Страница 190 из 232
Перед одним только этим фактом надо коленопреклоненно чтить память в знак глубочайшей признательности, а не терзать имя давно усопшего льва беспочвенными нападками, тем более что они оскорбляют прежде всего Великий Подвиг Созидания наших Предков, сознательно и уверенно шедших за Сталиным!
Вот если бы столь важное дело, как практическая подготовка к отпору уже отчетливо приближавшейся агрессии Гитлера, Сталин отдал бы на откуп таким, с позволения сказать, профессорам Академии военных наук, так и вовсе защищаться было бы нечем!
Ведь при всей трагичности громыхнувшего 22 июля 1941 г. ужаса самой страшный в истории войны — а она, эта самая трагичность, вновь особо подчеркиваю, ну никак не вменяется в вину именно Сталину, потому что он-то действительно заранее готовился к отпору агрессии, и если бы не преступная генеральская дурь, вермахт действительно был бы размолот в пыль еще летом 1941 г. — Красная Армия очень даже сильно лупила всю эту тевтонскую нечисть. Иначе вся эта гитлеровская мразь не поредела бы к концу 1941 г. практически на миллион германских бандитов, посмевших поднять меч на Великую Русь!
Ну а ежели бы наши генералы не дурили бы преступно да втихаря, то что могло бы помешать нашей хорошо оснащенной Красной Армии увеличить счет отправленных к гитлеровской маме» тевтонских негодяев разов эдак в 3 — 4? То есть уничтожить всю группировку вторжения?
В том-то и дело, что ничто и не намешало бы, если бы не эта преступная генеральская дурь втихаря да в соответствии с преступными же наущениями расстрелянного еще в 1937 г. «врага народа»!
Имею нескромное желание быть верно понятым — в данном случае уважаемые читатели столкнулись не с рецидивом стародавнего шапкозакидательства, непонятно для чего и почему царившего в генеральский умах того времени, а с трезвым расчетом: если в тех, до безумия наитяжелейших условиях начального периода войны РККА уничтожила практически миллион фашистских гадов да еще и блестяще провела контрнаступательную операцию под Москвой, то неужели при своей кратно превосходившей вермахт мощи в танках, самолетах, артиллерии и т. д. она не передавила бы гитлеровскую мразь, не будь этой чертовой, преступной дури генералов?!
И вот еще что в связи с проблемой выдвижения мобскладов. Ну сверил бы наш «профессор академии военных наук» свой вывод о «наиболее весомом, убедительном и неопровержимом факте подготовки к войне на чужой территории» (то есть к войне агрессивной со стороны СССР) в лице факта переброски стратегических запасов в тылы Первого стратегическою эшелона с оценкой этого же факта начальником Генерального штаба Сухопутных войск вермахта генералом Ф. Гальдером. Он уже более полувека назад опубликовал свой военный дневник.
А там, между прочим, из записи от 24 июня 1941 г. четко видно, что он, начальник Генерального штаба Сухопутных войск вермахта генерал-полковник Франц Гальдер, расценил «наличие многочисленных запасов» — причем, обратите на это особое внимание, даже в приграничной полосе, т. е. там, куда их выдвинули с санкции Жукова, как факт того, что «русские с самого начала планировали ведение упорной обороны пограничной зоны и для этого создали здесь 6азы снабжения» (Гальдер Ф. Военный дневник. М., 2005. С. 33). А означают эти слова Гальдера вот что:
1. Непосредственное подтверждение со стороны противника, что у нас действительно произошла негласная и незаконная подмена и принципа обороны и, самое главное, сути официального плана отражения агрессии. Ибо его слова суть свидетельство того, что вместо активной стратегической обороны, запланированной еще мудрым Б. М. Шапошниковым, у нос появилась упорная оборона на линии госграницы!
Гальдер, само собой разумеется, не знал и не мог даже предполагать, что же он должен вкладывать в свои слова «с самого начала». Он всего лишь зафиксировал сей факт наличия мобскладов в погранзоне, каким он и был описан в донесении командующему передовыми группировками выполнения, а те, в свою очередь, увидели то, что увидели.
