Часы

— Н-да… — снова сказал инспектор и вежливо замолчал.

— Итак, убит обычный, приятный, пожилой человек, исчезновение которого было кому-то необходимо. Кому? И здесь наконец можно сузить зону поиска. Это кто-то местный, кто знает мисс Пебмарш, ее привычки, Бюро машинописи и стенографии «Кавендиш» и служащую этого бюро Шейлу Вебб. Так что своему юному другу я сказал: «Соседи. Покрутись среди них. Разузнай, что сможешь. Связи, окружение. А самое главное, вступай в разговоры. Потому что во время разговора ты не просто получишь ответ на вопрос — в нормальном разговоре человек многое может выболтать. Люди осторожничают, когда что-то грозит им самим, но в обычной беседе, спокойной, без напряжения, они предпочитают говорить правду, ибо это намного проще. И сами того не сознавая, они говорят какую-нибудь мелочь, которая меняет все.

— Восхитительный тезис, — сказал я. — Но в данном случае этого, к сожалению, не случилось.

— Случилось, mon cher, случилось. Одна коротенькая фраза неоценимой важности все же была!

— Что! — встрепенулся я. — Кто сказал? Когда?

— По ходу дела, mon cher.

— Вы сказали, месье Пуаро?.. — Инспектор вежливо вернул Пуаро к теме разговора.

— Я очертил круг возле дома номер девятнадцать, и внутри этого круга мистера Корри мог убить каждый: миссис Хемминг, Бланды, Мак-Нотоны, мисс Вотерхауз. Но самыми главными фигурами оставались те, кто уже появлялся на сцене: мисс Пебмарш, которая могла убить его, а уже потом выйти за покупками, в десять тридцать или около того, и мисс Вебб, которая могла договориться с ним там о встрече, убить его, а потом выскочить из дому и поднять тревогу.

— О, — сказал инспектор, — вы подходите к сути дела.

— И наконец, — увильнул от ответа Пуаро, — ты, дорогой мой Колин. Ты тоже там был. Причем искал дом номер шестьдесят один в начале улицы.

— Да, действительно, — сказал я с негодованием. — Что еще скажете?

— Что-нибудь да скажу, — с достоинством отвечал Пуаро.

— И тем не менее именно я оказался тем человеком, который и выложил вам все как есть.

— Убийцы часто тщеславны, — парировал Пуаро. — А потом, это могло быть для тебя просто забавой — поразвлечься за мой счет.

— Вы почти убедили меня, — сказал я. И почувствовал себя неуютно.

Пуаро повернулся к инспектору.

— Это, сказал я себе, очень простое убийство. Ненужные часы, передвинутые стрелки, тщательно продуманные детали обнаружения тела — все это нужно на время отбросить. Кроме того, как уже было сказано, есть бессмертная «Алиса» с ее «Тут-тут-тут…». И самое главное — убит пожилой обыкновенный человек, и кому-то это было нужно. Если он известный шантажист, нужно искать, кого он мог шантажировать. Если он сыщик, нужно искать неизвестного преступника, если он состоятельный человек-ищите наследников. Но если не выяснить, кто он такой, задача становится потрудней — искать среди всех, кто включен в наш круг, искать, у кого была причина желать его смерти.

Если оставить в стороне мисс Пебмарш и Шейлу Вебб, кто мог оказаться не тем, за кого себя выдавал? Ответ меня разочаровал. За исключением мистера Рамзи, который, если я правильно понял, не был тем, за кого выдавал себя, — на этом месте Пуаро вопросительно посмотрел на меня, и я кивнул, — bona fide[22] всех не вызвала сомнения. Бланд — хорошо известный в городе строитель, у Мак-Нотона была кафедра в Кембридже, миссис Хемминг — вдова местного акционера, брат и сестра Вотерхаузы живут там давным-давно, и все их уважают. Вернемся к мистеру Корри. Откуда он взялся? Что привело его в дом номер девятнадцать по Полумесяцу? И вот тут-то важна одна фраза миссис Хемминг. Сказав, что убитый не жил в доме номер девятнадцать, она добавила: «Все понятно. Он пришел, чтобы его убили. Как странно». У нее дар, как у многих, кто часто занят собственными мыслями, слушать людей и проникать в самую суть событий. Она все подытожила. Мистер Корри пришел в дом номер девятнадцать, чтобы его убили. Вот и все!

