Контрольное вторжение

— То же. Вчера, пятнадцать часов ровно, — конкретизировал я, не отказав себе в удовольствии ненадолго задержать взгляд на симпатичной попке.

Вчера в пятнадцать часов в комнате было пусто.

— Пятнадцать пятнадцать.

Опять никого. Куда все делись?

— Пятнадцать тридцать.

На одном из датчиков промелькнула чья-то спина.

Я промотал запись обратно. Все равно не разобрать, кто это был. Видно только, что мужской силуэт проследовал из полутемной прихожей на кухню.

— Прихожая пятнадцать тридцать. Масштаб времени два к одному.

Отвратительное изображение. Не разобрать даже узор на рубашке гостя.

— Кухня пятнадцать тридцать.

Ага, понятно. Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались. Сверху моя малогабаритная кухня выглядела, как загон для крупных обезьян в сухумском питомнике. Полдюжины гуманоидов что-то жевали, пили, махали конечностями и кричали друг на друга. Друзья. Все тута. И все вне подозрений. Нет ни одной незнакомой рожи. Процесс нарезания колбасы и дегустации первой бутылки эликсира радости был в самом разгаре. Разговор шел о сгоревшем в солнечной короне меркурианском танкере «Брежнев». Спор вспомнился мне во всех подробностях. Я тогда сцепился с Пыжовым, доказывая, что штурман не мог ошибиться и сменил курс умышленно. Таська в это время строила глазки Нао и зачем-то хватала меня холодными пальцами за ухо.

Прокрутив запись вперед, я понял, почему она так делала. На мою возмущенно-недоумевающую рожу невозможно было смотреть без смеха. Такое вот странное у меня строение лица. Хочется достойно выразить уничижающие собеседника эмоции, а на самом деле оказываешься в глазах окружающих потешным клоуном.

Я раздраженно промотал запись еще дальше. Ничего особенно нового мне пока не открылось. Стоило экрану показать очередное событие прошлого вечера, как оно немедленно воскресало у меня в голове. Вот слегка захмелевшая компания вполне прогнозируемо переместилась в комнату, оставив на тесной кухне возбужденную агрессивную Таську и ее привычную сексуальную жертву — Пыжова.

Я не стал смотреть, чем все закончилось, хотя всегда испытывал нездоровый интерес к тому, чем же все-таки занимаются уединившиеся Таська и Пыжик. Невозможно поверить, что они совершают банальные половые акты. Уж очень это была контрастная парочка.

Она — смуглая мускулистая и крикливая, он — бледный, хилый и косноязычный. Она выросла на вольных островах Океании и, по ее словам, с трех лет не ночевала под крышей и до шестнадцати не носила никакой одежды. Даже бус и обязательных в ее племени браслетов. Он все детство провел на севере Канады, практически не покидал купол и не выходил на свежий воздух.

Пыжик всегда одевался и устраивал истерику, если в гостях ему не доставалось шлепанцев и нужно было ходить по квартире в носках. Таська смеялась над ним, как, впрочем, и над всеми представителями сильной половины Человечества. Он уважительно звал ее дикаркой и возмущался, когда при нем про нее говорили скабрезности. Если когда-нибудь Таська и Пыж договорятся о чем-нибудь серьезном, очень интересная мутация человека может получиться.

Просмотр шоу продолжился в еще более ускоренном темпе. Вот я и Нао побежали за добавкой, ибо по какому-то замшелому еще советскому закону спиртное на дом не доставляется. Наше возвращение встретили восторженными криками и рукоплесканиями. И хотя класс потребляемых напитков здорово снизился, веселье разгорелось еще жарче. Привычные сетования о том, что водка до сих пор не включена в список бесплатных продуктов, быстро затмились дуэлью между Графом и Пыжиком. В чем там было дело, я помню смутно. То ли Пыжов сказал, что Орлов не в состоянии удержать в голове десяти двухзначных чисел, то ли Орлов заявил, что мужское достоинство Пыжова в боевом состоянии не превышает шести сантиметров. Не помню. Помню, что проказливый Нао в последний момент ухитрился подменить математические опыты и научные измерения романтическим поединком в средневековом стиле.

Дуэлянтам было выдано по два пирожных со сливочным кремом. Потом их развели в разные углы комнаты.

