Сказительница

Ведя Монсо, он начал спускаться. Эйдрис пошла следом, но ее все больше отталкивало это странное узкое ущелье. Она все время хотела крикнуть Алону, что не нужно идти дальше, но заставляла себя молчать, вспомнив, какое срочное у них дело.

«Нужно всего полчаса, чтобы пересечь его, – подумала она, разглядывая местность впереди и пытаясь утешиться этой мыслью. – Алон прав, поиски обхода задержат нас на полдня или дольше…»

Впереди нее Алон миновал участок, заросший травой, и вступил на голую землю. Он помахал рукой.

– Тут прочно. Иди вперед!

Сказительница заставила себя переступить через границу. Сделала несколько шагов и ахнула: участок почвы, который казался абсолютно устойчивым, вдруг перевернулся и обхватил ее лодыжку. Она спаслась, только быстро пустив в ход посох. Прыгнула вперед и почувствовала, как еще один участок у нее под ногами переворачивается.

– Алон! – крикнула она. – Подожди!

Он споткнулся, едва не упал, но уцепился за гриву Монсо и посмотрел. На лице его отразилось выражение недоверия и растущей тревоги. Эйдрис заковыляла к нему; потом, в свою очередь, принялась разглядывать окружающую местность.

Зеленые склоны холма растаяли. Перед ними – и за ними – в бесконечность уходило усеянное камнями ущелье. Солнце над головой исчезло, горящее небо медного цвета заставляло всю землю мерцать от жары. Живой растительности не было. Торчали мертвые стволы деревьев, стояли высохшие кусты призрачного серого цвета. По потрескавшейся обожженной почве тянулись и сворачивались темные стебли вьющихся растений. Они не живые, в них ни следа зелени, и скорее они похожи на давно погибших змей.

И тут под ногами путников почва задрожала, оба вскрикнули и вцепились в Монсо, который поднял голову и в ужасе заржал. В земле открылась длинная трещина. Но вот дрожь прекратилась, и под ногами снова была устойчивая поверхность.

– Алон… – Слова замерли на устах Эйдрис. Она могла только молча стоять, понимая, что страх ее написан на лице.

Он кивнул, плечи его тяжело поникли.

– Я был дураком. Если бы не так устал, почувствовал бы… – Рот его мрачно сжался. – Все это место… заколдовано. Это дело Яхне. Ее ловушка. И я привел нас прямо в нее.

11

– Но где же мы? – спросила Эйдрис, заставляя себя говорить спокойно. Ей хотелось закричать на Алона, проклинать его за то, что он привел их в эту ловушку, но что хорошего это даст? С усилием, от которого заныли мышцы челюсти, она сдержалась.

– Точно не знаю, – негромко ответил он, и горечь в его голосе подсказала девушке, что он сам проклинает себя еще более сильно, чем она.

– Как ты думаешь, мы по-прежнему в Арвоне? – Она осмотрелась, но увидела только причудливо освещенное небо и странный ландшафт, уходящий во всех направлениях без видимого горизонта. В ней поднялся страх. – Или мы прошли через какие-то Врата, когда ступили на эту проклятую землю?

– Не думаю, – ответил он, с отсутствующим видом поглаживая талисман, который повесила ему на шею Дахон, как будто это прикосновение помогало ему рассуждать. – Я считаю, что мы по-прежнему в том загадочном ущелье, в которое спустились несколько минут назад.

– Но как это возможно? Здесь нет солнца… и нет горизонта. Мы не видим склоны холмов, которые нас окружали.

– Знаю. То, что мы видим, это иллюзия, – ответил он. – Многие иллюзии я могу рассеять, призвав истинное зрение. – Он показал на неровный камень у них на пути. Призрачная серая лиана с цветами песочного цвета обвивала его, как гадюка. – Вот это, например. На самом деле это не камень, а зияющая расселина в земле, полуприкрытая сухими растениями. Эйдрис посмотрела на камень. Если бы она продолжала идти, то упала бы через край. Она облизала пересохшие губы.

– Иллюзия… А ты не можешь снять это заклинание, Алон?

Он тяжело вздохнул и устало прислонился к плечу кеплианца.

– Не могу. – Это признание далось ему нелегко. – Волшебство Яхне слишком сильно.

