Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 104 из 232



Более того, внезапно поразившая дуэт «кривизна ума» до того их одолела, что они и десятилетия спустя объясняли ее столь же выразительно, по Тухачевскому, едва ли не буквально слово в слово повторяя его же мотивировки, но почему-то приписывая их Сталину!

Речь идет о запущенном на орбиту нашей историографии о войне маршалами Мерецковым и Жуковым лживом мифе о том, что-де Сталин якобы «назначил» Юго-Западное направление, т. е. на Украину, главным для вермахта, из-за чего, мол, и проморгали Западное Белорусское) направление, потому-то и произошла вся трагедия!

Наши маршалы то ли и впрямь настолько, по Тухачевскому же, «окривели умом», что даже не отдавали себе отчета в том, что за вермахт решал Гитлер, а не Сталин, то ли их неудержимая страсть к безнаказанно языческому глумлению над прахом и памятью усопшего льва настолько поотшибала им память, что они ни разу даже и не вспомнили, что они так и не выполнили никогда не отдававшегося Сталиным «указания»! Ведь ни вариант от 11 марта, ни тем более от 15 мая 1941 г., в который Южное и Юго-Западное направления фигурировали в качестве главных, не были подписаны даже самими их авторами-инициаторами, т. е. Жуковым и Тимошенко, в связи с чем ни тот, ни другой проект никогда не докладывались Сталину!

Не случайно, что прознавший об этих маршальских россказнях о назначении Сталиным украинского направления главным для вермахта, ближайший соратник Иосифа Виссарионовича — Вячеслав Михайлович Молотов — прямо заявил о несоответствии сказок Жукова реальным фактам, подчеркнув при этом, что «тем более на Жукова надо осторожно ссылаться![388]

Так что же все эти совпадения должны означать?!

Вопрос этот и особенно ответ на него тем более важны, что отнюдь не впервые в своей многовековой истории Россия, пускай и называвшаяся в те времена Советской, самим фактам своего существования, но помимо своей воли втягивалась уже во вторую по счету в том столетии мировую войну при поразительно совпадавших, мягко говоря, «странностях» поведения своего генералитета в преддверии и накануне войны.

Едва ли, например, широко известно, что трагическая участь Российской империи в Первой мировой войне была жестока предрешена задолго до 1 августа 1914 г. и предрешена в т. ч. именно «странной» позицией генералитета…

Принципиально политическая и особенно геополитическая участь России в той войне была предрешена иными, куда более могущественными силами, еще в 1890 г. объявившими России Перманентную мировую войну в целях ее полного уничтожения вплоть до состояния «Русской Пустыни»! Ныне хорошо известные и совершенно справедливо вызывающие гневное возмущение многих заявления ряда западных лидеров о десятках миллионов якобы лишних граждан России, которые-де должны фактически вымереть, проистекают из плана Перманентной мировой войны против России! Западу нужна именно Пустыня, чтобы колонизировать ее, Россия же как таковая его не интересует!

Предрешенность военного поражения России позицией ее генералитета — это предрешенность позицией непосредственных исполнителей, едва ли догадывавшихся об истинном значении отведенной им гнусной роли, которую они «играли» якобы по собственному разумению и вдохновению, в итоге откровенно предав Отечество.

Ввиду особой сложности этой темы ее рассмотрение перенесено автором на страницы другой книги…

Из письма еще не догадывавшегося о том, что он уже последний германский кайзер, Вильгельма II своему, тоже не догадывавшемуся, что он также последний русский царь, кузену — Николаю II (за несколько лет до войны):

«Дражайший Ники… Немного лет тому назад один порядочный человек — не немец по национальности[389] — рассказывал мне, что пришел в ужас, когда в одной фешенебельной парижской гостиной он услышал ответ русского генерала на заданный французом вопрос, разобьет ли Россия германскую армию: «О, вас разобьют вдребезги, ну что же, тогда и у нас будет республика»[390].