Граф подтвердил свое аристократическое прозвище и оба раза попал Пыжику точно в лицо. Пыжов два раза промахнулся, размазав свои метательные снаряды по дверце шкафа, и теперь должен был, как проигравший, раздеться до трусов и пять минут кукарекать на балконе. Мстительный Орлов потирал руки и требовал линейку, Пыж заикался и вяло протестовал. Публика ревела от восторга.

Пыжова спасла верная Таська. После того как она красиво разделась, только у Графа хватило наглости настаивать на наказании проигравшего. В ответ на это наглое требование Нао посоветовал ему утопиться в унитазе. На что Орлов довольно правдоподобно изобразил бешенство и, требуя сатисфакции, принялся поливать из сифона голую Таську и ее подругу Макки. Не обделил он сладким лимонадом и всю остальную компанию, включая меня. Я раздраженно крутанул запись вперед, сразу же оказавшись в районе трех часов ночи, где наткнулся на сексуальный дуэт, без вдохновения исполнявший обязательную программу парного катания.

К моему удивлению, в главной роли выступал я сам. Господи, как я тривиален. А кто же моя партнерша? Перед кем мне должно быть стыдно? Юное дарование — Наталья Петровна Корф, планета Земля!

— Хоть убей, не помню, чтобы мы с тобой э-э-э… Целовались, — смущенно пробормотал кто-то у меня за спиной.

Я обернулся. Моя несостоявшаяся жертва, облаченная в старый спортивный костюм, из которого я давно вырос, стояла рядом и заглядывала мне через плечо. По ее лицу ползали живописные красные и белые пятна.

Она и в самом деле была смущена.

— А я зато помню, как стрелял в тебя, — мой печальный вздох на секунду заглушил мое же павианье рычание с экрана. — Иногда бывает не так уж плохо, когда реальность не совпадает с виртуальностью.

— Виртуальность? Ты думаешь, мы все воткнулись?

Я почувствовал, что мурашки, бегавшие по моей спине, перепрыгнули на мою близкую, хотя и малознакомую подругу.

— Когда? — почти простонала она. — Я вообще не помню, как здесь оказалась, и хотела бы знать, кто это такой? Кто этот урод? Почему он на нас смотрит?

— Какой урод? Где? — растерялся я.

Компьютер озадаченно замигал сообщением: «Ваш запрос не принят. Переформулируйте». Я погасил надпись и приказал выделить все живые объекты в комнате. Кроме совокупляющейся парочки, трех мух на люстре и полудохлого комара на окне, в комнате присутствовал еще один живой объект. Пространство рядом со шкафом было густо заполнено некоей таинственной человекообразной тенью. Компьютер очертил подозрительную область тоненькой рубиновой линией.

Я потребовал сменить несколько фильтров, но так и не смог разобрать лицо незнакомца. Нужен был хороший ретушер или даже милицейский эксперт, чтобы выдрать из этих серо-черных клякс хоть что-нибудь вразумительное.

— Это тот тип, который поливал нас газировкой, — убежденно заявила Наталья.

— Граф? Орлов? Не может быть…

Пьяный Орлов способен абсолютно на все, но только не подглядывать. Это совершенно не соответствует его сложной душевной организации или, если вы не верите в существование души, то не совмещается с его генетическим кодом. Он просто не может спокойно смотреть на что-либо, ему обязательно нужно участвовать. Хотя бы советом. Я вернул запись назад в пьяный разнузданный вечер.

— Это не Граф! — громкий, почти бабий возглас вырвался у меня помимо моей воли.

Человек, поливавший нас из сифона, ни капельки не походил на Графа. Это был сутулый мужчина около сорока биологических лет с пепельно-серой кожей и худым неулыбчивым лицом. Надо сказать, что эта личность выглядела очень зловеще на фоне нашей беспечно веселящейся компании. Словно ржавый гвоздь, вбитый в розовую задницу. Но как я мог перепутать?

Минуту назад я был уверен, что вчера у меня в гостях был Орлов, но сейчас я вспомнил, что он умотал в Пояс Астероидов и просил не дергать его по пустякам. Но моя жизнь — не пустяк, и я пробормотал формулу вызова.