Страница 106 из 122
— Это все?
— Да.
«Она лжет», — подумала Мейси, продолжая настаивать на своем, насколько позволяла тактичность.
— Имелись ли еще какие-либо причины для вашего отъезда? Вы сказали, что у вас с отцом обострились отношения в последнее время.
— Всю жизнь! — выпалила Шарлотта.
— Да, понимаю. Должно быть, вам пришлось тяжело. Но вы обмолвились, что ваши отношения стали хуже обычного.
Шарлотта уставилась на Мейси, будто пытаясь догадаться, как много ей уже известно. Потом она поддалась:
— Несколькими неделями ранее умерла другая моя подруга. Она… покончила с собой. Мы тоже не виделись после войны, и я узнала о ее смерти только из раздела некрологов «Таймс». На самом деле сначала не поняла, что произошло… самоубийство. Все выяснила позже, когда позвонила семье, чтобы выразить соболезнование.
— Ясно. А ваш отец?
— Он ни за что не позволил бы мне поехать на похороны. Просто запретил. Конечно, никаких похорон не было, то есть никакой подобающей церемонии, потому что церковь возбраняет отпевание самоубийц.
— Как вы думаете, почему он запретил вам ехать?
— О, наверно, потому, что мы были знакомы с ней очень давно, а еще я так… расстроилась.
— Это все, Шарлотта? Других причин не было?
— Нет.
«Поспешно ответила. Слишком поспешно».
— Как вы познакомились с этими двумя женщинами, Филиппой и…
— Розамундой, — ответила Шарлотта. — Мы знакомы очень давно, еще со школы, потом дружили во время войны, — ответила она небрежно. И Мейси сразу это заметила и попыталась добиться более четкого ответа.
— А чем вы занимались во время войны вместе?
— Сейчас уже не вспомню. Так давно это было.
Мейси наблюдала за Шарлоттой: та потерла руки, стараясь скрыть дрожь.
— Значит, отец недолюбливал ваших подруг. А какого он был мнения о Лидии Фишер?
Шарлотта вскочила со стула как ужаленная.
— Что вам известно о ней? Господи, вы же с самого начала все знали, да?
— Присядьте, мисс Уэйт. Сделайте глубокий вдох и успокойтесь. Я приехала не для того, чтобы ругаться с вами, хочу лишь узнать правду.
Мельком взглянув в проем решетки, Мейси заметила, что матушка Констанция вздернула бровь. «Я ступила на нетвердую почву, но она не станет вмешиваться. Пока».
Шарлотта снова села на стул.
— А при чем здесь Лидия?
— Вы уже не прочтете об этом в газете, Шарлотта. Лидия Фишер мертва.
— О нет! Нет! — Женщина была искренне потрясена.
— А ее муж, Магнус, арестован по подозрению в убийстве Филиппы и Лидии.
— Магнус?
— Похоже, вы удивлены?
Мейси заметила, как на шее Шарлотты натянулись жилы.
— Но он не видел Розамунду со школы!
— Розамунду? А я думала, она покончила с собой?
Девушка закрыла лицо руками. Матушка Констанция откашлялась, но Мейси попыталась получить последний ответ.
— Шарлотта! — Мисс Уэйт подняла глаза: по ее лицу катились слезы. — Шарлотта, скажите… почему рядом с телами жертв находили белое перышко?
Шарлотта разрыдалась.
— Прекратите! Прекратите немедленно! — воскликнула матушка Констанция. Дверь в гостиную отворилась, вошли две послушницы и увели девушку.
Мейси закрыла глаза и глубоко задышала, чтобы унять колотившееся сердце.
— Так вот кем ты теперь работаешь, Мейси Доббс!
— Да, временами приходится идти и на такое.
Матушка Констанция постучала пальцами по столу и на минуту задумалась. Но ее ответ удивил Мейси.
— Она придет в себя после этого разговора, — вздохнула монахиня. — Даже мне ясно, что она что-то скрывает. Однако таково ее право.
— Но…
— Никаких «но», Мейси. Не ожидала от тебя таких вопросов.
— Наверно, надо было вести себя деликатнее.
— Да, наверно. — Матушка Констанция задумалась. — И все же ты, возможно, оказала мне услугу, только не думай, что это оправдывает твое поведение с Шарлоттой. — Она снова вздохнула и продолжила: — Восстановление отношений начинается с исповеди, и говорить лучше всего с тем, кто тебя понимает. Шарлотте необходимо во всем признаться, но ты умудрилась подвести ее к краю пропасти, а она боится высоты.
