разработку программы.

«Государственный Трибунал дает согласие»…

Стоп. Вот оно.

Давать согласие на использование сущности должна Лига, а не Трибунал. Такие вопросы решаются Верховным магистром, решение отображается на бланке с паутиной. И только потом Трибунал дописывает свое веское «Не возражаю».

Что же показал ему Денис? Липу?

Андрей мерил шагами комнату, не решаясь поверить. Значит, разработка программы будет проходить без согласия Лиги. Без санкции Трибунала. Или Трибунал все-таки в курсе? В обход Лиги? Но это странно. И тем более непонятно, почему стоит подпись одного Артура. Он в одиночку решает такие вопросы?

— На что же я подписался? — сказал Андрей сам себе.

На какую-то аферу.

Андрей провел рукой по глазам, пытаясь снять навалившееся оцепенение. Что-то творится. Неправильное что-то.

Но не стоит ломать голову. Чистоту их помыслов легко проверить. Достаточно связаться с Трибуналом через любую эссенциалию, и он сразу узнает: что известно органу контроля о проекте.

Где у нас ближайшая эссенциалия?

Что-то не вспоминается с ходу. Андрей снова напряг память: булочная, универсам, обувная мастерская, фотоателье, школа, детский сад, все есть в ближайшем микрорайоне. Но как же без эссенциалии?

Взяв городской справочник, Андрей открыл алфавитный указатель. Эссенциалий не значилось. Он отложил книгу и полез в Интернет. Городской сайт гостеприимно приглашал ознакомиться с достопримечательностями города. Андрей искал в разделах «Здравоохранение», «Социальные услуги», «Психологическая помощь», в конце концов просто принялся кликать на все заголовки подряд. Эссенциалистами даже не пахло.

«И кто только этот сайт оформлял! Забыть самое главное!» — мысленно проворчал Андрей, набирая в строке поисковика «Эссенциалия, эссенция, эссенциалист». Вылезло огромное количество ссылок на различные медицинские, философские, химические и еще кучу всяких текстов, но все было не то! Ни «Лигу Эссенс» ни «академию Эссенс», ни «паутину сущности» компьютер не знал.

Недоуменно взирая на экран, Андрей решил, что, видимо, между паутиной Сущности и паутиной Всемирной возникли какие-то разногласия, раз они так упорно друг друга не приемлют. Он выключил компьютер и отправился на улицу. Оставалось просто поискать по городу.

Остановил первого же парнишку с велосипедом, спросив о ближайшей эссенциалии. Мальчик пожал плечами и уехал. «Наверное, ребенок не в курсе. Да и зачем ему», — решил Андрей и пошел дальше. Подошел к старушкам на лавочке.

— Как? Ассен… Ассенизатор? Да как же, как же, вызывали — вон у того подъезда труба потекла…

Андрей подловил молодую мамашу со скрипучей коляской и повторил вопрос. Та долго морщила лоб и всматривалась вдаль, но проснулся младенец, и ответ про эсенциалию потонул в его крике.

Оставалась надежда на единственного во дворе автомобилиста. Тот лежал на коврике под грязно-белой колымагой и вкусно матерился.

Но надежд Андрея не оправдал и он. Вопрос про эссенциалию получил ответ:

— Не знаю, мне не надо. У меня же иномарка, чтоб ее…

Начиная нервничать, Андрей вышел через арку к автобусной остановке. Прямо напротив стояло хмурое серое здание с огромными трещинами по фасаду и белыми окнами.

От него вдруг повеяло чем-то таким долгожданным, что Андрей сразу догадался о его назначении.

Забавно, эссенциалия у меня под носом, а я и не замечал.

Надпись на табличке гасила: «Поликлиника № 65».

Смешное слово. Немного не по смыслу. И мода эта новая: давать эссенциалиям названия. «Цветущий сад», «Энергетическая пирамида». «Поликлиника» еще теперь.

Коридор встретил Андрея резким запахом дезинфекции. Милые светлые стены, «драконьи» деревья в узких кадках, кабинеты с лампочками…

Где же информационный стенд? Конечно, перед регистратурой. На нем — полисы, платные центры, дежурные аптеки, курсы будущих мам. Ничего о Трибунале.

Андрей постучался в смешное пластиковое окошко с точечными отверстиями:

— Девушка, милая, не подскажете, как связаться с Трибуналом?

— Пить, курить и совращать малолетних, — кокетливо ответила кудрявая фея на ресепшене после секундной заминки.

Андрей оценил шутку и повторил вопрос как можно подробней.

— Теперь уже и не смешно, — ответила девушка и обратилась к следующему посетителю. Но на красавчика по-прежнему поглядывала, хоть и обиделась немного.

Сходить к директору?

Андрей поднялся на второй этаж. Вот и кабинет. С табличкой «Главврач». «Как в прошлом веке», — удивился Андрей.

Он почти взялся за ручку, но увидел напротив табличку на двери: «Физиотерапия». А за дверью, о ужас, прямо как из старого кино, такие допотопные железяки! И никто их не протирает перед следующим пациентом.

Андрей прошел дальше по коридору. «Отоларинголог», «Пульмонолог», «Гастроэнтеролог», «Эндокринолог», — гласили надписи. Как это? Каждый специалист занимается только одной частью тела?

Он растерянно взглянул на ожидающих приема многочисленных пациентов. Ну хоть эти все те же. Если присмотреться внимательнее, минуту постоять, вчувствоваться, можно расшифровать все их проблемы. Кто-то действительно болен, а кому-то просто внучка не звонит.

Из двери, озаглавленной как «Процедурная», донесся женский писк.

Андрей заглянул внутрь. Медсестра в белом халате набирала какую-то жидкость в шприц.

Здесь все еще делают уколы? Здесь лечат инъекциями?

Всемилостивый боже…

Напротив открылась еще одна дверь, Андрей не успел прочитать надпись. Из кабинета вышла вульгарного вида тетка и крикнула:

— Примем только с больничными листами. Не стойте под дверью!

Я не буду искать ваш анализ, не отвлекайте доктора!

Андрей так и обомлел.

Кто это? Что это?!

— Молодой человек! Вы нам не поможете? — окликнули его. Андрей обернулся: рядом стояла бабуля в белом халате, на шее у нее висел… Как же называется эта штука? Такие были в музее академии. Фонендоскоп, вот. А совсем молодая девчонка, младше Риты лет на пять, тыкала пальцем в уродливое сооружение из досок.

— Давайте шкаф в кабинет занесем, — жалобно попросила девочка.

И эта рухлядь — шкаф? Но если он им нужен…

Андрей подхватил деревянного монстра и, как пушинку, пронес его к соседней двери. Женщины поспешили распахнуть ее.

— Вот сюда, сюда, к стеночке! — засуетилась бабуля. Андрей поставил шкаф и осмотрелся. Два стола. Два стула. Кушетка. Два шкафа — кроме того, что внесли, еще один, только со стеклянными дверцами. Наверху — ящики, а в них, да и везде кругом…

Бумажки. Бумажки. Бумажки. Море, океан, вселенная из бумаг. Ни компьютера, ни эссенциального монитора.