Часы

— Вот когда это случится, тогда и будем рассуждать, — отмахнулся Хардкасл. — Пока давай разбираться с этим убийством.

Глава 10

В доме номер шестьдесят два по Вильямову Полумесяцу миссис Рамзи повторяла про себя, пытаясь приободриться: «Осталось всего два дня. Всего два дня».

Она откинула волосы со вспотевшего лба. В этот момент из кухни донесся оглушительный грохот. Миссис Рамзи даже не хотелось идти узнавать, что бы это могло значить. Вот бы сделать вид, что никакого грохота вообще не было! Впрочем, ведь осталось только два дня… Она вышла в прихожую, распахнула кухонную дверь и спросила голосом куда менее суровым, чем три недели назад:

— Ну, что вы еще натворили?

— Мамочка, мы не нарочно, — отозвался ее сынишка Билл. — Мы просто хотели поиграть в футбол этими кастрюльками, а они случайно взяли и попали в посудный шкаф. — Мы не виноваты, они сами, — заискивающе пояснил его младший брат Тед.

— Ну ладно, поставьте посуду на место, а осколки соберите и отнесите в мусорное ведро.

— Мы потом, мамочка, ладно?

— Нет, сейчас.

— Тогда пусть Тед, — сказал Билл.

— Ничего себе, — возмутился Тед, — а почему всегда я? Нет уж, раз ты не будешь, то и я не буду.

— Спорим, будешь!

— Спорим, не буду!

— Нет, будешь!

— Йа-а-а!..

Братья вцепились друг в друга. Билл притиснул Теда к кухонному столу, и миска с яйцами угрожающе закачалась.

— А ну, марш отсюда! — прикрикнула миссис Рамзи. Она вытолкала сыновей из кухни, захлопнула дверь и принялась подбирать кастрюли и черепки.

— Еще два дня, — утешала она себя, — и я отправлю их в школу. Господи, вот радость-то!

Ей смутно припомнилось колкое замечание какой-то журналистки, у женщины бывает лишь шесть счастливых дней в году. В начале школьных каникул и в конце. «Истинная правда», — подумала миссис Рамзи, выметая осколки своего любимого сервиза. С какой радостью, с каким нетерпением ждала она возвращения своих ненаглядных сыновей всего пять недель назад. А теперь?

«Послезавтра, — повторяла она про себя, — послезавтра Билл и Тед уезжают в школу. Господи, даже не верится! Скорее бы!»

Как она радовалась, когда месяц назад встречала их на вокзале! С каким бурным восторгом они бросились ейна шею! Как весело носились по дому и саду! Как уписывали праздничный торт! А теперь… теперь она мечтает только об одном: провести хотя бы денек в покое. Без непрерывной готовки и мытья посуды. Нет, конечно же, она любит сыновей, они прекрасные дети. Они — ее гордость. Но порой с ними так тяжело! От их аппетита, непоседливости и воплей можно сойти с ума. Снаружи донеслись воинственные крики. Она встревоженно вскинула голову. Нет, все в порядке. Просто мальчики выбежали в сад. Что ж, тем лучше, там гораздо больше места. Правда, они досаждают соседям. Миссис Рамзи питала слабую надежду, что они по крайней мере оставят в покое кошек миссис Хемминг. Не столько ради кошек, но правде говоря, сколько ради шортов, которые так и горят на этом колючем заборе. Она проверила, на месте ли аптечка, которую всегда держала под рукой, на комоде. Впрочем, миссис Рамзи никогда не поднимала лишнего шума по поводу неизбежных в мальчишеском возрасте неприятностей и, как правило, ограничивалась следующей тирадой:

— Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не капал кровью в гостиной! Сейчас же ступай на кухню и капай там на линолеум, его легче вытереть!

Душераздирающий вопль оборвался на середине, и наступила такая глубокая тишина, что миссис Рамзи не на шутку перепугалась. Тишина показалась ей подозрительной. Она растерянно замерла, держа в руке совок с перебитой посудой. Вдруг дверь открылась и появился Билл. На его лице было странное блаженное выражение, совершенно необычное для одиннадцатилетнего мальчишки.

— Мам, — сказал он, — там пришел инспектор из полиции и с ним еще один дядя. — А-а. — Миссис Рамзи облегченно вздохнула. — Чего же они хотят, сынок?

— Он хочет с тобой поговорить, — ответил Билл, — наверное, про убийство. Ну, про это, вчера, у мисс Пебмарш.

