Король драконов

Константин Сергеевич Павлов

Король драконов

Глава первая О ВРЕДЕ ЛЮБОПЫТСТВА

— Уйди! Отстань! Убью! Съем! Испепелю! — услышала я откуда-то спереди невнятный голос. В ответ звякнул колокольчик, что-то замычало, стукнуло, и угрозы тут же сменились плаксивым: — Ну уйди от меня, хорошая, славная. Я тебе травы вкусной дам, только отстань!

На обычное «убью-ограблю» происходящее походило мало. Если, конечно, особо коварные и хитрые бандиты не заманивали так глупых любопытных девиц. Всегда хотела поглядеть на особо коварных бандитов. Мышак охотно перешел с ленивой рыси на такой же ленивый шаг, я выпрямилась в седле, прислушиваясь к крикам и сжимая рукоять меча.

— Укушу! Помогите! — Ага, крики шли уже сбоку, из придорожных зарослей.

— Фырр?! — поразился Мышак, когда я решительно потянула правый повод и направила на стену из кустов. Бродить по зарослям он не любил. Мышак затопал на месте, возмущенно заржал, взбрыкнул и даже попробовал кусаться. В ответ я стукнула его пару раз пятками, дернула за ухо и — победила. Кусты с треском расступились перед нами. Увернувшись от первого десятка нацеленных на мою прическу веток, я сдалась и пошла пешком, почти волоча непокорное средство передвижения за собой. Угрозы, мольбы, обещания шли непрерывным потоком, работая отличным маяком и неуклонно приближаясь. Впереди мелькнул просвет. Поляна.

Самая обычная поляна посреди леса. Место, на котором вовсю зеленеет не забитая тенью трава, красуются и пахнут разнообразные цветочки и почему-то не растут деревья. Только одна-единственная упрямая рябина высилась почти в центре. И именно вокруг нее происходило самое интересное. Ведь там была еще корова!

Ну да, корова, рыжая буренка с белым пятном на боку и боталом на шее. Почитай, в каждом селе таких десятки. Только вот эта вела себя довольно странно. Встав на задние ноги, она оперлась копытами на рябину и явно пыталась дотянуться до чего-то в листве. Не достала. Опустилась на четыре, обиженно мыкнула и коротко боднула дерево. С рябины в ответ посыпались листья и проклятия. Говорящее дерево? Интересно. Корова постояла в задумчивости, переступила, пошла вокруг рябины и вдруг толкнула плечом. Дерево вновь задрожало и заругалось.

— Кыш! Брысь! Пшла! — вступила я в игру и начала наступление. Корова заметила меня не сразу, дерево ей было гораздо интересней. Пришлось вооружиться веткой и заявить о себе порешительней. Мышак предательски наблюдал со стороны, как его хозяйка бьется со зверем раз в десять тяжелее и сильнее. Зверь, правда, со мной не бился совершенно, а продолжал кружить вокруг рябины и что-то замышлять. Я гонялась следом, лупила веткой и ругалась. Дерево радостно меня поддерживало. Наверно, замышлять в такой нервной обстановке было сложно, и кругов десять спустя корова сдалась. Мыкнув и лягнув дерево на прощание, она величественно пошла от рябины и с шорохом скрылась в кустах. На поляне остались я, Мышак и дерево. И наступила тишина. Я выжидающе глядела на рябину.

— Ну скажи хоть что-нибудь! — не выдержала я первой.

— Благодарю за избавление от чудовища, смертный, — чуть пошуршав ветками, донеслось из гущи листвы. — Оно застало меня врасплох, во время сна. И худо бы мне пришлось без твоего участия.

— Ух ты, так вы еще и спите? А почему днем? А сны вам снятся? А ходить умеете? — быстро высыпала я ворох вопросов.

— Конечно, ходить мы умеем, — с некоторой обидой прозвучало в ответ, — И не только. Издревле мой народ правит в небесах.

— Так ты сюда прилетело? — потрясенно уточнила я. Летающее дерево — о таких не говорил даже старый Торгрим, а он всякого навидался!

— Да уж, прокатился на Третьем Дозорном Ветре, — невнятно подтвердили из кроны.

— А как ты летишь, машешь всеми листьями сразу? И все такое умеют или только рябины? Или даже они — через одного? — Мне совершенно не терпелось узнать как можно больше о таинственном древесном народе.

