Людвиг II

Еще до официального разрыва помолвки, 8 октября 1867 года, в письме к Козиме фон Бюлов Людвиг II уже делает попытку самооправдания, из которой становится понятно, что он все для себя решил: «Когда я летом часто писал моей кузине Софии о почитаемом и любимом ею Маэстро — нашем великом друге, — посылал ей книги, письма и т. д., ее мать из существующей между мной и ее дочерью корреспонденции узнала об этом и своим неуклюжим, недалеким умом решила, что это были обычные любовные письма. То, что речь шла о чисто духовных отношениях, эта Дракониха не могла даже вообразить, так как эти ограниченные люди все возвышенное меряют по собственной мерке. София, расположение которой ко мне было действительно настоящей любовью, чувствовала себя глубоко несчастной, когда слышала, что я не испытываю со своей стороны ничего подобного; из умиления и откровенного сострадания к ее печальному положению я сделал необдуманный шаг к помолвке. Я знаю ее с юности, искренне любил ее всегда как родственник как сестру, дарил ей мое доверие, мою дружбу; но нелюбовь (курсив мой. — М. З.)».[121]

Очень часто биографы Людвига II рисуют портрет Софии довольно непривлекательным: мол, она не обладала и десятой долей обаяния и вкуса своей сестры, ее любовь к музыке была не чем иным, как средством привлечь к себе внимание царственного жениха. А на самом деле она — всего лишь недалекая и корыстная (еще бы — хотела выйти замуж непременно за короля!) жеманная барышня. Поддавшись на внешнее сходство с Елизаветой, Людвиг на время был очарован Софией, но, пообщавшись с ней ближе, разочаровался и стал тяготиться ее обществом. А если к этому прибавить слухи о том, что он якобы застал принцессу в объятиях другого (то ли какого-то аббата, то ли грума — «источники» расходятся во мнениях), то общая картина складывается, увы, не в пользу Софии. К тому же ряд биографов[122] упоминают, что Людвиг в порыве гнева уничтожил портрет и бюст своей возлюбленной, что косвенно подтверждает слухи о неверности невесты. Правда, есть и другое мнение — София просто стала жертвой клеветы.

Еще говорили, что отец Софии герцог Максимилиан начал настаивать на ускорении свадьбы, прямо поставив вопрос: «Желает ли король назначить окончательный срок или возьмет свое слово назад?» Людвиг, не терпевший любого посягательства на свою свободу, тут же ухватился за предоставленную ему возможность, разорвал помолвку и отправил Софии письмо со словами: «Твой жестокий отец разлучил нас».

Скорее всего, дело обстояло намного проще и прозаичнее. Наряду с разочарованием в Идеале сам Людвиг II внутренне был попросту не готов нести бремя брачной ответственности. Помните, как в фильме «Ирония судьбы, или С легким паром» герой Андрея Мягкова Женя Лукашин говорит: «Но как представлю, что она будет вечно мелькать у меня перед глазами туда-сюда, туда-сюда…» От своих невест Лукашин сбегал в Ленинград. Королю «бежать» было некуда. Людвиг искренне поверил, что в лице Софии встретил свой идеал, мгновенно воспламенился, также мгновенно остыл, но было уже поздно. Он представил себе, что «она будет вечно мелькать перед глазами», — и попросту испугался. Испытывая, так сказать, «синдром Лукашина», Людвиг сначала малодушно оттягивал свадьбу, а затем стал хвататься за любую соломинку, чтобы вовсе ее расстроить. Отсюда столь много противоречащих друг другу причин разрыва — настоящая-то причина была не в невесте, а в женихе. Эту версию косвенно подтверждает письмо, написанное Людвигом Софии сразу после разрыва помолвки: «Если ты в течение года не найдешь человека, с кем могла бы быть счастлива, тогда мы можем пожениться, если ты этого захочешь». Таким образом, чувство вины успокоено, «запасной аэродром» подготовлен. Трудно представить, чтобы Людвиг написал подобное, если бы действительно застал принцессу с другим.

К тому же София и не заслужила того, чтобы муссировать столь оскорбительную для ее памяти сплетню. Она и так была слишком несчастна в своей жизни. Оставим за рамками нашей истории действительно имевшую место романтическую влюбленность юной принцессы в мюнхенского фотографа Эдгара Ханфштенгеля (Hanfstaengl; 1842–1910), не принесшую ей ничего, кроме горя. Если она и изменяла своему жениху-королю, то лишь мысленно… В 1868 году София, фактически по настоянию родных, вышла замуж за Фернана де Бурбона Орлеанского герцога Алансонского (1844–1910), внука французского короля Луи Филиппа. Сказать, что брак оказался неудачным, — значит ничего не сказать. Но все страдания, которые ей пришлось пережить, лишь укрепили ее. Чистая и мудрая душа Софии нашла подлинное удовлетворение в благотворительности. О ее щедрости и бескорыстии ходили легенды. И из жизни она ушла, словно героиня эпической драмы. 4 мая 1897 года София погибла во время пожара на благотворительной ярмарке в Париже, с самоотверженностью и героизмом оставаясь в огне, твердо решив, что не будет спасаться сама до тех пор, пока с ее помощью не избегнут смертельной опасности все до последнего человека.

