Циклопедия

"Спасибо".

"Потом сочтемся", — ответил Ирдик загадочно.

Я замолчал и попытался слегка приподнять голову, чтобы разглядеть Циклопедиуса. В результате этих действий меня едва не сшибло потоком ветра. На глаза мгновенно навернулись слезы. От тела джинна исходило приятное тепло, но его было явно недостаточно для того, чтобы согреть и меня тоже, поэтому спустя пару секунд я почувствовал, что начинаю замерзать. Тем не менее я смог различить вдалеке размытый темный силуэт, выделывавший в воздухе замысловатые пируэты. Похоже, Циклопедиус, наслаждаясь трезвым образом жизни, решил тряхнуть стариной.

Дурной пример заразителен! Секунду спустя Ирдик вдруг громко воскликнул:

"Э-эх! А ну-ка держись! Вспомню былую молодость, когда выписывал в небе кренделя! Моя жена, между прочим, приходила на аирджинн-шоу! Там мы с ней и познакомились!"

"Аирджинн… что?" — не расслышал я.

"Высший пилотаж среди джиннов! Есть два вида соревнований — полеты в лампе и без! Но у меня носик у лампы отломился, поэтому пришлось летать так, на своих четырех и голове! — жизнерадостно ответил Ирдик. — Держись! Иеху-у!"

И он совершил в воздухе гигантскую мертвую петлю. Когда мы переворачивались, я вдруг понял, что странная, мягкая кожа Ирдика вот-вот выскользнет из моих пальцев. Издав дикий крик, я, кувыркаясь, полетел вниз, но тут же был подхвачен за шиворот и вновь усажен на спину.

"Не сметь падать в моем присутствии!" — рявкнул Ирдик.

"А ты не выделывай пируэты! — стуча зубами от холода и от страха, огрызнулся я, — Далеко еще?"

"Откуда ж я знаю, куда наш Циклопедиус летит? Охо-й, кажется, он идет на посадку!"

А город внизу уже закончился, яркие огоньки фонарей и домов остались далеко позади. Теперь под нами была сплошная темнота. Света луны хватало только на то, чтобы я смог различить реденькие макушки деревьев начинавшегося за городом леса.

Совсем недалеко от нас промелькнул темный силуэт Циклопедиуса.

"Иду на снижение! — захлебываясь от восторга и предвкушения хорошей драки, закричал Ирдик у меня в голове. — Держись, Витя, или я за тебя не отвечаю! Расшибешься в лепешку, будешь знать!"

"Не хочу в лепешку!" — закричал я.

Ирдик резко затормозил и вдруг клином ухнул вниз, вытянув вперед руки и рассекая холодный воздух не хуже сверхзвукового самолета. Теперь земля приближалась в два, а то и в три раза быстрее, чем когда я падал из окна.

Пока я в ужасе размышлял, закрывать глаза или все же стоит увидеть собственную смерть собственными. же глазами, Ирдик ловко вклинился между деревьев. Со всех сторон раздался хруст ломающихся ветвей. Несколько раз мокрые, заснеженные ветки хлестали меня по спине, по ногам, ну и по заду соответственно. Не долетев до земли нескольких метров (я даже могу поклясться, что различил в темноте шарахнувшуюся от нас семейку зайцев), Ирдик резко принял горизонтальное положение и полетел под ветками, ловко орудуя руками и, в крайнем случае, зубами. Циклопедиус маячил где-то впереди. Скорее всего, он уже заметил погоню и теперь усиленно пытался от нее оторваться.

"Врешь — не уйдешь! Гадом буду, не забуду!" — орал Ирдик мысленно, разбавляя лозунги отборнейшими ругательствами на местном наречии, от которых завяли бы уши даже у Мусорщика, с давних пор собирающего русский народный фольклор и подумывающего о том, чтобы написать книгу под названием "Русский мат как средство международного общения". Не знаю, какое там у него общение выйдет, но сейчас вяли уши у меня, а жаловаться было не на кого!

И тут вдруг Циклопедиус резко исчез внизу. Но не грохнулся в снег, а просто пропал, словно и не было его тут. Ирдик, недолго думая, совершил подобный же маневр.

Я взвизгнул, возможно, даже ультразвуком, цепляясь ногтями за нежную джиннову кожу, и только в самый последний момент заметил небольшую черную дыру, скрытую высокими сугробами.

