Страница 86 из 122
— Доброе утро, миссис Холт. Вы не знаете, капитан Линч, как всегда, в зимнем саду?
— Полагаю, да. Но по дороге не сочтите за труд, загляните к старшей медсестре, пожалуйста.
— Да, конечно. Увидимся на выходе, миссис Холт.
— Конечно, мисс Доббс, конечно.
Свернув влево, Мейси направилась по коридору от регистратуры к кабинету, где старшая медсестра заполняла медицинские карточки. Хотя она навещала Саймона всего полгода, медсестры уже узнавали Мейси.
Старшая медсестра встретила ее, широко улыбаясь, и Мейси улыбнулась в ответ, а затем состоялся диалог, не слишком отличный от разговора с миссис Холт. Медсестра лишь заметила, что теперь Мейси и сама, вероятно, найдет дорогу в зимний сад.
— Он там. Сидит, погруженный в себя, и смотрит вдаль, — сказала она и, вынув из кармана фартука тяжелую цепочку, выбрала нужный ключ и закрыла кабинет. — Вечно что-нибудь забываю.
Удостоверившись, что дверь надежно заперта, медсестра повернулась к Мейси:
— Скажу кому-нибудь из сестер, чтобы заглянули к вам на всякий случай.
Саймон сидел в инвалидной коляске у окна, в тени высоких тропических деревьев, которые наверняка бы завяли по воле переменчивой английской погоды. На нем была темно-синяя полосатая пижама и плотный халат из шотландской шерсти, на ногах — синие тапочки, а на коленях — одеяло. Очевидно, вещи ему до сих пор покупала мать. Она тщательно подбирала одежду, стараясь придать пристойный вид сыну, более не способному различать оттенки цветов, отделять светлое от темного. Мейси задумалась над тем, каково было родителям Саймона в преклонном возрасте сознавать, что ребенок скорее всего их переживет, а единственным его прощанием останутся слова, сказанные им в 1917 году перед отправкой на фронт.
— Привет, Саймон, — поздоровалась Мейси. Придвинув стул, она села рядом и взяла его руки в свои. — В этом месяце произошло столько интересного. Сейчас расскажу.
Мейси понимала, что разговор с человеком, который не может ответить, помогает ей заново проанализировать подробности дела Шарлотты и убитых женщин.
Дверь в коридор распахнулась, и вошла молоденькая медсестра. Она кивнула и улыбнулась. Быстро удостоверившись, что присутствие посетителя ничуть не стесняет пациента, она беззвучно удалилась.
Когда медсестра ушла, Мейси задалась вопросом, что же та подумала, увидев женщину за тридцать рядом с некогда любимым человеком, но теперь совершенно разбитым. Может, медсестра увидела неискренность? Ведь позже она станет кормить его с ложечки, глядя, как мышцы автоматически реагируют на раздражитель, не различая ни запаха, ни вкуса. Или юная сестра — наверно, заставшая конец войны еще девчонкой — решит, что гостья не Желает открывать сердце никому другому, пока ее возлюбленный пусть и нездоров, но все еще жив?
Мейси обвела взглядом сад. Как же сохранить верность и в то же время открыться кому-то еще? Как можно оказаться в двух местах одновременно: одной ногой стоять в прошлом, а другой — в будущем? Она глубоко вздохнула, и взгляд ее стал бесцельно блуждать вокруг. Увидела, как по дорожке шли две медсестры и каждая катила перед собой ветерана в инвалидном кресле. В отдалении пожилая женщина поддерживала мужчину, который неуклюже шагал, свесив голову набок. Когда они прошли мимо, Мейси заметила, что мужчина смотрел в пустоту, открыв рот и шевеля языком. Они направились к патио, расположенному перед остекленной оранжереей.
Женщина была одета так же скромно, как и при первой их встрече в доме Джозефа Уэйта в Далидже. Это она открыла дверь Мейси и Билли. В действительности ее наряд был столь скромен и невзрачен, что Мейси больше о ней и не вспоминала. И вот женщина снова возникла, а рядом с ней мужчина, чей разум, несомненно, блуждал в дебрях прошлого, как и разум Саймона. Кто он? Сын? Племянник?
Миссис Уиллис придерживала мужчину за пояс и держала за руку. Когда она подвела его к двери оранжереи, на помощь ей пришла медсестра.
Мейси посидела еще немного, а потом попрощалась с Саймоном. На выходе она остановилась возле регистратуры.
— Прекрасный денек, а, мисс Доббс?
— Да, прекрасный. Сегодня и тюльпаны распустились.
— Увидимся теперь только через месяц?
