Страница 59 из 67
— Поразительно! — Это было все, что сказала мисс Мессенджер. В том, что она удивлена и желает знать больше, сомневаться не приходилось.
— Необъяснимо, — согласился Харрисон.
— Но кто бы это мог быть? — заклинающим голосом спросила девушка.
— Насколько я догадываюсь, это были вы сами — в состоянии транса. — Последний термин вызвал у него инстинктивное отвращение, но другого он не нашел. Обморок — не то состояние, чтобы в нем расхаживать. — Э-э, а прежде… вам случалось прежде впадать в подобное беспамятство? — проговорил он быстро, чтобы поскорее вытеснить на обочину вызывающее ненужные ассоциации слово.
— В подобное — нет. — Поколебавшись, мисс Мессенджер добавила: — Но за последнее время я раз или два испытывала странное нездоровье.
— Нездоровье?
— Словно… словно теряю сознание, как прошлой ночью, — пояснила девушка. — Но только в последнее время. После смерти моей подруги.
— Миссис Бертон?
Филлис Мессенджер кивнула.
— Хм. Очень, очень печально. — Харрисон встал и затем добавил: — Вы весьма добры, что согласились ответить на мои вопросы, и, думаю, теперь у меня нет сомнений по поводу личности незнакомки. Этой ночью, мисс Мессенджер, вы ходили в состоянии транса, потом вернулись туда, где вас нашли, а по дороге уронили шарф. Простите, что не узнали вас: было слишком темно.
Мисс Мессенджер не приходило на ум никакого ответа. Если бы даже ей хотелось возразить, опровергнуть предположение Харрисона она, очевидно, не смогла бы.
После разговора Харрисон окончательно прояснил для себя свою позицию. Но первым делом он отправился на место ночной встречи, чтобы осмотреть все вокруг, а прежде всего — любопытный уголок среди тисов, где обнаружили мисс Мессенджер. Он не исключал, что отыщет какие-нибудь новые улики. Однако ни одна новая улика ему так и не попалась.
Тем не менее за обедом Харрисон был весел. Дискуссию по обоюдному согласию отложили на вечер, но он раз или два сам напомнил о ней за столом. Заметив радостное настроение приятеля, Грэтрикс поинтересовался, как прошло расследование и не добыл ли он новых, решающих свидетельств, но Харрисон отказался отвечать.
— Нет-нет. Дождемся послеобеденного часа. Вернону есть что сказать, мне тоже. Представим свои аргументы, а потом проведем голосование. Как, Вернон, по рукам?
Вернон, не менее уверенный в себе, чем оппонент, охотно согласился; не возражал он и позднее, в гостиной, когда ему было предложено открыть дискуссию.
— Мне все ясно, — сказал он. — По-моему, тут двух мнений быть не может.
— Отлично, ваш ход, — ободрил его Харрисон.
Вернон откинулся на спинку кресла и сцепил ладони на затылке.
— Допущу для начала, что все мы находились в том самом состоянии, которое и порождает феномены: выжидательном, немного расслабленном. Мы сидели кружком, мысли наши были полностью заняты предметом спиритизма. Согласно общераспространенным взглядам, подобный настрой позволяет нам продуцировать силу и таким образом содействовать спиритическим манифестациям.
Главным медиумом в данном случае была не сознававшая того мисс Мессенджер. Ее состояние я назову трансом, самым благоприятным для спиритических манифестаций. Кроме того, благодаря редкостной случайности ее тело было скрыто в затемненном месте. Если бы сеанс оборудовали специалисты, им бы едва ли потребовалось что-либо улучшать. Далее наше объяснение, касающееся призрака и «прямого голоса», будет во многом опираться на прецеденты.
По поводу первого скажу следующее: фотографии, сделанные фон Шренк-Нотцингом в тысяча девятьсот двенадцатом и тысяча девятьсот тринадцатом годах в Париже и в других местах, являются достаточным доказательством того, что при благоприятных условиях, с участием чувствительного медиума, из тела медиума может быть извлечена материя, до сих пор не известная науке, и далее из этой материи, при посредничестве внешней силы, возможно выстроить подобие не только человеческого существа, но также ткани и прочих материалов. Об этом я упоминаю, дабы нас не смущал тот факт, что одежда материализовавшейся женщины отличалась по цвету от одежды мисс Мессенджер. Платье незнакомки — мгновенный продукт этого созидательного потока.