— Да какие листья! Какие рябины! Не забывайся, смертный, или мера моего гнева… Ой! Ой! Ай! — В самой гуще листьев что-то явственно захрустело, завозилось, и, цепляясь и обламывая ветки, на траву оттуда с треском выпало что-то зеленое и длиннохвостое, — Ай! — завершило оно голосом рябины.

— А, все-таки не дерево, — разочарованно вздохнула я. — Ну и что ты такое?

— Дракон! — вместо ответа остерегло оно.

— Где?! — Я перекатилась вбок с разворотом и выхватила меч. За спиной был только Мышак. Тишина. Ни одного бронированного огнедышащего чудовища. — Дурацкие у тебя шуточки, — пробурчала я, поворачиваясь к зеленому нечто.

— Дракон, — повторило оно, горделиво выпрямившись. — Трепещи от невиданной милости, смертный, ибо с тобой говорит один из владык мира.

— Э-э-э, ты себя ни с чем не путаешь? — решила я уточнить после хорошего осмотра. Увиденное больше напоминало ощипанного зеленого петуха с обвисшим гребнем по всей спине, куцыми крыльями, длинным хвостом и змеиной пастыо вместо клюва. Только размером все это было с козу.

— Да как ты смеешь! Испепелю! Убью! Сожгу! Кхе-кхе! — Оно яростно выпучило небесно-синий глаз и раскрыло пасть. Оттуда вырвалось жиденькое облачко, вроде выдоха на морозе.

— Ухты! — Я в восторге захлопала в ладоши. — А еще что-нибудь умеешь?

— Пожалуй, я заберу у тебя рассудок, — передумало это чудо, встало на задние лапы — ага, у него действительно были еще и передние, значит, все-таки не петух, — и тут же начало замогильным голосом: — Смотри мне в глаза и повторяй, смертный!

Его глаз стал темно-зеленым.

— Смертная, — поправила я, делая шаг вбок.

— Не отвлекайся, смотри в глаза, покорись их силе и повторяй!

— В какой из глаз, левый или правый? — решила я уточнить, окончательно сдавшись. Расположенные опять же по-куриному, по бокам головы, вдвоем на обозрение они представать упрямо не хотели.

— Неважно! Не вертись и просто повторяй! Ты — мой раб!

— Ты — мой раб.

— Нет, не так! — в очередной раз обиделось нечто. — Наоборот! Я — твой раб! Повторяй!

— Ты — мой раб.

— Тьфу ты, глупый смертный! Повтори за мной: сеггерэррето, орроуо, м'аэртис, — в очередной раз свирепо начало оно, но тут уже мне все это надоело.

— Слушай, как ты там себя называешь, я вообще-то тебя спасла, — прервала я его пылкую речь. — Хотя, знала бы, что ты такой грубиян, — оставила бы тебя корове!

— Да я бы и сам справился, я троих таких зараз растерзаю! — пылко начал говорить зеленый, но я уже повернулась к нему спиной и ухватила повод Мышака. На этом и закончилась бы, так и не начавшись, вся эта история, если бы в кустах что-то не звякнуло. Примерно как звякает ботало у коровы.

И через миг у меня на шее оказался трясущийся зеленый ошейник. Горячий и довольно тяжелый, следует признать. Мышак испуганно рванул повод и попятился. В результате я упала вперед и поехала коленями по земле.

— Спаси меня, добрая смертная, — умоляюще кричал ошейник. — Защити меня от этих рогатых чудовищ, и я подарю тебе сокровища мира!

— Прическа! Прическа! Стоять! Стой!

Конь продолжал пятиться, добавляя в эту сумятицу фырканье и топот. Пробороздив половину поляны, я догадалась наконец разжать руку.

— Ай! — сказала я, едва не ударившись о землю лицом.

— Уффф, — сказал ошейник и слетел с моей шеи.

Я медленно поднималась. Мышак с любопытством глядел на результат переполоха, но, встретившись со мной взглядом, попятился и скрылся в кустах. Иногда я умею все ясно сказать, не произнеся ни слова. Есть у меня такой талант. И зеленый тоже все понял и замолчал.

— Прическа.

Мышак подошел, как только я поманила пальцем. Быстро достала из сумки бронзовое блюдо, плеснула воды из чашки, произнесла заклинание, глянула на отражение. И застонала.

Прическа. От хитроумного творения лучшей мастерицы Ордена остались лишь глумливые остатки. Сплетение прядей и оттенков, переливающееся на солнце и сияющее в свете звезд, не боящееся ни воды, ни ветра и все равно заботливо укрытое накидкой на время пути, не существовало больше. А ведь, по легендам, об орденские прически не раз ломались мечи.