Страница 86 из 232
В то же время, затронув столь острую тему, было бы весьма неверным шагом уклониться от детального анализа вопроса о реальном количестве выбывших из списков личного состава во второй половине З0-х гг. командиров РККА, в т. ч. и о количестве репрессированных и, естественно, за что.
Это до чрезвычайности важно, особенно если учесть, сколь нагло и подло матерые бандиты пера, эфира и слова, эти, к глубочайшему сожалению, не переводящиеся как вид бандерлоги антисталинской пропаганды коварно жонглируют цифрами, не желая отдавать себе отчета в том, что за каждой из них людские жизни, а то и человеческие трагедии. Для них главное оглоушить мозги читателей, отупить их коварной ложью, не дать им ни малейшей возможности самим разобраться а сути тогда произошедшею.
А тупа эта ложь именно тем, что тут же и непреодолимо напарывается на всесокрушающие вопросы: «Кто же тогда оказывал яростно ожесточенное сопротивление гитлеровцам в 1941 г.? Кто же тогда начисто сорвал весь замысел блицкрига, утопив его в тевтонской крови? Кто же тогда дошел до Берлина в 1945 г.? И, что особенно важно в этой связи, под чьим же командованием это произошло? Под чьим же командованием была достигнута Величайшая Победа? Заметьте, кстати говоря, что всего-то за 2 года, 4 месяца и 9 дней, если считать от крайней точки сражений, т. е. от Сталинградской битвы и битвы за Кавказ. А заодно освободили от фашизма по сути дела чуть ли не всю Европу!
Частично на эти вопросы мы ответили еще содержанием таблицы о качественных характеристиках командного составе РККА накануне войны.
Но остался вопрос о роли и значении т. н. «репрессий» в отношении комсостава в трагедии 22 июня 1941 г. Не установив Истину в этом вопросе, мы опять будем обречены на выслушивание лжи бандерлогов антисталинской пропаганды.
Так что вместо того, чтобы вслед за ними и совершенно беспочвенно да бездоказательно все валить на Станина и на Берию, и уж тем более разглагольствовать о невесть откуда взявшейся, но якобы невероятной степени разгрома военных кадров или, того хуже, о якобы имевшем место «обезглавливании армии» (кстати, еще раз подчеркиваю, что термин-то «изобрел» Троцкий еще в июне 1937г.), обратимся лучше к архивным данных, ибо нам эти языческие визги бандерлагов ни к чему.
Итак, за обычно именуемый бандерлогами антисталинской пропаганды период «жестоких репрессий» в отношении командного (начальствующего) состава наших Вооруженных сил было уволено — именно уволено (а не репрессировано и уж тем более не расстреляно) всего 36 898 «человек (по опубликованным еще при жизни Сталина, т. е. в 1951г., данным в книге «Военные кадры Советского Союза в Великой Отечественной войне» — тоже 36898 человек; см. также РГВА. Ф. 3783. Оп. 19. Д. 87. Л. 42 — 52; Ф. 37837. Оп. 18. Д. 890. Л. 4 — 7).
Однако эта цифра — 36 898 уволенных лиц начсостава — охватывает период не 1937 — 38 гг., а с 1 января 1937г. по 1 мая 1940 г., т. е. почти за три с половиной года.
Увольнение 8213 чел из них приходится на долю так называемой «естественной убыли», то есть по причинам:
а) смерти — ее еще никто не смог отменить;
б) несовместимых с воинской службой болезней и инвалидности — к сожалению, и такое нередко, от этого еще никто не смог застраховаться;
в) достижении предельного возраста — увы, законы жизни тем более никому не удавалось отменить;
г) морального разложения — к искреннему прискорбию, в России и ее армии пьянствуют и дебоширят, порой с тяжелыми последствиями, при любых режимах и формах государственного устройства, как, впрочем, и воруют тоже, не говоря уже о прочих уголовно наказуемых во все времена «художествах», коими наша армия печально славится исстари (в архивах Военной прокуратуры, Министерства обороны, военных округов, военной контрразведки такое количество материалов на сей счет, с описанием таких, с позволения сказать, «художеств человека с ружьем», что волосы дыбом встают).