Вытянувшись стрункой, Ирдик со всего лету рухнул в нее. Я прижался к зеленому телу, как мог и насколько позволял запах, источаемый джинном, но все равно края дыры и стенки последовавшего туннеля оставили на моей спине ощутимый след.

Пролетев таким образом еще минуты две, Ирдик вдруг затормозил и стал выпрямляться. Я почувствовал, что соскальзываю с него, засучил ногами и попытался удержаться, но у меня ничего не получилось.

"Что ты делаешь?" — в отчаянии закричал я, падая…

И рухнул на землю, к ногам джинна.

Кажется, подо мной была нормальная, твердая, каменистая, холодная земля.

Я поднялся на ноги. Меня пошатывало. Еще хотелось немного стошнить, но я сдержался. Хоть и темно было, но вдруг кто-нибудь увидит? Неудобно как-то.

В темноте Ирдик вдруг засветился приятным фосфоресцирующим светом. Повернувшись ко мне, он схватил меня за руку и поволок куда-то, одновременно второй рукой чиркнув о стену. От его пальцев брызнуло яркое пламя, осветив узкий, покатый коридор, да так и осталось, облизывая зеленую кожу.

— Это подземелье! — воскликнул я.

— Неужели? А я думал, мы попали в приемную Теодора Шнапса! — с сарказмом произнес Ирдик. — Конечно, это подземелье! Циклопедиус надеется пробраться к соплеменникам! Не дадим ему этого сделать!

— Не дадим, — пламенно согласился я. — Смерть циклопам!

— Ну, это ты загнул. Просто сошлем их всех к Цеденбалу на поруки, пускай пожарятся в адовом огне пару веков, потом будут знать, как с честными, благовоспитанными джиннами связываться.

— Значит, все-таки циклопам — циклопья смерть! Как иначе они в ад попадут?

— Легко. Как прибежим, я Цеденбала вызову, он их всех мигом оприходует по накладной! Вон он, вижу! Стой, гад!

Впереди действительно мелькнула чья-то фигурка. Мы припустили еще быстрее, но вдруг Ирдик резко, без предупреждения, остановился.

От неожиданности я врезался в его спину и почувствовал, что нос мой неестественно прилип к щеке.

— Что случилось?

— Погляди! — Ирдик махнул горящей рукой. И как у него ничего не болит? А самое интересное — почему не сгорает? По всем законам физики, пальцы его должны были превратиться в угольки минуты две назад. А им хоть бы что!

Я поглядел и понял, что мы выскочили в покатую пещеру с овальным потолком. Из пещеры в разные стороны уходили три одинаковых коридора, не считая тот, из которого мы выбежали.

— У них тут настоящий лабиринт! Как у мелких Женовых родственников под замком! Ёкар-ный бабай! — Ирдик помахал самодельным факелом из руки. — Эх, была бы тут сейчас настоящая черная, лохматая, умная, натасканная, немецкая…

— Коробка! — сказал я.

— Какая коробка? Овчарка! Она бы вмиг след взяла. Тем более такой след, как у Циклопедиуса, трехпалый.

— Нет. Я говорю — коробка. Вон лежит, в углу.

У стены действительно лежала бумажная коробка. Один ее уголок был опален, а бока выгнуты наружу, словно в коробку пытались засунуть что-то несоразмерно большое. Но что самое интересное, коробка эта показалась мне смутно знакомой.

— Что-то я не понял… — Ирдик крадучись подошел к коробке и осторожно поддел ее носком ботинка. Коробка легко перевернулась на бок. Из ее нутра вылетело едва заметное синеватое облачко и взмыло под потолок. На стенке коробки слегка потертыми буквами было написано: "НЕ КАНТОВАТЬ", а снизу кто-то корявым почерком дописал: "В нутре находятся мягкие, хрупкие НЕфиласофы, будьте осторожны при распаковке".

— Вот тебе и раз, — крякнул Ирдик. — Это же коробка одного нашего старого знакомого!

— Не то чтобы знакомого, конечно… Кант здесь?

Ирдик оглянулся на разветвленный коридор.

— Загадка! Как сюда попала эта коробка? Ответ — непонятно. Вопрос — куда идти? Ответ — черт его разберет. Вопрос — что делать дальше? Ответ — не знаю.

— Пошли наугад, — предложил я, прерывая Ирдикову игру в вопросы и ответы. — В крайнем случае вернемся обратно.