Но мы-то с вами уже знаем, с какого времени царившая в натуре Жукова «органическая ненависть к штабной рабате» приказала дислоцированным в КОВО, ЗапОВО, ПрибОВО и ОдВО войскам «в основу обороны положить уборную оборону укрепленных районов и созданных по линии госграницы полевых укреплений»! Более того, мы уже знаем и то, что к маю 1941г. фактически завершился процесс негласной и незаконной подмены активной, в т. ч. и стратегической обороны, на упорную (жесткую) оборону на линии госграницы, а также и самой сути официального плана отражения агрессии.
Естественно, что Гальдер всего этого не знал — вот выпала на его долю обязанность как бы невзначай подтвердить своим пером противника наш вывод о факте состоявшейся подмены.
Но все дело в том, что общий вердикт Гальдера «органической ненависти к штабной работе», царившей в характере Жукова (да и Тимошенко тоже), звучит так: «Русское военное руководство потерпело крушение по самим принципам жесткой обороны»!
Правильно, все так и было — дуэт Жуков — Тимошенко потерпел крушение по самим негласно и незадолго протащенным принципам жесткой (упорной) обороны прямо на линии границы. Они и не могли не потерпеть этого крушения, потому как их жесткая (упорная) оборона основывалась фактически на неадекватном принципам обороны (тем белее жесткой, упорной!) и прикрытия (даже прикрытия) в прямом и точном смысле этих терминов военного искусства статическом фронте узкой лентой, состоявшем из дырок от бубликов. Более того, на крайних флангах этого статического фронта узкой лентой сосредоточивались группировки для немедленного встречно-лобового контрблицкрига, которые к тому же были еще фактически подставлены под удар по хордовому направлению определенных им «безграмотным сценарием вступления в войну» дуг вклинения в территорию рейха. А на вершине этого устроенного дуумвиратом Тимошенко — Жуков сверхбардака, учиненного «органической ненавистью к штабной работе» и отсутствием даже желания изучать опыт стратегических операций вермахта, царили глубокие разрывы как между оперативными эшелонами войск Первого стратегического эшелона — им, видите ли, четырех дней не хватило, чтобы занять сами позиции, с 18 но 22 июня, — так и между ПСЭ и Вторым стратегическим эшелоном, между оперативными эшелонами которого также царили аналогичные разрывы. Что, кстати, четко зафиксировал и Гальдер в той же записи от 24 июня 1941г., в чем убедимся чуть ниже.
Но вот что хуже всего, так это то, что разведка, особенно военная, открыто еще до войны предупреждала наше высшее военное командование, что гитлерюги видят весь этот бардак и от удовольствия потирают руки, предвкушая невероятный разгром Красной Армии.
Об этом сообщали наши мужественные Помощники в борьбе с фашизмом — Ильзе Штебе («Альта»), Герхард Кегель («ХВЦ»), Рихард Зорге («Рамзай») и другие. Каждый из них, как, впрочем, и иные их соратники в борьбе с коричневой чумой, сделал все, что было в их силах, чтобы наше командование знало бы, что к чему, но, увы — «органическая ненависть к штабной роботе» в упор ничего не желала ни видеть, ни слышать. Хотя тот же Р. Зорге, например, еще 1 июня четко проинформировал, что гитлерюги отчетливо видят ущербность нашей системы обороны, особенно на глубину, видят ставку нашего командования на статический фронт узкой лентой при разрыве между оперативными эшелонами. Ну а И. Штёбе и Г. Кегель так и вовсе предупреждали о готовящемся «варианте Канн»!
Но ни одно из этих предупреждений не было принято в расчет. Хуже того — даже не было доложено Сталину. Под разными предлогами их не доложили. Потому что если они были бы доложены Сталину, то ни Тимошенко, ни Жукову не миновать было бы самых суровых разборок в кабинете Сталина. Ибо уж он-то, тончайший знаток истории, в т. ч. и войн, точно отреагировал бы на вариант Канн. Как, впрочем, и на выражение Зорге о большой тактической ошибке СССР, которую ясно видели гитлерюги. Но этого не случилось — информация не была доложена Сталину…