Кстати, вскоре после гибели Софии, 10 сентября 1898 года, смертельный удар в сердце, нанесенный анархистом Луиджи Лукени, сразил на набережной Женевы ее сестру, Елизавету Австрийскую. В свое время, сразу после похорон своего сына принца Рудольфа, покончившего с собой в замке Маейрлинг, Елизавета сказала: «Я хотела бы умереть от небольшой раны в сердце, через которую улетит моя душа. Но я хочу, чтобы это произошло вдали от тех, кого я люблю». Ее желание полностью исполнилось…

Так ушли из жизни две главные женщины в жизни Людвига II. Судьбы всех «вершин» этого своеобразного «любовного треугольника» на время пересекались, потом разошлись. И каждый из них до конца своих дней остался по-своему одиноким. Надо ли говорить, что Людвиг II так никогда и не женился…

И здесь мы подходим к одной довольно щекотливой теме, которую не имеем право обойти молчанием.

Практически неопровержимым считается тот факт, что Людвиг II был гомосексуалистом. Достаточно вспомнить уже упоминаемый нами фильм Лукино Висконти, где этой сюжетной линии отдано едва ли не основное внимание. (Правда, здесь необходимо учитывать, что, будучи гениальным художником, Висконти выражал в своих произведениях в первую очередь собственные внутренние переживания, другими словами — самого себя, поэтому его Людвиг имеет гораздо большее отношение к личности режиссера, чем к своему реальному прототипу.) На первый взгляд странное отношение короля к женщинам вполне объясняется с этой точки зрения. Но если бы все было так просто…

Людвиг II не напрасно хотел остаться в истории «вечной загадкой». Вопросов в отношении его личности гораздо больше, чем ответов. И нет ни одного неопровержимого факта гомосексуальной связи короля с кем бы то ни было! Более того, некоторые серьезные биографы Людвига II (например, F. Негге в своей книге «Ludwig II von Bayern. Sein Leben. Sein Land. Seine Zeit» [Stuttgart, 1986] и французский исследователь Ed. Fazy в книге «Louis II et Richard Wagner» [Paris, 1893]; необходимо также указать на воспоминания близких слуг Людвига II, собранные в издании «Endlich völlige Klarheit über den Toddes König Ludwig II», вышедшем вскоре после его гибели, в Лейпциге в 1887 году; к этому изданию мы еще вернемся) напрямую говорят о том, что король умер девственником.

По воспоминаниям одного из ближайших приближенных короля, «’’Мюнхенский листок» в июне 1886 года после кончины Людвига II поместил статью, в которой, подобно всем тогдашним немецким газетам, спешившим набросать как можно более грязи на светлый образ короля, касаясь нравственности Людвига II, придает ему столько романтических вымыслов, сколько влезло в его фантазию! Легион людей, поклонявшихся Бахусу, Гамбринусу или обоим вместе, и ставивших на еще более высокий пьедестал богиню Венеру, — эти люди не в состоянии были даже поверить, чтобы такой красивый, молодой, здоровый человек, как Людвиг II, оставался равнодушен к женской красоте. Те, которым это поползновение так же необходимо, как еда, питье и сон, не допускали такого равнодушия Людвига II и награждали его в своем воображении всевозможными любовными похождениями исподтишка. Тут являются на сцену: то красивая мельничиха, то дочь рыбака, то певица, то драматическая актриса! Старый служитель короля, бывший при дворе с 1843 года, видевший рождение Людвига II и остававшийся при нем до конца его жизни, говорил, что он прозакладывает свою голову, что король как жил девственником, так им сошел и в могилу. «Поверьте мне, — говорил он, — у нас он был всегда на глазах, так что ни одна кошка не могла прокрасться в его спальню без того, чтобы мы о том не знали. Мне уже 70 лет; я состарился при короле и знаю его так же хорошо, как своего отца. Я ручаюсь головой за нравственную чистоту и полную невинность короля Людвига II. Все, что рассказывают о его любовных приключениях и разных страстях, — все это ложь и клевета!»»[123]

121

Wagner Cosima und Ludwig II von Bayern. Briefe. Eine erstaunliche Korrespondenz. Köln, 1996. S. 436–437.

122

Такие, как C. Beyer, J. Bainville и К. Т. von Heigel.

123

Endlich völlige Klarheit über den Toddes König Ludwig II. Leipzig, 1887. Цит. по: Лаврентьева C. И. Указ. соч. С. 89–90.