— Да, конечно. А скажите, можно узнать кое-что об одном посетителе?
Администратор слегка нахмурилась, поджав губы.
— Посетителе? Так, посмотрим, кто у нас сегодня был, — ответила она и принялась просматривать книгу посещений, постукивая по ней пальцем.
— Кто вас интересует?
— Мне показалось, я видела одну знакомую, миссис Уиллис. Может быть, она приходила к кому-то из родственников?
— A-а, миссис Уиллис, она славная. Тихая такая, неразговорчивая, но очень славная. Она навещает Уилла, своего сына. Вообще его зовут Уилфред, Уилфред Уиллис.
— Ее сын? Она тоже приходит раз в месяц?
— О нет, ну что вы! Раз или два в неделю. Никогда не пропускает своих дней, бывает каждое воскресенье и еще в среду или четверг. Приходит при первой возможности.
— И так с самой войны? С тех пор как его сюда доставили?
Администратор снова взглянула на Мейси и нахмурилась.
— В общем, да. Хотя это и неудивительно. Она же его мать.
— Конечно, конечно. Что ж, мне пора.
— До встречи через месяц, мисс Доббс!
— Да, через месяц. Всего хорошего.
Едва Мейси повернулась к выходу, как администратор снова заговорила:
— Ах да, мисс Доббс, вы можете застать миссис Уиллис на автобусной остановке. Не знаю, по пути ли вам в Далидж, но я решила, может, вам интересно. На автобусе туда долго добираться.
— Ну конечно, миссис Холт. Я ее подвезу, если она еще там.
— Проклятие! — воскликнула Мейси, выходя из ворот госпиталя. Ни миссис Уиллис, ни очереди ожидающих на автобусной остановке не оказалось.
Было всего два часа дня, и Мейси решила изменить планы. Она прекрасно понимала, что ее увлеченность Убийствами двух женщин и подозрение на убийство третьей пересиливали интерес к делу «пропавшей» Шарлотты Уэйт. По правде, обнаруженная между ними связь приятно взволновала Мейси, и теперь у нее появилась причина продолжать расследование. Она уже составила себе некоторое представление о личности Лидии Фишер и ее образе жизни, но в отношении убитой в Кулсдоне Филиппы Седжвик все еще сомневалась. Инспектор Стрэттон сообщил, что убийства имеют похожий почерк. Или женщины пали жертвами жестокой случайности? Факты говорят о том, что убийца Филиппы был знаком с Лидией. Могла ли Филиппа знать убийцу Лидии? А если Розамунда Торп тоже умерла не своей смертью, то и она тоже пила чай с убийцей, хотя ее не добивали ножом. Держа руль одной рукой, Мейси покусывала ноготь мизинца. Отгадкой была Шарлотта.
Дожидаясь встречи с девушкой в Кэмденском аббатстве, Мейси решила разузнать как можно больше о Филиппе Седжвик. А собирать сведения и приобретать впечатления лучше самостоятельно.
Мейси ехала в Кингстон-на-Темзе, направляясь в Кулсдон по дороге через деревню Юэлл. Остановка на пути из Кента в Ричмонд была вполне оправданной тратой времени и бензина, хотя еще утром она не собиралась заезжать в Кулсдон. В последний раз Мейси была так взволнована смертью Лидии Фишер. Убийца наверняка собирался проявить себя снова. Если жертв он выбирал случайно и проникал в их дома под благовидным предлогом, то опасность угрожала всем одиноким женщинам. А если он знал своих жертв, то связей между убийствами должно быть гораздо больше.
На въезде в Кулсдон Мейси свернула к обочине и заглянула в портфель. Она торопливо раскрыла вторую страницу «Таймс» за прошлую неделю и тут же нашла нужную заметку. «Расследование убийства в Кулсдоне», а ниже подзаголовок: «Полиция разыскивает убийцу»-Внимательно просмотрела колонки в поисках подробностей. Слова «безжалостный», «вонзил» и, наконец, «мясник» словно выпрыгивали на нее со страницы, но скоро Мейси нашла что искала: «Погибшая, миссис Филиппа Седжвик, Блюбелл-авеню, 14…»
Она припарковала машину у дома № 14 и заглушила двигатель. Дома вокруг были совсем новыми. Их построили примерно в 1925 году для рабочих, ежедневно ездивших в город на поезде, и их жен, провожавших мужей по утрам и встречавших вечерним ужином. Когда папа возвращался домой, дети уже были в пижамах после купания и готовые ко сну. Оставив пальто и шляпу на вешалке в прихожей, папа целовал дочерей и пожимал ладошки сыновьям, неизменно говоря «молодец».