— Тогда и меня поразили эти ее слова, — сказал я. Пуаро не обратил на это внимания. — «Тут-тут-тут, придешь — тебя убьют». Мистер Корри пришел — и его убили. Но это не все. Важно, что его никто не должен был опознать. Ни бумажника, ни документов, метки портного — и то срезаны. Но и это не все. Визитная карточка на имя Корри, служащего страховой компании, — временная мера. Чтобы скрыть навсегда настоящее имя, придумано ложное опознание. Так и должно было быть, я уверен, — рано или поздно появился бы некто, кто опознал бы его. Брат, сестра, жена. Появилась жена. Миссис Райвл — тут одно имя способно вызвать подозрения. В Сомерсете есть деревня — я жил там неподалеку, гостил у друзей, — деревня под названием Корри Райвл. Видно, подсознательно, сам не зная почему, убийца выбрал эти имена. Мистер Корри и миссис Райвл.

Таким образом, умысел был налицо, но меня озадачивало одно обстоятельство, почему наш преступник уверен, что никто и в самом деле не опознает убитого. Если он одинок, у него все равно должны быть слуги, деловые знакомые, экономка, наконец. Это навело меня на следующее заключение — никто не знает, что он исчез. И еще одно — он иностранец и только что приехал в Англию. Это объясняет, почему пломбы зубов убитого отличаются от тех, какие делают наши дантисты.

Передо мной начала вырисовываться смутная картина и в отношении жертвы, и в отношении убийцы. И не более того. Преступление было отлично спланировано, с умом выполнено, но… тут-то и появляется та роковая, пустячная случайность, которую не в состоянии предусмотреть ни один убийца.

— А именно? — спросил Хардкасл.

Неожиданно Пуаро откинул назад голову и с выражением продекламировал:

Он подался вперед.

— Мистера Корри мог убить кто угодно. Но вот кого должны были убить или, во всяком случае, имели все основания убить, — это одного человека, Эдну Брент.

Мы оба уставились на Пуаро, раскрыв глаза.

— Не стоит забывать про Бюро машинописи и стенографии «Кавендиш». Там работают восемь девушек. Девятого сентября четверо из них ушли по вызовам и были в некотором удалении от места происшествия, причем обедали они у своих клиентов. У этой четверки перерыв с двенадцати тридцати до часа тридцати. Другие четверо, Шейла Вебб, Эдна Брент и еще двое, Дженет и Морин, обедают во вторую очередь, с часа тридцати до двух тридцати. Но в тот день с Эдной Брент случилась неприятность — почти сразу, как только она вышла из конторы, она сломала каблук, застрявший в сточной решетке. Идти так она не могла. Она купила несколько булочек и вернулась обратно.

Пуаро патетически помахал перед нами рукой.

— Нам было известно, что что-то беспокоило Эдну Брент! Она пыталась после работы увидеться с Шейлой Вебб, но мы не нашли доказательств. А она ведь, возможно, всего-навсего хотела с ней посоветоваться о том, что ее привело в смятение… Но если так, одно становится ясно. Она хотела поговорить с Шейлой вне бюро.

У нас только один ключ к разгадке — ее слова, обращенные к констеблю после слушания. Она ведь сказала что-то вроде: «Не понимаю, почему она так сказала». В тот день давали показания три женщины. Эдна могла говорить о мисс Пебмарш. Или, как все и решили, о Шейле Вебб. Но есть еще и третья — она могла говорить о мисс Мартиндейл.

— Мисс Мартиндейл? Но та говорила всего пару минут.

22

Доподлинность (лат.)

23

Пер С. Маршака.