Меморист

— Что-то случилось. Звоните в больницу. Выясните, все ли в порядке с Логаном.

Малахай садился в такси, когда Калфус сказал:

— Джереми Логан покинул больницу около десяти минут назад, вопреки распоряжению лечащего врача.

— Он был один?

— Нет, его сопровождал какой-то мужчина.

— И, судя по виду Малахая, тот ни о чем не подозревал и ожидал застать своего друга в палате. У нас проблема, Алекс. Нам нужно подкрепление. Мы должны найти Логана. И быстро.

ГЛАВА 76

Четверг, 1 мая, 10.42

Себастьян так и не возвращался. Ни одна из сотни причин, пришедших на ум Меер, не могла объяснить, почему его отсутствие продолжается больше сорока минут. Если только… нет, после всего того, что Себастьян для нее сделал… Несомненно, с ним что-то произошло. Если только он не разозлился на нее за отказ исполнить «мелодию памяти» и сейчас сидит в каком-нибудь кафе, давая выход ярости. Так что же ей сейчас делать? Отправиться в больницу одной? У нее в сумочке была визитная карточка следователя Фиске. Может быть, позвонить ему? Нет, только не обращаться в полицию. Полицейский не поверит ни одному ее слову. К тому же нельзя рисковать: а вдруг он заберет флейту в качестве вещественного доказательства? Первыми инструмент должны увидеть ее отец и Малахай. Надо будет попросить швейцара вызвать такси, и отправиться в больницу.

Сев за стол, Меер написала Себастьяну записку. Всего несколько строчек: она сообщила, куда направляется. Затем Меер внимательно осмотрела номер — привычка, перенятая у своей матери, — вот только у нее не было с собой ничего, только то, что было на ней надето, и книга в мягкой обложке. Так что можно не беспокоиться о флаконе одеколона и коробке с таблетками, забытых на ночном столике. Все ценное лежало в противоположном конце комнаты, на скамье перед роялем, где Меер оставила флейту и свою сумочку, перед тем как пойти в душ.

Она подошла к скамье. Да, сумочка была на месте. Но флейта исчезла.

Быть может, Себастьян, перед тем как уйти, спрятал флейту в книге, на тот случай если, когда Меер будет в ванной, придет горничная. Молодая женщина лихорадочно вытряхнула содержимое сумочки на пол. Но флейты не было и здесь.

Меер без всякого воодушевления осмотрела номер, практически не сомневаясь в том, что флейты нигде нет. Охваченная отчаянием, она услышала громкий звонок в дверь и бросилась в гостиную. Когда Меер подошла к двери, ее окликнул из коридора мужской голос:

— Фройляйн Юска?

Несомненно, это Себастьян называет фамилию, под которой они поселились в гостинице. Сейчас он извинится, скажет, где флейта, и объяснит…

Не посмотрев в глазок, Меер рывком распахнула дверь. На пороге стоял молодой парень в форме коридорного с эмблемой гостиницы на нагрудном кармане. Он протянул конверт. Внезапно Меер вспомнила вчерашнее предостережение Себастьяна никому не открывать дверь, быть подозрительной за пределами всякой логики. Быть может, этот парень — убийца, он оглушил настоящего коридорного, похитил его одежду… Меер захлопнула дверь у него перед носом и повернула замок. Щелчок язычка раскатом грома прозвучал у нее в ушах.

— Нет… пожалуйста… извините… — на ломаном английском произнес за дверью парень. — Герр Юска попросил принести вам эту записку ровно в десять сорок пять.

— Вы… вы не могли бы просунуть ее под дверью?

— Да, да, конечно.

Дорогая Меер!

Твоему отцу на сегодня назначили процедуры. С сердцем у него гораздо хуже, чем он признаётся, но сегодня он собирался, наконец, рассказать тебе всю правду… вот только его нет в больнице. И никто не знает, где он. Необходимо как можно быстрее его найти и вернуть в больницу.

Кажется, я знаю, где он, но мне понадобится твоя помощь. Пожалуйста, сделай так, как я прошу, и пока что не обращайся в полицию. Когда я все объясню… тогда звони, кому захочешь. Приезжай, как только сможешь. Просто дойди до стоянки такси на углу и назови водителю адрес: Энгертштрассе, 122. Приехав на место, позвони в дверь. Я увижу тебя в камеру видеонаблюдения и впущу в дом. Поторопись.

