Облака мечтаний

Потом она зашла в обувной магазин, стараясь вспомнить, когда в последний раз покупала себе сразу столько обновок. В школе Джорджия, как правило, носила джинсы и спортивный хлопчатобумажный свитер. Перебрав массу туфель, она остановила свой выбор на изящных черных шпильках. После этого было уже просто необходимо зайти в ювелирный магазин за черными серьгами, а затем в парфюмерный за косметикой.

Когда она вошла в номер, Конрад только что закончил принимать душ. На нем были только брюки, мокрые волосы гладко причесаны назад, на руке висело полотенце. Конрад испытующе взглянул на нее, и Джорджия поняла, что он отнюдь не был так уверен в том, что она вернется, как это старался показать.

— Я купила кое-что из одежды, — небрежным тоном объявила она, бросая пакеты на кровать. — Тебе не будет за меня стыдно в Колорадо-Спрингс.

— Ты продемонстрируешь мне свои наряды? — присвистнув в знак одобрения, спросил Конрад.

— Завтра, когда ты пригласишь меня на обед, — улыбнулась довольная Джорджия. — Вот увидишь, ты останешься доволен моими покупками.

— В таком случае надо идти в полицейский участок, чтобы забрать мои вещи. Ради достопочтенного адвоката Перси я взял с собой свой лучший костюм.

— Хорошо, и имей в виду, что завтра рано утром я уеду в каньон за своими вещами.

Она ожидала, что Конрад начнет возражать, но он воспринял эту новость на удивление спокойно.

— Поезжай. Думаю, что Эйда и Россера давно и след простыл. После того как там побывала полиция, они, конечно, постарались убраться подальше.

— Ты веришь, что я вернусь?

— Знаешь, в любовных историях не часто фигурирует честность как важная составляющая отношений между мужчиной и женщиной. Но для меня — это одно из главных человеческих достоинств, и ты безусловно честный человек, что я, поверь, очень в тебе ценю.

— Ты тоже честен, — застенчиво произнесла она.

— Но кроме честности у тебя масса других качеств, — ухмыльнулся Конрад. — Ты жуткая спорщица, твои поступки непредсказуемы и… ты невероятно сексуальна.

— Должна признаться, ты тоже кажешься мне сексуальным мужчиной, — стыдливо опустив ресницы, призналась Джорджия, отодвигаясь от его протянутой руки. — Сначала полицейский участок, Конрад. Секс потом.

— У меня такое чувство, что я мог бы уговорить тебя поменять эти два дела местами.

— Мог бы, — откровенно призналась она.

Рассмеявшись, он шлепнул концом полотенца ее по попе и пошел одеваться. Издав звук, напоминающий кошачье мурлыканье, Джорджия начала перекладывать покупки из пакетов в шкаф.

8

На следующий день после обеда Джорджия и Конрад ехали в машине по направлению на север. Тщательно упакованные туристские принадлежности лежали в багажнике. К ее удивлению, при взгляде на то место, где неделю назад она разбила лагерь, у нее не возникло желания остаться. Находиться рядом с Конрадом доставляло ей теперь гораздо больше удовольствия, чем ее прежняя жизнь в пустыне.

— Теперь самое время рассказать мне об Эндрю, — вдруг предложил Конрад. — Сколько ему лет, какая у него фамилия.

Никогда раньше Джорджия не задумывалась над тем, какое место в ее жизни занимал этот мужчина. Тем более что последний год она вся ушла в работу, загрузив себя по самую маковку, чтобы отвлечься от одолевавших ее тяжелых мыслей. Лишь встретив Конрада, она начала постепенно выходить из этого состояния.

— Его полное имя Эндрю Кемден, — неохотно начала она. — Ему тридцать один год, и он очень скромный человек. Как и я, преподает в школе, коллекционер, собирает антикварное стекло.

Она замолчала.

— Пожалуйста, продолжай.

— Мы знакомы семь лет. Последние четыре года регулярно встречались и стали очень хорошими друзьями. Вместе ходили в кино, ели пиццу, бегали по утрам в парке. После школьных уроков вели легкоатлетический и драматический кружки. Все было так спокойно, надежно. Я нуждалась тогда в таких отношениях. Они помогали мне преодолеть жизненные проблемы, которых было предостаточно.

— Что же потом случилось?

