Сказительница

– Очень красиво, – заметил Алон с легкой улыбкой. – Этому я никогда не мог научиться.

– Меня научил Обред, кайогский пастух, – ответила девушка.

– А теперь мы направляемся в Арвон… я надеюсь, – прошептал Алон. – Держись крепче.

И послал кеплианца вперед.

С криком страха жеребец поджался под ними, протестующе изогнул спину. Алон отдал резкий приказ, сжал ногами бока коня. Жеребец продолжал упираться, он мотал головой и с ужасом фыркал. Эйдрис ощутила резкий запах его пота.

– Вперед! – крикнул Алон и сопроводил этот приказ проклятием, от которого Эйдрис ахнула. Всадник снова сжал бока коня и сильно ударил его по шее.

С неожиданностью, от которой у Эйдрис голову потянуло назад, Монсо устремился во Врата.

Первый проход через Врата был достаточно трудным, но этот превратился в сплошную боль. Их, казалось, окутала глубокая тень, и они повисли в непроницаемой тьме. Эйдрис побоялась, что навсегда ослепла.

Дух ее дрогнул перед ощущением зла, неправильности этих Врат. Раскрыв рот, она безуспешно пыталась закричать, но ни звука не услышала. Как в худшем кошмаре, когда спящий тщетно пытается проснуться. Только она знала, что это не сон.

Долго ли продолжался их переход – минуты, годы, столетия, – она не могла сказать. Но наконец она услышала, как копыта Монсо со стуком ударились о твердую поверхность, и вокруг снова появился реальный мир.

На западе садилось солнце, а ведь в Эскоре сейчас полдень! Эйдрис осмотрелась, заметила разницу в цвете местности и в растительности, увидела очертания далеких год, вдохнула воздух.

– Мы это сделали, – негромко сказала она. – Это Арвон.

– Хорошо, – осунувшийся от истощения и усталости, ответил Алон. Он остановил Монсо, сполз с него, извиняясь за то, что стегнул.

– Прости, сынок, – прошептал он, потом наклонился и положил плащ Эйдрис на землю. Стальной Коготь высвободился, взлетел на ветвь ближайшего дуба, громко протестуя против такого способа передвижения.

Сказительница, у которой затекло все тело, сползла с коня и стояла, дрожа, смотрела, как Алон виновато гладит жеребца. Монсо с негромким ржанием прижался к нему носом.

– Это было ужасно, – прошептала Эйдрис, когда овладела голосом. – Я никогда не смогу снова это проделать… никогда!

– Я тоже, – серьезно согласился Алон. Он теперь казался гораздо старше, чем вчера. – Если бы не Яхне, мы никогда не решились бы на такое отчаянное средство. Когда я ее догоню, она за это заплатит.

– А сможем ли мы догнать ее? И если догоним, сумеем ли лишить ужасного заклинания? – спросила Эйдрис, дрожа при воспоминании о Силе волшебницы.

– Не знаю, – мрачно ответил Алон. Глаза его холодно блеснули, и Эйдрис встревожилась. Голос юноши прозвучал как торжественная клятва. – Не беспокойся. Клянусь всеми богами, когда мы ее догоним, она больше ни для кого не будет представлять угрозу!

Эйдрис в ужасе смотрела на него.

– Ты ведь не хочешь… – начала она и увидела, как он мрачно кивнул.

– Конечно, – негромко подтвердил он таким холодным и жестоким голосом, что сказительница невольно попятилась. – Найдя, я убью ее. – Он предупреждающе посмотрел на свою спутницу. – И не пытайся остановить меня, сказительница.

10

Местность вокруг была дикая и пустая, без следов человека. Стальной Коготь поднялся в пурпурное вечернее небо, очевидно, отыскивая место для ночлега. Путники ехали по полям, поросшим жесткой светло-зеленой травой. Не было никаких дорог, кроме звериных троп. Эта часть Арвона казалась необитаемой по сравнению с той, что знала Эйдрис.

– Мы, должно быть, далеко на северо-западе от Кар Гарудина, – сказала она, откидываясь на крупе кеплианца, чтобы разглядеть вечерние звезды и с их помощью определить местонахождение путников. – Мы с отцом никогда не заходили далеко на северо-запад, потому что нам говорили, что там нет людей и поездка туда напрасна.

