Воины бури

– Обернись и взгляни на меня. Мать Франсина, – приказал приятный и мелодичный женский голос, исполненный такой уверенности и силы, что Урубу повиновалась мгновенно.

Она обернулась, подняла склоненную голову и замерла.

Она была предельно женственна, и вместе с тем от нее исходило могущество, недоступное никакому вождю. Безупречное нагое тело, не нуждающееся в украшениях, не отмеченное обычными татуировками… Она не была жрицей – ее волосы, наверное, никогда не знавшие ножниц, ниспадали почти до самой земли. Они были не темными, а золотыми – золотыми, как золото перстня. У нее была высокая упругая грудь и невообразимо чувственные линии тела. Пухлые губы и большие темные глаза, смотревшие в самую душу, довершали ее облик.

И кроме того, она сияла. Она излучала мягкий свет, озаряющий все вокруг. Такое существо не могло быть рождено человеком из плоти и крови. Слишком ошеломляющим было ее совершенство, слишком торжественным – ее великолепие. Это была подлинная богиня. Сияние, исходящее от Дочери-Земли, несло в себе скрытый приказ. Невозможно было отвести от нее глаз и в то же время хотелось пасть перед ней ниц. Глазам было больно смотреть на нее, такова была ее красота.

– Святая Мать кажется мне в большей степени одаренной, чем любая из вас, способностью принимать трудные решения, и в то же время ей присуще чувство реальности, – укоризненно сказала Дочь-Земля. – Святая Мать, я дарую вам все, что потребуется для завершения вашей миссии. Просите, и вам будет дано. Уничтожьте зло так, как вы и собирались. Очистите их души во имя мое, и я возвышу вас. Моя мать дала мне могущество.

И она исчезла. Ее уход воспринимался как безвозвратная потеря. Даже Урубу вынуждена была признать, что в этом есть что-то сверхъестественное.

Она с трудом поднялась с колен и повернулась к семи жрицам. Те, без сомнения, были несказанно рады, что удалось свалить ответственность на другого.

– Что вам понадобится? – спросила старшая жрица.

– Пока я не вернусь и не посмотрю, как идут дела, точно сказать невозможно, – ответила Урубу. У нее пересохло в горле, и голос дрожал. – Но в первую очередь мне понадобится время.

– Вы его получите, а также все, чего пожелаете. Мы уверены, что вы добьетесь успеха. Тот, кто лицезрел истинную богиню и слышал Ее повеление, не может ослушаться. – В глазах жрицы пылал фанатичный огонь. Да и какой верующий не станет фанатиком, если его богиня будет вести с ним беседы? Урубу знала, что глаза Матери Франсины полны того же обожания и почитания. – Когда вы намерены отправиться в путь?

– Как можно скорее, Ваше Святейшество, – твердо ответила Урубу.

– Богиня вошла в вас и останется с вами навсегда, – сказала старшая жрица. – Немногие удостоились такой чести. Итак, теперь для вас нет никаких тайн. Если вы преуспеете, то возвыситесь, как вам и было обещано. Идем.

Ей выдали новые плащ и посох, гораздо лучше прежних, и повели по бесконечным переходам и лестницам, о которых знали немногие. Урубу казалось, что они спускаются к самому сердцу Матери-Земли.

Наконец они остановились. Вокруг была темнота, но откуда-то веял ветер, чувствовалось открытое пространство. Старшая жрица, которая, черт ее побери, ни на минуту не расставалась с остальными, хлопнула в ладоши, и вспыхнул свет. В первое мгновение он показался ослепительным, словно сияние Дочери-Земли, но это был обычный свет, хотя осветил он нечто совершенно неожиданное.

Свет был электрический. Лампы озарили чистую и гладкую платформу, как две капли воды похожую на перрон подземной железной дороги.

10. ПЕРЕСТРОЙКА МЫШЛЕНИЯ

А мы уже считали вас мертвыми! – воскликнул Козодой, услышав в динамике голос Урубу. – Черт побери, да что там случилось? Вас так долго не было, что мы уже начали подготовку к операции на Чанчуке!

– Пока еще много неясностей, но я наткнулась на то, что на Матрайхе никак не ожидала увидеть. Я прибыла сюда прямо из Центра, и всего за два часа. Можешь поверить? После всего, что было.., паршивые два часа!

– Что?.. Как?..

