Страница 84 из 92
От одного его комичного вида пропал всякий страх.
Парень нервно переступал с ноги на ногу, неотрывно следя за каждым нашим шагом.
— Он телепат, — негромко предупредил Влад.
— Знаю. Он меня уже прощупал.
Парень нерешительно поднял руку и помахал нам:
— Андрей Гаврилович вас ждет. Идемте за мной.
Он провел нас вдоль забора мимо непонятного назначения строений к противоположной стороне площадки, где теснились запыленные вагончики. Порывшись в кармане пальто, наш проводник достал простенький ключ, сосредоточенно затолкал его в скважину и довольно неуверенно провернул. Дверь отворилась, и он поманил нас внутрь. Там не было ничего интересного, кроме люка в полу. По узкой лесенке мы спустились следом за незнакомцем в глубокий колодец и оказались в туннеле. Наш проводник засветил маленький фонарь и двинулся в черную глубину.
— Это вход для посетителей, — разъяснил он, оглянувшись, извиняющимся тоном. — Сам первый раз им пользуюсь.
Никто не шагал позади с оголенным оружием, и камеры слежения, которые мое воображение рисовало в огромном количестве, не поворачивались вслед нашей маленькой процессии. Наш визит был организован, если можно так выразиться, максимально неформально. В какой-то момент вообще подумалось, что может никого, кроме нас, Андрея и Отто, да еще этого странного парня в костюме космического гея, здесь и нет.
Мы проследовали к решетке лифта, подсвеченной неяркой красной лампочкой, вошли и начали долгий спуск. Наш спутник все это время смотрел наверх, изображая отсутствие любопытства.
По моим ощущениям, мы были уже на полпути к центру Земли, когда кабинка наконец стала. Телепат отворил нам дверцу, вышел и жестом профессионального дворецкого пригласил покинуть лифт.
…Встреть я в городе этого человека — в жизни бы не заподозрил в нем работника органов. Может, внештатный сотрудник?..
Здесь все еще было темно. Короткий коридор, на который явно пожалели электричества, закончился железной дверью — ее телепат отворил без всякого электронного ключа или нажатия секретных кнопок. То, что открылось за ней, больше всего напоминало внутренности космической станции будущего. Темно-серые панели, двери без ручек, непонятные щитки с мигающими лампочками, светильники-шнуры. Дизайнеров, кто бы они ни были, явно вдохновляла эстетика «Звездных войн». Я бы не удивился, если бы перед нами выросла сейчас бледная подрагивающая голограмма Кузнецова в черном плаще до пола и просипела зловещим шепотом: «Я чувствую в вас ненависть. Вы готовы принять темную сторону силы. Станьте моими учениками»…
Вместо голограммы нас встретил низкорослый недружелюбный штурмовик в штатском (я даже слегка удивился — почти привык к мысли, что они все здесь носят супергеройские лосины). Отрекомендовался:
— Лейтенант Столбун. Следуйте за мной.
Даже документы не спросил. Даже не обыскал.
Мы втроем двинулись за ним по безлюдному коридору и через минуту оказались перед дверью с табличкой «Компьютерный зал», к которой кто-то подклеил стикер «Уходя, гасите всех!» Лейтенант Столбун поколдовал над щитком справа от двери, и она, оправдав мою догадку, отъехала в глубь стены. Взгляду открылся освещенный лампами дневного света офис, самый что ни на есть банальный, безо всяких футуристических аксессуаров, разгороженный на ячейки с компьютерными столами. Мониторы, все, кроме одного, были черными. За столиком у единственного работающего сидели трое. А на мониторе я увидел Отто.
Один из сидевших (я узнал его сразу, несмотря на идиотский зеленый костюм) разогнулся и сказал устало:
— Привет, Артем. Входи. А, вот и наш Суфлер. Здравствуй, Влад.
— Здрасьте.
— Давайте-ка я вас всех перезнакомлю. Это Артем Горинец, это Влад Новак, артисты небезызвестного цирка. Ну а у нас тут Игорь Медведев…
На меня поднял злые серые глаза еще один тип в зеленом, небритый крепыш, в котором я узнал телепата в перчатках.
— …Миша Серебренников…
Рыжий юноша, при взгляде на которого в памяти самопроизвольно всплыли слова «сисадмин» и «сколиоз», вяло улыбнулся и помахал нам растопыренной пятерней.
— …и Вася Ким.