Так вот, по изложенным в п. п. «а, «б» и «в» основаниям за указанный выше срок в 3,5 г. были уволены 4165 чел., по указанной в п. «г» причине — 4048 чел, (архивное подтверждение то же самое). При этом большая для из указанных 8213 чел. — 6692 чел. приходится на период 1937 — 38 гг.
В отношении оставшихся 28 685 чел. из числа уволенных лиц начсостава за этот период явно может появиться искушение причислить их к лику именно репрессированных и именно же по политическим мотивам. Но это искушение будет явно от лукавого, особенно если внять нижеследующим цифровым данным.
По политическим мотивам, то есть во исполнение решения ЦК ВКП(б) № П47/102 от 29.03.1937 уволенных в связи с исключением из партии, за связь с врагами народа, в т. ч. и с заговорщиками, в 1937г. было 11 104 чел., а вот арестованных — всего 4471 чел., причем 1139 из них угодили за решетку за необузданное пьянство, моральное наложение (в т. ч. и за изнасилования лиц женского пола) и хищения народного достояния. Следовательно, по политическим мотивам за решеткой оказались не 4471 чел., а 3332 чел. (на самом же деле и того меньше — 3080 чел.). Всего же в 1937г. по всем основаниям было уволено 18 658 чел. (13, 1% общей численности начсостава), из них политсостава — 2194 чел.
В 1938г. по всем основанием были уволены 16 362 чел. (9,2% общей численности начсостава), из них политсостава — 3282 чел.
По указанному выше решению ЦК уволены были 3580 чел., как иностранцы — директива НКО № 200ш от 24.06.38 — 4138 чел., арестованы же из общего числа уволенных 5032 чел., из них 2671 чел. опять-таки за пьянство, моральное разложение, хищения народного достояния, т. е. под категорию «политики», выходит, подпадают 2361 человек.
В 1939 г. всего было уволены 1878 чел., в т. ч. по политическим мотивам — 238 чел., а ват арестованы — всего 73[323].
Итак, по данным Главного управления па командному и начальствующему составу РККА, к 1 мая 1940 г. арестованных лиц указанных категорий насчитывалось 9579 человек. Учитывая, что уже в 1939 г. 1457 человек из них были реабилитированы и восстановлены в РККА, следовательно, арестованными (за этот период с 1937по 1939 г. и начало 1940 г.) остались 8122 человека. Непосредственно же за контрреволюционные по тогдашнему Уголовному кодексу (ст. 58 УК РСФСР в редакции 1926 г., со всеми ее «ответвлениями») преступления военными трибуналами и Военной коллегией Верховного суда СССР, а только они-то и имели право рассмотрения таких дел в отношении военных, были осуждены — подчеркиваю, осуждены, а не расстреляны — в период с 1937 по 1940 г. 9913 чел., относившихся к категориям лиц высшего, среднего и младшего комсостава, начальствующего состава (в этом сегменте больше всего политработников), а также рядового состава. Если по годам, то картина такова: в 1937 г. — 4079 чел., в 1938 г. — 3132 чел., в 1939 г. — 1099 чел., в 1940 г.— 1603 чел.
Если же обратиться к наиболее полному поименному перечню расстрелянных в те годы за контрреволюционные преступления офицеров, который был оставлен О. Сувенировым, то обнаружим, что к высшей мере социальной защиты (расстрелу) было приговорено 1634 человека. Именно их фамилии и фигурируют в этом списке.
Итак, что же получилось в итоге? А вот что: из уволенных в 1937 — 39 гг. по различным основаниям лиц командно-начальствующего состава в количестве 36 898 чел. на долю т. н. «естественной убыли» приходится 8213 чел, фактически арестованных, т. е. уже за вычетом 1457 чел., реабилитированных и восстановленных в РККА в 1939 г. — 8122 чел. (не будем также забывать, что значительная часть из них угодила за решетку не за «политику» а сугубо по уголовным основаниям — за всевозможные «художества», начиная от пьяных дебошей и перестрелок с отягчающими последствиями до тривиального воровства, с которым тогда боролись, не в пример нынешним временам, куда жестче и суровей)[324], фактически уволенных по политической мотивам — 16 690 чел. Дело в том, что из 19 106 чел. уволеннных по этим основаниям 2416 чел. была изменена статья увольнения, восстановлены в РККА к 1 мая 1940 г. — 12 461 чел., к 22 июня 1941 г. — 15 тыс. чел.