— Но с другой стороны, матушка Констанция, — возразила Мейси и, помедлив, продолжила: — послушайте, я знаю, что давила на нее. Но троих женщин убили, и арестован невиновный. А Шарлотта…
— Знает правду.
— Да.
— Я посоветую ей поговорить с вами вновь, но не раньше чем она придет в себя. Мейси, пообещай мне, что в следующий раз ты не будешь столь же враждебна. Я крайне разочарована.
— Матушка Констанция, я буду вам безмерно благодарна, если вы уговорите мисс Уэйт вновь побеседовать со мной. Обещаю, что во время следующей встречи буду вести себя гораздо тактичнее. Но… время дорого.
Монахиня кивнула. Деревянная дверца за решеткой задвинулась, и Мейси собралась уходить.
В гостиную вошла послушница. Она принесла ее макинтош, шляпу и перчатки. Одевшись, Мейси вышла к машине. Когда двигатель, заикаясь, наконец завелся, она ударила рукой по рулю:
— Черт возьми!
Глава восемнадцатая
В пятницу утром, когда Билли пришел в контору, Мейси уже находилась на месте. Нужно было завершить несколько дел и обсудить двух возможных клиентов, приходивших во время ее отъезда.
— Билли, а ты работал сверхурочно.
— Нужно было чем-то отвлечься.
— Снова нога заболела?
— Постоянно ноет. Но я ничего, держусь, мисс. Больше не оступаюсь.
Под глазами Билли появились темные круги, почти такие же, как у нее самой. Скорее бы он поехал в Челстоун.
— Ты обдумал мое предложение?
— Ну, мы с Дорин поговорили. И нас беспокоит оплата.
— Гарантирую — платить не придется, Билли.
— Знаю, знаю, мисс. Но я чувствую себя таким… не знаю, как сказать…
— Беззащитным?
— Вроде того.
— Ничего удивительного, Билли. Трудно выразить словами, как много значит для меня твоя помощь. Если я не подыщу надежного человека, который станет сидеть с отцом и ухаживать за лошадьми, он просто весь изведется. И я знаю, что нога не дает тебе покоя, поэтому тяжелой работой займется один из работников фермы. Папа выздоравливает. Когда его выпишут, он уже сможет передвигаться в инвалидной коляске, и на первом этаже дома мы устроим ему постель. Тебе не придется таскать тяжести.
— И будем с ним как два старых калеки, да?
— Ой, перестань, вернешься как огурчик, вот увидишь. Я слышала, что друг Мориса, Гидеон Браун, удивительный человек, с больными просто творит чудеса. К тому же побудешь на природе, свежем воздухе…
— И подальше от искушения, а, мисс?
Мейси вздохнула:
— Да, Билли. И это тоже.
Помощник кивнул:
— Ну, тогда ладно. Еду. Но только когда закроем дело об исчезновении мисс Уэйт и убитых женщинах. Я не могу все бросить.
— Хорошо, Билли, — уступила Мейси. — Еще что-нибудь?
Он внимательно смотрел на нее.
— А можно Дорин и малышам приезжать ко мне?
— Ну конечно, можно. Это же не тюрьма. Между прочим, Дорин при желании могла бы получить работу у леди Роуэн.
— О, ей бы это понравилось.
— Да, леди Роуэн так занята лошадью и жеребенком, что совсем «отстала» — как она выражается — от подготовки к возвращению в Лондон. Она говорила, что хочет перешить несколько платьев, чтобы не покупать новые, и я рассказала ей о Дорин.
— Вам бы на бирже труда работать, мисс. У вас бы за час никаких очередей не стало.
Мейси рассмеялась.
— Ладно, давай приниматься за работу. Я хочу понять, как далеко мы продвинулись, учитывая все, что произошло в мое отсутствие. Нужно закончить к десяти. Продолжим днем, когда вернемся. Также необходимо поговорить с инспектором Стрэттоном.
— Узнать, не проболтался ли Фишер?
— Да, в каком-то смысле. Хотя, я думаю, кроме алкоголизма жены и своих карточных долгов, рассказывать ему нечего. Но благодаря ему газеты мгновенно раскупают.
— На него все словно набросились, мисс. Мне даже жаль его.