За моей спиной коротко кашлянул телепат в коричневом пальто.
Дверь негромко шаркнула и закрылась.
— Значит, так, — сказал, вставая, Кузнецов, — Мы все взрослые люди, так? (Взгляд его уперся во Влада.) И понимаем, что глупостей делать не стоит, что в эту минуту за нами наблюдают тренированные ребята, которые, если понадобится, применят силу. К тому же да будет вам известно — я за вас поручился, не подкачайте. Времени у нас немного, так что начнем. Все мы здесь собрались, чтобы минимизировать потери с обеих сторон. Давайте сразу расставим все точки над «i». Бенарда я вам не отдам.
Кузнецов чуть пригнулся, будто готовясь к тому, что после этих слов я немедля кинусь на него волком. Я ждал, что он скажет дальше, с трудом борясь с желанием рвануться к монитору, на котором был Отто.
Андрей снова расправил плечи, кивнул каким-то своим мыслям и продолжил, осторожно подбирая слова:
— Сейчас мы вкратце ознакомим вас с результатами допроса, а потом, я надеюсь, продолжим его в расширенном составе. Влад, ты в любой момент можешь посканитъ моих коллег и меня, чтобы получить подтверждение излагаемых фактов. Присаживайтесь.
Ким придвинул нам два стула. Рыжий Серебренников уселся к самому монитору, как назло загородив обзор.
В ушах все еще отдавалось слово «посканить»… Я никогда не слышал его в этом контексте от кого-либо за пределами нашего узкого круга.
Я не торопился занимать предложенный стул. Влад, примерившись было сесть, глянул на меня и замешкался.
Кузнецов жестом повторил свою просьбу.
— Нет, — сказал я. — Прежде дайте мне увидеть Отто.
— В общем-то я не имею ничего против, — медленно проговорил Кузнецов, — но, боюсь, вы к встрече не готовы. Поэтому сначала выслу…
— Никого я не буду выслушивать до тех пор, пока меня не отведут к Отто. Это ясно?
Все уставились на Кузнецова. Решения здесь принимает явно он один, референдумов тут не проводят.
— Ну ладно. Не говори потом, Горинец, что я не предупреждал. Подожди минутку, я достану кое-какой реквизит.
Кузнецов выдвинул из-под стола портфель, сунул в него руку (я напрягся — оружие?..) и вынул какой-то серый комок. Положил на колени, развернул — и мы увидели Пахома. Кузнецов бесцеремонно взял куклу за горло и поднял на уровень глаз.
— Ну что ж, пойдемте.
Телепаты и Серебренников остались в компьютерном зале, а в камеру для допросов мы отправились втроем.
Допросная оказалась небольшой белой комнатой с низким потолком. Стены с мягкой обивкой — для любителей левитации, как пояснил Кузнецов. И для тех телепортаторов, которым ничего не стоит поднять и швырнуть в потолок сотрудника, ведущего допрос.
Отто сидел в центре в кресле, с пристегнутыми к подлокотникам руками, с низко опущенной головой. Мокрые волосы прилипли к лицу, на макушке просвечивала кожа. Я никогда прежде не замечал, что он лысеет…
При нашем появлении он не вздрогнул, не задышал быстрее, не издал ни звука.
Дорого бы я дал, чтобы никогда не увидеть его таким.
— Отто, — позвал я негромко.
— Бесполезно, — жестко сказал Кузнецов, — на это имя он больше не откликается. И транквилизаторы со стимуляторами тут ни при чем, это…
Его слова пробудили во мне животную злобу. Разжалась взведенная пружина. Сколько ни давись ненавистью — все равно изольется.
Тело среагировало само: шаг, обманный правой (беспомощно вскинулись руки — за мной не успеешь), раскачка и прямой левой — просто. Совсем просто, как на тренировке. Я успел просмаковать красоту и техничность исполнения, и только тогда почувствовал, что Влад висит у меня на плечах и кричит:
— Артем! Камеры!
Руки тряслись. Саднили содранные костяшки. Кузнецов лежал на полу, глаза закатились, из носа кровь.
Как ночью, я чувствовал переполненность силой, той самой, что обращала воду в коньяк и показывала будущее. Одного удара кулаком было мало. Магия рвалась наружу, сочилась сквозь кожу. Надо было открыть какой-то шлюз, сбросить напряжение, чтобы прийти в себя. И, как ночью, все случилось само собой. Схлынуло.