Девушка от удивления широко раскрыла глаза. Она не ожидала, что он признает поражение, даже не попробовав сопротивляться.

– Откуда ты знаешь, если не пробовал?

Черное отчаяние отразилось на его лице.

– Знаю, – спокойно, но настойчиво повторил он. – Для меня это слишком сильно.

Сказительница раскрыла рот, собираясь спорить дальше, но промолчала и только вздохнула. «Заклинание не только в иллюзии, – поняла она. – Оно и в безнадежности». Она чувствовала и на себе действие чар… они подрывали ее волю и решимость, как расти, грызущий дно закрома.

«Без веры Сила ничто, – подумала девушка, вспоминая сведения о магии, которые усвоила от матери и Джойсаны. Если Алон не поверит, что сможет преодолеть заклинания волшебницы, у него ничего не получится».

– Что же нам делать? – спросила она, пытаясь не показать свой страх.

– Нужно пересечь ущелье, – ответил он. – Яхне не могла заколдовать весь Арвон. Если, вопреки иллюзии, мы найдем дорогу, выйдем к реальности… Но будет нелегко. – Он покачал головой, было ясно, что он не уверен в успехе. – Здесь неосторожных поджидают ловушки внутри ловушек. Один неверный шаг, и мы погибнем.

– Но ведь ты видишь сквозь иллюзию, Алон? – спросила Эйдрис. Страх, который она ощутила, оказавшись в этом месте, все усиливался. Что, если они навсегда здесь застряли и не смогут спастись?

– Да, сквозь самые простые, несложные. Но Яхне сейчас очень сильна. – Он мрачно сжал рот. – Простые иллюзии уничтожить легко, но то, что нас сейчас окружает, совсем не простая иллюзия… Она многослойная, подробная. Иллюзия внутри иллюзии.

– Понимаю, – прошептала девушка. Краем глаза уловив движение, она повернулась, но, как и раньше, все было неподвижно… неподвижно, как смерть. И все же сказительница не могла избавиться от убеждения, что где-то рядом, на краю поля зрения, кто-то подсматривает за ними, перебегая от одного укрытия к другому. Откуда-то послышался слабый вой, порыв горячего воздуха коснулся щеки.

«Призрак ветра»? – подумала она, поднимая увлажненный палец. Словно прочитав ее мысль, Алон кивнул.

– Иллюзия, – сказал он. – Заклинание не просто сложное, оно затрагивает не одно зрение. Мы не только видим, но слышим и чувствуем.

Эйдрис с детства знала только простые иллюзии, которыми иногда развлекала ее Элис. И поэтому девушка была застигнута врасплох. Она знала, что иллюзия рассеивается при прикосновении. Если проверить реальность иллюзии, прикоснувшись к ней рукой, она рассеивается. Сказительница содрогнулась.

– Нам действительно нужно быть осторожными. Алон задумчиво кивнул и огляделся.

– Еще одно, – тяжело добавил он. – Инстинкт подсказывает мне, что это заклинание изменило даже течение времени… или наше восприятие времени.

– Как это?

– Время тянется медленней. Пересечение ущелья продлится долго – если мы его вообще пересечем… – Рот его дернулся. – Но сколько бы это ни продолжалось, нам покажется еще дольше.

– Но… – Эйдрис прижала пальцы к левой стороне груди, чувствуя ровное биение сердца. – Но мое сердце бьется, я дышу… я не чувствую никакой разницы!

– Ты не изменилась, госпожа, физически не изменилась. Иллюзии действуют на сознание, хотя их воздействие кажется совершенно реальным. – Алон посмотрел на опустошенную голую землю. – Где-то тут настоящая дорога, замаскированная иллюзией, и мы должны ее поискать.

– И найти ее будет нелегко, – закончила за него Эйдрис.

Он кивнул.

– Но ты можешь ее найти… – настойчиво продолжала она, ища уверенности на его мрачном лице – и не находя ее. – У тебя есть истинное зрение!

– Да, – согласился он. – Но постоянное пользование истинным зрением утомляет… это труднее, чем сражаться с десятком солдат. Надеюсь, оно не откажет мне совершенно.

– Я сделаю все, что могу, чтобы помочь тебе, – пообещала Эйдрис – И лучше пойти, пока не началось новое землетрясение. – Она отвернулась, потом искоса взглянула на него. – Или землетрясение тоже иллюзия?