Страница 16 из 16
Он задумчиво смотрел на потрескивающее, шипящее пламя. Наконец его одолела усталость.
Глава 18
Дариуш проснулся от холода. Пока он спал, кто-то укрыл его одеялом, но здешняя сырость пробирала до костей. От спящего рядом Касима шло тепло; так и хотелось прижаться к нему. Но Дариуш откатился в сторону и укрылся одеялом до самого подбородка.
— Проснулся, мой принц! — довольно громко сказал Халим.
Касим и Исхак что-то пробормотали во сне и теснее прижались друг к другу.
Разглядев искру пламени, Дариуш завернулся в одеяло и осторожно подошел к костру. Халим протянул ему чашку горячего, приторного кофе, который Дариуш с благодарностью выпил.
— Что это за место, Халим?
— Друг мой, здесь наш дворец. По-моему, его построили довольно давно, еще до великого султана Мехмеда Завоевателя, который взял Константинополь. Не знаю, что тут было раньше, но сейчас мы здесь живем. Здесь нам ничто не угрожает… Сегодня с утра я уже побывал в городе и добыл тебе красивую рубаху и штаны, — продолжал он.
— Спасибо, Халим, ты настоящий друг, — искренне отозвался Дариуш. Он взял предложенную ему одежду и с признательностью сжал руку Халима.
— Не за что. Я добыл и несколько дукатов. Сегодня мы будем пировать, как настоящие принцы.
Дариуш надел штаны и рубаху. Прикосновение мягкой материи к коже было приятно. Он нехотя взял Халима за протянутую руку и босиком зашагал за ним по доскам на другую сторону пещеры. Они прокрались по наклонному туннелю, стараясь, чтобы никто их не заметил, выбрались из-за кустов и очутились в переулке. Халим по-прежнему крепко держал Дариуша за руку, что его слегка раздражало, и тащил за собой по улочкам просыпающегося города.
Они добрались до более широких улиц, где Дариуш замечал все больше взволнованных, оживленных людей. Все казалось ему необычным. Навстречу им катили огромные телеги со свежеиспеченным хлебом. Другие, наполненные мясом, подъезжали к жаровням, которые ночью доставили на Ипподром — во всяком случае, так сказал ему Халим.
— Сегодня в нашем городе большой праздник, — горделиво продолжал Халим. — Сегодня все будут пить, есть и веселиться… И все бесплатно, спасибо новому султану! — Он взмахнул свободной рукой.
Дариуш улыбнулся цветистой речи своего спутника.
— Куда мы?
— Погоди, мы сделаем из тебя настоящего принца! На празднике в течение нескольких недель ты увидишь множество доступных девиц и кого захочешь… Всем хочется развлечься! — Халим подмигнул.
Они смешались с растущей толпой и, пройдя крытым проходом, очутились на большой площади. На скамьях сидели старики и быстро говорили на разных языках. Халим повел Дариуша дальше. Вскоре они пришли в большой зал с белыми и красными мраморными колоннами. На стенах висели золотые свитки, вероятно скрывающие какие-то важные тайны.
Халим толкнул друга на ближайшую скамью и сунул золотой дукат в руку старого толстого цирюльника. Вскоре грязные, спутанные волосы Дариуша стали падать на пол клоками. Цирюльник-грек то и дело морщился от отвращения, но продолжал свою работу, помня о полученной плате. Он ловко намылил подбородок и щеки Дариуша и побрил его острием кинжала. Его щеки и подбородок снова стали гладкими.
Халим взял друга за руку и повел дальше, в хамам. В раздевалке он снял с себя одежду, аккуратно разложил на полке у стены и жестом велел Дариушу последовать его примеру. Увидев, что все мужчины во второй комнате обнажены, Дариуш послушался и следом за Халимом вошел в парную. Они прошли по полутемному залу и спустились в бассейн в дальнем конце.
Очутившись в теплой воде, Дариуш вздохнул от удовольствия. Зажав нос, он окунулся с головой. Мышцы его расслабились; он задержал дыхание и, не выныривая, оглядел зал, в котором находился. Он увидел улыбающуюся физиономию нового друга. Вынырнув, энергично намылил руки, грудь, ноги. Грязь, въевшаяся в кожу за много месяцев пути, отходила постепенно. Он еще немного посидел под водой, а затем вылез, глубоко вдыхая влажный теплый воздух.