Меер захотелось узнать, почему он просто ее не дождался.

ГЛАВА 77

Четверг, 1 мая, 11.22

Остановившись напротив полицейского участка по адресу Дойчмайстерплатц, 3, в торговом районе Шоттенринг, Малахай задумался над тем, как быть дальше. Он не знал, что делать, и это чувство было ему непривычно. Однако он понимал, что не может быть и речи о том, чтобы вести розыски Меер и Джереми самостоятельно. Только не в чужой стране, не зная языка. И у него не было времени, чтобы кого-нибудь нанять для этой работы. На карту поставлено слишком много, и рисковать нельзя. Необходимо заручиться полной поддержкой местных властей. Просто слишком много таких вопросов, на которые у него нет ответа.

Кому еще известно о том, что Меер вчера нашла флейту? А Джереми? Что случилось с ним? Неужели он узнал об исчезновении Меер и сбежал из больницы, чтобы заняться поисками дочери? Ради ее спасения Джереми пойдет на все; опасность его не остановит. Но с кем он связался? Медсестра сказала, что Джереми ушел вместе с каким-то мужчиной. Быть может, с Себастьяном? Но его сотовый не отвечал.

Несмотря на оживленное движение, автомобильные гудки звучали редко, и утро было обманчиво прекрасным. В горшках перед витриной магазина одежды, расположенного по соседству с полицейским участком, распустились красные и пурпурные цветы. На противоположной стороне улицы на фризе здания начала XIX века красовалось скульптурное изображение бога Пана, играющего на флейте.

В Вене повсюду можно встретить памятники музыке. И этот конкретный, на этом конкретном углу, любому другому показался бы случайным совпадением, но только не Малахаю. Последние тридцать лет своей жизни он опровергал случайные совпадения.

Если он сейчас не пересечет улицу и не войдет в большие стеклянные двери, чтобы подать заявление, возможно, жизнь Джереми и Меер окажется под угрозой. То, что пропали они оба, не может быть случайностью. Но, подав заявление, он сам несомненно окажется под пристальным вниманием, а это сейчас было бы совсем нежелательно. Косвенные улики снова будут против него. Не требовалось особого воображения, чтобы предположить реакцию ФБР и Интерпола: второй раз меньше чем за год похищена древняя реликвия стоимостью в сотни тысяч долларов, возможно, способная бросить вызов верованиям миллионов людей и поставить под сомнение многие основополагающие научные принципы. Малахай Самюэльс не только оказался на месте преступления, но и приходится близким другом замешанным в этом деле людям, которые к тому же бесследно исчезли.

Вот только не хотят ли завладеть этим предметом, помимо него, сотни других людей? Он сам может назвать нескольких. Денежная сторона похищенного Малахая не интересовала, и он сомневался в том, что она могла интересовать кого-либо еще из тех, кто имел к этому отношение. Границы своей собственной совести он знал, но как далеко пойдет совет правления Общества памяти, чтобы заполучить флейту?

Насколько сильно хочется доказать реальность перевоплощений Фремонту Брехту? Вчера вечером он признался, что нанял человека, чтобы тот вышел на след шкатулки с играми, однако пока что тому не удалось добиться каких-либо успехов. А что, если Брехт лгал? Что, если он узнал, что Меер нашла флейту? И похитил ее?

Насколько отчаянно хочется доктору Эрике Алдерман доказать потенциал бинауральных ритмов? Вот уже тридцать лет она занимается исследованием вопроса гармонического резонанса. Когда она вчера говорила о том, как ей хочется доказать свои теории и занять достойное место в научном сообществе, ее глаза горели огнем.

И, насколько мог предположить Малахай, были и другие члены Общества памяти, с которыми он еще не встречался, вожделевшие эту флейту. Определенно, к настоящему времени уже десятки людей знают то, что было известно ему с самого начала: если существует хоть малейшая надежда найти флейту и «мелодию памяти», Меер Логан предстоит сыграть в этом ключевую роль. И напротив, если с ней что-нибудь случится, шансы получить инструмент исчезнут.