— Конец был довольно банальным, — вздохнула Джорджия. — Год назад в сентябре мы отпраздновали мое двадцативосьмилетие. За праздничным обедом выпили несколько больше, чем обычно. Вечер закончился в постели. Это был первый и последний раз. После этого, встречаясь, мы чувствовали себя неловко, начали избегать друг друга и постепенно нашей дружбе пришел конец.

Вскоре Эндрю влюбился в новую учительницу… В следующем месяце у них свадьба.

— Тебе не кажется, что ваши отношения с Эндрю очень напоминают отношения твоих родителей? Все так разумно, я бы сказал, деловито, по-хозяйски. Ты, видимо, переживала разрыв с ним и поэтому выглядела такой измученной, — не то спросил, не то сделал для себя вывод Конрад.

— Да нет. Были и другие причины, и прежде всего моя лучшая подруга Сюзанна. В конце учебного года она заболела бронхитом, который потом перешел в воспаление легких. Большую часть августа и сентября я ухаживала за ней и за ее четырьмя котами. Кстати, с тех пор не переношу запаха песка для кошачьего туалета.

— Знаешь, что я собираюсь сделать? — воспользовался наступившей в рассказе паузой Конрад. — Я отвезу тебя на Карибские острова, и ты поживешь там полгода, ничего не делая.

— С тобой я не чувствую себя усталой, — благодарно улыбнулась Джорджия.

— Мы все глубже и глубже погружаемся в прошлое, — положив ей на бедро свою тяжелую руку, заметил он. — Может быть, пора сменить тему и действительно поговорить о погоде? Тем более что мы, кажется, едем в сторону дождя, — добавил он, указав на видневшиеся впереди низкие, темные тучи.

— Скоро мы выедем на главную автостраду, — с гримасой брезгливости заметила Джорджия, оглядываясь на лежавшего на обочине дохлого койота.

По автостраде с ее четырьмя полосами движения в каждую сторону они поехали значительно быстрее и к пяти часам были уже в Колорадо-Спрингс.

В гостиничном номере Конрад, не разобрав вещи, уселся в кресло и задумался. Кажется, я напрасно купила черное белье, подумала разочарованная Джорджия, глядя на ушедшего в себя Конрада.

— Что случилось, дорогой? — как можно мягче спросила она его.

— Я очень рад, что ты едешь со мной к этому Перси, — признался тот. — Меня одолевают плохие предчувствия.

— Так, значит, у тебя плохое настроение не из-за меня? — обрадовалась Джорджия.

— При чем здесь ты? — удивился Конрад. — Знаешь, мне сейчас так же не по себе, как когда я плавал вокруг кита, который был в пятьдесят раз больше меня по размерам, пытаясь освободить его из рыболовецкой сети. Одного удара его мощного хвоста хватило бы, чтобы отправить меня на тот свет.

Он повесил пиджак на деревянную вешалку.

— Джорджия, ты пойдешь завтра со мной в контору этого адвоката? Я знаю, что хочу от тебя слишком много, но я в самом деле чувствую себя гораздо увереннее, если ты рядом.

Она нужна ему. Вот что означает его просьба.

— Да, дорогой. Пойду.

— Спасибо! — вздохнул он, с явным облегчением кладя руку ей на плечо.

Господи, подумаешь, какое одолжение, пойти в логово к этому неразговорчивому адвокату. Да она еще не такое может для него сделать, лишь бы к нему вернулась его чудная беззаботная улыбка.

— Ты весь день провела за рулем, дорогая. Почему бы тебе не залечь в ванну, чтобы снять напряжение? А я тем временем пойду куплю газеты. Может быть, сходим сегодня куда-нибудь на концерт или в театр.

— Хорошо, — согласилась Джорджия, но вместо того, чтобы отмокать в ванне, она быстро приняла душ и легла в постель. Вернувшись, Конрад застал ее лежащей в соблазнительной позе в черном белье с кружевами и длинных черных чулках.

Закрыв за собой дверь на дверную цепочку, Конрад с горящими от увиденного глазами подошел к кровати.

— Выбирай! Балет или я?

— Я обещала соблазнить тебя, — игриво двигая бедрами, ответила Джорджия.

Газеты полетели в мусорную корзину.

— Рад, что ты держишь обещания, — одобрительно улыбнулся Конрад, сбрасывая с себя одежду.