Халим тоже встал и достал из стоящей на бортике корзины большую губку. Повернувшись к Дариушу, он принялся тереть ему спину. Дариуш поморщился от такой бесцеремонности и, выхватив губку, показал, что хочет мыться сам. Халима такая стыдливость как будто озадачила и позабавила.
Еще немного понежившись в воде, они вылезли на бортик бассейна. Жар проникал под кожу, раскрывая поры. Оба обильно пропотели; Дариуш не переставая скреб кожу ногтями, отслаивая все новую грязь. Губка почернела от карпатской пыли и черноморского песка. Наконец, еще несколько раз окунувшись в бассейн и пропотев с час, он почувствовал, что очистился.
Халим тихо сидел рядом с ним. Дариуш изумленно глазел по сторонам на мужчин, молодых и старых, которые заполняли бассейны и массажные плиты. Он удивился, заметив, как двое мужчин хихикали и радостно хлопали друг друга по спине. Другие откровенно ласкали друг друга, о чем-то перешептываясь. Оглянувшись на улыбающегося друга, он пробежал глазами по его загорелой груди, по темным соскам, окруженным редкими черными волосами. Дариуш опустил глаза и увидел шрам. Глаза его невольно наполнились слезами, когда он вспомнил, как стрелы входили в его тело, и дикую боль — и снова боль чуть позже, когда тетушка Барановская извлекала стрелы из его груди. Хотя с тех пор прошло много времени, раны до сих пор болели и часто не давали ему спать по ночам.
Слезы обильно струились по его лицу. Стыдясь своей слабости, Дариуш смахнул их рукой.
— Пот ест глаза, — буркнул он другу, которого его слова, пожалуй, не убедили.
Наконец Халим жестом позвал Дариуша прочь из бассейна. Он показал на нескольких человек, которых служители растирали и массировали на большой мраморной плите в центре зала. Дариуш покачал головой.
Выбравшись из воды, он следом за Халимом вышел в раздевалку. Он заметил, что его провожают взглядами; обернувшись, понял, что мужчины, сидящие в нишах, смотрят на него и перешептываются на своем непонятном языке. Неожиданно он застеснялся своей наготы, хотя и отмылся дочиста, и поспешил одеться.
Глава 19
Дариуш и Халим встретились с Касимом и Исхаком у большой каменной колонны в нескольких сотнях шагов от входа в переулок, который вел в их подземный дворец. Колонна, которая, по словам Халима, осталась от византийской триумфальной арки, стояла у выхода на большую тенистую площадь. С одной ее стороны высилась мечеть Айя-София, с другой был вход на Ипподром, здесь толпился народ. От больших жаровен шел дым; на открытом огне жарились бараньи и оленьи туши.
Четыре друга толкались в толпе, жадно поглощая куски жареного мяса и ломти жареных баклажанов и лука. Дариуш ухватил целую баранью ногу, зажал ее в зубах и наслаждался, не обращая внимания, что мясной сок течет по руке. Исхак предложил ему мех со сладким вином; он отпил несколько глотков и передал мех Халиму.
Наконец они устроились на травянистом склоне. Перед ними открывался отличный вид на центр площади. Прислонившись к основанию большого обелиска, они разглядывали толпу и ждали начала празднеств. Халим протянул Дариушу кусок хлеба, а сам словно в шутку впился зубами в баранью ногу, которую Дариуш по-прежнему сжимал в руке. Дариуш улыбнулся и отхватил зубами большой кусок хлеба, который в свою очередь придерживал во рту Халим. Все передавали по кругу вино и жадно пили его.
По толпе пробежал радостный рев. Друзья повернулись ко входу на Ипподром, и Исхак залез на плечи Касиму, чтобы лучше видеть.
Под каменными сводами прошли тридцать жезлоносцев; они остановились на древней арене для колесниц. Их белые тюрбаны блестели в лучах солнечного света. Жезлоносцы что-то кричали. Многотысячная толпа подхватила крик, который эхом пронесся по стадиону.
Дариуш не понимал ни слова, но вскоре тоже закричал, с трудом выговаривая странные слова. Он все больше и больше пьянел.
Халим подтолкнул его локтем в бок и рассмеялся; он тоже развеселился от вина.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.