Страница 65 из 65
Когда пошли финальные титры, Доктор посмотрел на часы и поморщился, словно от зубной боли.
— Плохо, очень плохо, — пробормотал Курт и, бросив на стол мятый доллар, покинул бар.
Он неспешно дошел до южной стены парка Святого Августа, нажал на нужный камень и спустился в библиотеку.
— Телефон, — сухо бросил маг, усаживаясь в кресло.
Трубка услужливо ткнулась в руку. Курт набрал номер Майкла. После серии длинных гудков в трубке послышалось:
— Алло?
— Вы были правы, Майкл, — без лишних предисловий сказал Доктор.
— Харвис, это вы?
— Да.
— Уже так поздно… Я спал…
— Вы были правы, — повторил Курт. — Теперь оно на пять минут длиннее.
Собеседник охнул.
— Надеюсь, все еще можно исправить… — пролепетал он.
— Я тоже надеюсь, Майкл… — сказал Доктор. — Я тоже…
Он положил трубку обратно на рычаг и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. Расчеты Майкла оказались верны. И это было очень… Очень плохо.
Утверждают, что стыд, как и прыщи, с годами проходит.
Но я не разделяю этого мнения.
Порой мне кажется, что моя жизнь — ретроспектива полотен, за которые мне стыдно, и картин, которые за меня написал кто-то другой, потому что они слишком хороши, чтобы быть моими. Мои ужасны, одна хуже другой… А в чужих почти нет изъянов, как не ищи. Мне не плевать, что обо мне думают окружающие, далеко не плевать. Но я раз за разом пишу одними и теми же красками все то же самое, что и раньше, а потом гордо вскидываю подбородок, чтобы каждый мог узнать в герое моих картин меня самого.
В чем же причина?
Наверное, в этом мире слишком мало ублюдков, и я считаю себя обязанным заполнить свободное пространство.
А, может, я просто никчемный кретин, решивший, что он может хоть что-то заполнить.
В любом случае, моя ретроспектива обязательно улучшит вам настроение — ведь наблюдение чужого стыда в ста случаях из ста поднимает самооценку.
сентябрь 2009 — март 2010