— Не понимаю, почему именно ко мне, — озабоченно пробормотала миссис Рамзи.

«То одно, то другое, и так всю жизнь, — подумала она. — Когда, скажите на милость, чистить картошку для ирландского рагу, если так некстати являются всякие полицейские?»

— Ну ладно, — сказала она, вздохнув, — придется идти.

Она выкинула осколки в мусорное ведро под раковиной, ополоснула руки, пригладила волосы и повернулась к Биллу, который нетерпеливо твердил:

— Ну, мам, давай скорей!

Миссис Рамзи вошла в гостиную; Билл следовал за ней по пятам. В гостиной ждали двое посетителей. При них находился младший сынишка, Тед, который восторженно пялил глаза.

— Миссис Рамзи?

— Доброе утро.

— Полагаю, молодой человек уже доложил вам, что я инспектор уголовной полиции Хардкасл?

— Как некстати, — сказала миссис Рамзи. — Сегодня утром я страшно занята. Это займет много времени?

— Что вы, всего несколько минут, — успокоил ее инспектор Хардкасл. — Вы позволите нам сесть?

— Ах да, конечно.

Миссис Рамзи присела на жесткий стул и нетерпеливо воззрилась на посетителей. Она подозревала, что это займет вовсе не несколько минут. — А вы оба можете идти, — дружески сказал Хардкасл мальчикам.

— А мы не пойдем, — заявил Билл.

— Не пойдем, — присоединился Тед.

— Мы тоже хотим послушать, — добавил Билл.

— Еще как, — подтвердил Тед.

— А крови много было? — выпалил Билл.

— Он грабить пришел? — осведомился Тед.

— Мальчики, помолчите, — вмешалась миссис Рамзи. — Вы что, не слышали, что… э-э… мистер Хардкасл просил вас уйти?

— А мы не пойдем, — уперся Билл, — мы тоже хотим послушать.

Хардкасл подошел к двери, распахнул ее и посмотрел на мальчуганов.

— Брысь, — приказал он.

Сказано это было спокойно, ровным голосом, но в тоне чувствовался мужской авторитет. Мальчишки, не пикнув, поднялись и вышмыгнули за дверь.

«Ну и ну, — восхитилась миссис Рамзи, — почему же я так не могу?»

Беда, наверное, в том, что она мать. До нее не раз доходили слухи, что с посторонними ее сыновья ведут себя совсем не так, как с нею. Конечно, матерям всегда достается сильнее других. Но тут она подумала, что так все-таки лучше, чем наоборот. Если бы дома они были пай-мальчиками, а на улице — отпетыми хулиганами, которых все боятся, было бы хуже, да, гораздо хуже… Тут инспектор Хардкасл снова сел на свое место, и она очнулась от размышлений.

— Если вы насчет того, что вчера случилось в девятнадцатом доме, — беспокойно начала миссис Рамзи, — я вряд ли смогу вам помочь, инспектор. Я ничего не видела и даже не знаю, кто там живет.

— Там живет дама, которую зовут мисс Пебмарш. Она слепая, работает в школе Ааронберга.

— Ах, вот как, — сказала миссис Рамзи, — я вообще мало кого знаю на той стороне Полумесяца.

— Вы вчера были дома между половиной первого и тремя?

— Да, конечно. Когда бы иначе я стала готовить ужин? Впрочем, около трех мы ушли. Я повела детей в кино.

Инспектор достал из кармана фотографию и протянул миссис Рамзи:

— Вы никогда не видели этого человека?

Миссис Рамзи посмотрела на фотографию с первым проблеском интереса.

— Нет, — сказала она, — не думаю. Впрочем, я могла и забыть.

— Он случайно не заходил к вам — предложить страховку, например?

Миссис Рамзи снова покачала головой, на сей раз более уверенно.

— Нет. Точно нет.

— У нас есть основания полагать, что его зовут Корри, мистер Р. X. Корри.

Он вопросительно взглянул на миссис Рамзи. Она еще раз покачала головой.

— Боюсь, — сказала она виновато, — во время каникул у меня просто нет времени смотреть по сторонам.

— Каникулы и впрямь тяжелое время, — посочувствовал Хардкасл, — но у вас чудесные сыновья. Такие живые, энергичные. Пожалуй, даже несколько слишком энергичные, верно? Миссис Рамзи согласно улыбнулась.