Жаль, конечно, что из опубликованных материалов имя этого «героя» в генеральских эполетах установить невозможно. Зато точно известно, что прежде чем в России «приключилась»-таки республика, российский генералитет сделал буквально все, что только было возможно, чтобы довести страну до грани военного поражения, а затем, свалив всю ответственность за это на Верховного главнокомандующего — Николая II, — открыто предал его, обманом и силой вынудив его отречься от престола! Как, впрочем, тот же самый генералитет точно так же предал и Временное правительство…

Господь Бог из них, за исключением опозоренного прямой причастностью к дикой расправе над офицерами после взятия Крыма в 1920 г. Брусилова, не выжил в той кровавой мясорубке под названием «республика», а вдохновитель и организатор силового давления на Николая II — генерал Рузский — как собака был зарублен красногвардейцами. Господь Бог и История еще раз доказали, что предательство не бывает безнаказанным!





Через 21 год после того, как в России «приключилась»-таки беда под названием «республика», один из виднейших представителей т. н. «ленинской гвардии» из «запломбированного вагона», блестяще знавший едва ли не все тайны закулисья 1917 г., Христиан Георгиевич Раковский на допросе в НКВД 26 января 1938 г. показал следующее: «Проанализируйте в свете «неслучайного» развитие боевых действий в России. «Пораженчество» — это образцовое дело (куда уж более чем образцовое — до войны внаглую заверяли царя, что-де «мы вооружены, мы можем пойти в наступление в любой момент», но при первых же выстрелах оказалось, что это не только не так, но и хуже того — в плен сдавались целыми полками, неприступные, казалось, крепости сдавали, войскам не хватало твердости и выдержки, не говоря уж об оружии, боеприпасах и продовольствии[391].— А. М.). Помощь союзников царю была урегулирована и модифицирована с таким искусством, что дала право союзным посланником выставить это как аргумент и добиться самоубийственных наступлений — одного вслед за другим… Организованный ряд поражений привел за собой революцию. Когда угроза нависла со всех сторон, то нашлось средство в виде установления демократической республики — «Посольской республики, как назвал ее Ленин, то есть это обозначало обеспечение безнаказанности для революционеров»[392].

Насколько же точно совпадает это описание «образцового дела» с приведенными выше «сценариями» и трагической реальностью начального периода Великой Отечественной войны! Особенно в части, касающейся самоубийственности непрерывных контрнаступлений, инспирированных Генеральным штабом впервые мгновения, дни и недели войны, в том числе и на основе т. н. «гениального плана» от 15 мая 1941г.

Это тем более поразительно, что разведывательная информация накануне войны едва ли не дословно повторяла информацию ГРУ от 1935 г., в частности, в том, что гитлерюги откровенно рассчитывают на то, что Красная Армия на первых же порах потерпит серьезное поражение, что сопротивляться она сможет не более 8 дней, на быстрый захват Москвы (между тем подобная попытка была возможна только при нанесении главного удара именно на Белорусском направлении), а также на массовые внутренние беспорядки и бунт в общегосударственном масштабе, на формирование нового правительства, которое должно было разжечь Гражданскую войну в СССР. По сути дела, откровенно планировалась реанимация сценария 1917 — 1918 гг., когда «с колес» еще Первой мировой войны России внаглую объявили, а затем и открыт развязали первую по счету а ХХ в. «Вторую мировую войну» (многократные и многосторонние иностранные интервенции — до 14 участников!) при одновременном разжигании Гражданской войны и так далее.

388

Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым. М., 1991. С. 58. Любопытно отметить; что Молотов дважды за одно десятилетие, т. е. и в 1975 г., и в 1985 г. говорил одно и то же дословно! В его устах — устах самого близкого к Сталину человека — подобное приобретает особое звучание.

389

Хорош кайзер, нечего сказать! Надо же столь гнусно относиться к своим подданным!

390

Гримберг Ф. Династия Романовых: Загадки, Версии, Проблемы. М, 1994. С. 248.

391

Трубецкой С. Е. Минувшее. М., 1991. С. 140 — 142.

392

Из книги И. Ландовского «Красная Симфония» (М, 1991), цит. по: Виноградов А. Тайные битвы ХХ столетия. М., 1996. С. 442 — 443.