Известный тюлевый шарф являлся единственным предметом, который не был на время создан и затем поглощен. Он действительно был взят у лежавшей без чувств мисс Мессенджер: им завладела и манипулировала временная форма, развившаяся из телеплазмы. Этому имеется убедительный прецедент, о котором, помнится, я вчера упоминал.
Вернон ненадолго замолк, но, не дождавшись отклика Харрисона, продолжил:
— И как мы все вчера договорились, я хотел бы по окончании нынешней дискуссии получить от каждого письменный рассказ о ваших наблюдениях. Из этих рассказов, а также из показаний мистера Мессенджера, его дочери и полицейского сержанта составится отчет об одном из самый примечательных и убедительных случаев, о каких когда-либо сообщалось Обществу психических исследований.
— Полегче, Вернон, полегче, — вмешался Харрисон. — Пока я не могу сказать, что вы меня окончательно склонили к вашей точке зрения.
— В чем же состоит другое объяснение? — спросил Вернон.
— В том, что мы видели самое мисс Мессенджер в состоянии транса. Что касается транса, я с вами согласен.
— Но позвольте, — вскричал Вернон, — женщина в лесу совсем не походила на мисс Мессенджер.
— Разве? Хорошо, давайте спросим свидетелей, в чем состоит замеченная ими разница. Начнем с вас, Вернон. Заметили вы разницу в росте?
— Никакой существенной, — вынужденно признал Вернон, — но в чертах той женщины было гораздо больше одухотворенности, чем у мисс Мессенджер.
— Что еще? — настаивал Харрисон.
— Мы, конечно, видели ее только мельком. Должен признаться, что сейчас мне не вспоминается других сколько-нибудь наглядных отличий. Несходные черты, иное выражение лица — вот и все.
— А ты, Эмма? — Харрисон перевел взгляд на жену.
— Я не смогу уверенно поручиться, что это была не мисс Мессенджер. У нас у всех тогда немного сдали нервы, разве не так?
— Одежда была другого цвета, — ввернула миссис Грэтрикс. — У первой женщины — белая. А на мисс Мессенджер было серое платье.
— По мне, так Вернон прав, — подхватил ее супруг, — когда сказал о более одухотворенных чертах незнакомки. Мне это тоже бросилось в глаза.
— А вам есть что сказать, леди Ульрика? — спросил Харрисон.
Леди Ульрика вздохнула.
— Боюсь, — призналась она честно, — что касается такого рода наблюдений, на меня никак нельзя полагаться. Я забыла свой лорнет под кедром, а без него я слепа, как крот.
Харрисон улыбнулся и пожал плечами.
— Ну и что мы имеем? Нашлась ли хоть одна причина, чтобы прибегнуть к такому натянутому объяснению, как сверхъестественное вмешательство? Давайте подумаем о том, как отнеслось бы к нашему свидетельству научное сообщество. По словам самого Вернона, мы находились в «выжидательном, немного расслабленном» состоянии. После обеда мы не меньше часа беседовали о спиритизме, обстановка была далека от обычной. Не вспомню другой такой тихой и… насыщенной эмоциями ночи. Преисполнившись предчувствий (чему причина красноречие Вернона), мы замечаем у озера женщину в белом. Приближаемся к ней, чувства наши — что неизбежно при таких обстоятельствах — взбудоражены. И что мы обнаруживаем? Мы видим юную женщину, которая бродит в состоянии транса. Транс, естественно, преобразил ее черты, придал им более одухотворенное выражение. Несомненно, она была очень бледна. Утром она рассказывала мне, что, перед тем как впасть в транс, подумывала о самоубийстве. Вполне вероятно, крайнее душевное волнение сказалось на ее внешнем облике.
А теперь проанализируем, что на самом деле произошло. Три наблюдателя — Эмма, Фелл и я сам — видели мисс Мессенджер раньше, но в тех обстоятельствах ее не узнали. Стоит ли этому удивляться, если мы учтем, что наши души полнились смутными предчувствиями и что состояние самой девушки было отнюдь не обычным? Далее оказывается, что четверо из нас впоследствии не опознают в незнакомке мисс Мессенджер. Из этих четверых одна допускает, что едва ли годится в свидетели, другая говорит, что не особенно рассматривала лицо женщины. Третий, Вернон, не отрицает своей предвзятости: он ожидал спиритического феномена и его показания нельзя считать надежными. Четвертый — наш друг Грэтрикс. И вот, Грэ, задаю тебе серьезнейший вопрос: готов ли ты поклясться в том, что незнакомка, которую ты видел мельком в лунном свете под тисами, это ни в коем случае не мисс Мессенджер? Клянись.