323
Нельзя не заметить, что едва только Л. П. Берия появился на Лубянке, а произошла это 22 августа 1938 г., когда он был назначен на должность первого заместителя наркома внутренних дел СССР (29 сентября того же года по совместительству еще и начальником Главного управления Государственной безопасности СССР), и только с 25 ноября 1938 г. он стал наркомом внутренних дел СССР — так тут же исключительно резко снизились масштабы всех видов репрессий против, в частности, командного состава РККА — как арестов, так и увольнений по политическим мотивам. Если последние снизились без самой малости а 10 раз, то первые — более чем в 61 раз по сравнению с пиком арестов лиц комсостава в 1937 г. (с 4474 до 73). А нам все Берия да Берия… А ведь то же самое происходило и с «репрессиями» в отношении гражданского населения. Подонок Ежов с подачи таких же подонков, как Хрущев, Эйхе и прочая партсволочь, наарестовал за 1937—38 гг. 1 372 392 чел. «врагов народа». Из них 681 692 чел были расстреляны. Берия же только за 1939 г. и первый квартал 1940 г. способствовал освобождению из тюрем 381 178 чел., а к началу войны еще примерно 130 тыс. чел. И это не говоря уже о тысячах и десятках тысяч реабилитированных. Именно из-за этого Генеральный прокурор СССР в 1939 — 40 гг. М. Панкратов дважды строчил доносы на Берию, что-де он умышленно прекращает дела на «врагов народа» и освобождает их. Дважды этим вопросом занималась авторитетная партийно-государственная комиссия и дважды же подтвердила абсолютную законность и обоснованность действий Берии и возглавляемого им НКВД СССР. Конечно, это не значит, что органы госбезопасности почивали после этого на лаврах и ни хрена не делали. Нет, ибо этого не могло быть по определению — государственный механизм не может не функционировать, иначе не будет государства. Просто все пришло в соответствие с законами того времени. Так, если при Ежове за 1937—38 гг. за контрреволюционные преступления (ст. 58 УК РСФСР) были осуждены 1 372 392 чел., то за 1939 г. — только 63 889 чел., т. е. в 21,5 раза меньше. К тому же следует иметь в виду, что абсолютное большинство арестованных в 1939 г. за контрреволюционные преступления — свыше 80% — приходится на конец 1939 г., т. е. на период освобождения и присоединения к СССР Западной Украины и Западной Белоруссии, кишмя кишевших всевозможными подрывными элементами, националистами, агентурой польской и германской разведок и т. п. дрянью, сожалеть об арестах которых едва ли приходится… Вот вам и злодей Берия…
324
Откровенно говоря, ввиду своей искусственности, это деление на политические и уголовные преступления не имеет отношения к юриспруденции и применено здесь в сугубо публицистических целях. В России, как при царе, так и при Советах, как, впрочем, и ныне, все, что относится якобы к политике, т. е. измена, шпионаж, пособничество врагу в различных формах, заговоры с целью свержения законной власти или убийства представителей власти и т. д. и т. п., всегда подпадало под действие Уголовного кодекса (до 1917 г.— Уголовного Уложения Российской Империи). Впрочем, абсолютно аналогичным образом выглядит ситуация с этими преступлениями и в других государствах мира. Но только в России из-за этих ублюдочных козлов-«дерьмократов» додумались столь по-идиотски разделять эти преступления, предусмотренные одним кодексом — Уголовным! Как кого заметут из-за явной коррупции — тут же визги: «Политика!» Едва только кого-то арестуют за шпионаж — так получите «узника совести»! И ни при каких обстоятельствах этой сволочи-дерьмократам — и в голову не придет простенькая мысль: а была ли у этих подонков — «узников совести» — совесть, самая простая, человеческая совесть родившегося, выросшего и живущего в России, но продающего ее за тридцать сребреников?!