– М-м-м… Поверишь ли ты, если я скажу, что приехала на поезде?

На мгновение Козодой потерял дар речи.

– Ты приехала.., на чем?

– На поезде. Впечатляющая штуковина. Скоростная дорога, магнитная, наверное. Вагоны, правда, тесноватые, но, как положено, оборудованы сцепкой. Козодой, похоже, мы крупно ошиблись насчет этого мира. По-моему, здесь нет никакой давности эксперимента. И я сомневаюсь, что это модель будущего порядка. Козодой, ты ведь историк? Будь это относительно новый проект, разве не попались бы нам остатки прошлой роскоши? Развалины, заросшие дороги, статуи, да мало ли чего… На Земле этого полно и через тысячу лет.

– А там ничего? Ты уверена?

– Еще бы! И если ты поразмыслишь, то поймешь, что так и должно быть. Здесь сильнейшая вулканическая активность. Туннели подземки усилены плитами, которые используются в межзвездных двигателях, и то их приходится постоянно укреплять. И кто бы стал завозить сюда лавовых змей и прочих опасных тварей, так хорошо приспособленных к этой планете? А если бы здесь когда-то существовала цивилизация, их бы попросту истребили. Храм – это и есть Центр, а главная жрица – верховный администратор. И с самого начала все так и было. Этому порядку лет восемьсот – девятьсот. А главное – биология. Главной Системе, конечно, могло прийти в голову трансмутировать население, но не до такой же степени. Само устройство их тел не оставляет сомнений, что любая цивилизация здесь крайне маловероятна.

– А эти.., поезда?

– Просто подручные средства. Пока я не увидела станцию – а только те, кто встречался с богиней лично и получил ее благословение, знают о ней, – я ничего не понимала. Как они контролируют такие обширные территории? Как успевают устранять все нововведения? Как снабжают бесчисленных хранительниц истины, бродящих по глухим местам? Когда я впервые попала в святое место, то сразу сообразила, что там есть компьютер с источником питания и нечто вроде упрощенного ментопринтера, но здесь нет никаких признаков информационной сети. Поезда снабжают святилища, забирают записи и доставляют новые программы. Подземка получает энергию от термальных батарей, упрятанных глубоко под землей. То же самое и святилища. При желании жрицы могут покрыть такой сетью огромную территорию и доставлять инспекторов куда угодно.

В разговор вмешался Звездный Орел:

– Значит, эти святые места – просто станции подземки?

– Именно так. Но дайте мне рассказать обо всем по порядку. Мне очень нужна помощь, а время поджимает. Мы можем потерять остальных людей и понести еще более серьезные потери.

Быстро, но по возможности подробно Урубу рассказала обо всем, что произошло с момента их высадки.

– Значит, ты целовала перстень, – вздохнул Козодой. – Как жаль, что ни в одном из твоих воплощений тебе не попался карманник. Ну ладно. Итак, после продолжительного безделья мы вынуждены перейти к активным действиям, а времени у нас мало. Звездный Орел?

– Мне нужна дополнительная информация, – отозвался пилот. – Урубу, придется тебе вернуться на борт.

Почти все на борту "Грома" просмотрели ментокопию, снятую с Урубу, в надежде выдвинуть собственный план или хотя бы понять смысл происходящего.

– Эти разговоры о напитке забвения мне очень не нравятся, – высказался Ворон. – Во время тренировок я слышал о таком зелье. Десять к одному, что это та самая пакость, которую в Центрах дают тем, кто завалится на ментопринтерной проверке или сунет нос, куда не следует. Эта штука выжигает всю память, а потом им впечатывают простенькую программу насчет того, как жить по старинке, и отсылают домой доживать свой век. А теперь, похоже, этим дерьмом Главная Система собирается пичкать целые народы.

– Меня больше заботит Дочь-Земля, – сказал Козодой. – Кто-нибудь представляет себе, чем она может быть?

– Видение очень четкое, – ответил Звездный Орел. – Это не голограмма и не иллюзия. При детальном рассмотрении видны правильные тени, легкое дыхание, влажные губы, словом, все указывает на то, что это реальное и живое существо. Излучение легко имитировать, но, по-моему, она действительно светится. То, что сияние воздействует на подсознание, свидетельствует об использовании маломощного гипномета, но оно исходит непосредственно от нее. Другими словами, если это действительно гипномет, то он у нее внутри.