Не видно было ни ферм, ни деревень, ни далеких огоньков. На путников с любопытством смотрели стада антилоп и оленей, присутствие людей их не пугало.

– Люди не относятся к числу хищников, которые им знакомы, – заметил Алон. – Мы действительно далеко от всяких поселений. Как ты думаешь, далеко ли до Кар Гарудина?

– Четыре дня пути верхом, может, и больше, но это только догадка, – ответила девушка. – Если мои расчеты верны, завтра к вечеру или на следующее утро мы достигнем земли клана Синего Плаща. Там поедем по дорогам и будем двигаться быстрее.

– Может, не стоит сразу ехать в Кар Гарудин. Сначала надо отыскать Яхне, – предложил Алон.

Эйдрис поменяла позу, бессознательно стараясь расслабить уставшие мышцы бедер и ягодиц, и глубоко вздохнула.

– Нет, – сказала она, немного подумав. – Сначала нужно ехать в Кар Гарудин.

– Почему? – спросил Алон. – Яхне представляет угрозу. Чем скорее я улажу с ней дело, тем в большей безопасности будет твой приемный отец.

Эйдрис сдержала дрожь, вспомнив, как именно он собирается «улаживать дело»с Яхне. Но заставила себя скрыть свои чувства и ответила спокойно:

– Потому что если мы доберемся до Кар Гарудина, там поблизости есть Место Силы, и Керован сумеет найти в нем убежище. Это место называется Сбор Королей. Насколько я знаю, если Керован будет там, призыв Яхне потеряет силу, и она не сможет привлечь его к себе. Он будет в безопасности.

– Если это место большой Силы, тогда верно, – неохотно согласился Алон.

– К тому же, оказавшись в безопасности, Керован поможет в нашем поиске Яхне, – добавила сказительница.

– Что за помощь? – скептически спросил посвященный.

– Моя приемная сестра Хиана, вероятно, сможет угадать местоположение волшебницы. Тогда Джойсана и Сильвия вместе с нами поедут к ней. Они Мудрые Женщины, и с ними нужно считаться.

В ответ Алон только нечленораздельно хмыкнул. Эйдрис прикусила губу, попутчик начинал ее беспокоить. Этот мрачный задумчивый человек казался совсем не тем ее спутником, которого она за последние шесть дней привыкла считать другом. «Неужели только шесть дней? – ошеломленно подумала она. – Кажется, я всегда его знала…»

На ночлег они остановились, только когда стало так темно (луна взойдет много после полуночи), что Монсо и Алон с трудом различали дорогу, а Эйдрис уже давно ничего не видела. Заночевали они на лугу, с трех сторон окруженном лесом. Высокие кусты дикой розы защищали их от резкого северного ветра; аромат цветов, тяжелый и сладкий, наполнил воздух.

К тому времени, как распаковались и накормили кеплианца, путники так устали, что сами не хотели есть. Торопливо проглотили холодную еду, так как Эйдрис посоветовала не разжигать костер.

– Лучше не оповещать о нашем присутствии, – сказала она Алону, разворачивая спальный мешок.

– Почему? – спросил Алон. – Мы никого не видели. В каждой местности есть свои разбойники, но они никогда не заходят так далеко от поселений.

– Не знаю, – негромко ответила девушка. – Но мне кажется, что есть и другие… опасности. Арвон, как и Эскор, опасен для неосторожных. – Она огляделась. – Может, стоит дежурить по очереди.

– Монсо предупредит нас, если кто-нибудь покажется, – заметил Алон. – Если мы хотим завтра покрыть большое расстояние, лучше поспать. – Эйдрис согласилась, зная, что чувства животного гораздо острее, чем у нее.

Но хоть она и устала, хоть под одеялом ей было удобно и тепло, сон не шел к сказительнице, его отгоняли тревожные мысли и вопросы, на которые даст ответы только время. «Излечит ли красная грязь Дахон моего отца? Успеем ли мы вовремя предупредить Керована? Достаточно ли нашего предупреждения, чтобы спасти его, или Яхне все равно сумеет призвать его к себе, где бы он ни был и как бы мы ни старались его защитить?»

И наконец, самый тревожный из всех: «Алон меняется у меня на глазах. Он подозрителен и замкнут… он перестал быть самим собой. Почему? И что гораздо важнее: как мне остановить то, что происходит?»

Наконец веки ее отяжелели. Со вздохом Эйдрис сомкнула их…