Страница 21 из 37
Сейчас я буду говорить в микрофон, передатчик перенесет мой голос за девятьсот стербов в приемник в Астиндарге, где меня услышат наш работник и настоятель Астиндаргского Храма. Затем они будут говорить в свой микрофон, и мы услышим их через наш приемник. И все это будет происходить настолько же быстро, насколько быстро мы будем говорить, без какой-либо задержки.
И как только в зале воцарилась полная тишина, не нарушаемая даже дыханием высокопоставленных гостей, Смит заговорил в микрофон:
— Внимание, внимание! Здесь Лиффдарг, вызываю на связь Астиндарг. Астиндарг, включайтесь.
И из приемника донесся высокий, испуганный голос, который на пронзительной ноте визжал:
— Помогите! Помогите! Пришлите войска! Только что здесь приземлился космический корабль, горит весь город! Помогите! Ради Матери, пришлите… — на этом голос прервался и нельзя было услышать больше ничего, кроме шипящего звука из громкоговорителя.
11
— Независимо от того, что еще может случиться, но вы никогда не сможете возвратиться назад, — ответила толстая женщина. После этих слов экипаж развернулся и в облаке горячей летней пыли направился назад в Лиффдарг.
Джон повернулся и обратился к мужчине, который выглядел как командир группы оборванных людей.
— Что это значит? Это правда, что я не смогу возвратиться в город?
Мужчина рассмеялся:
— Это точно, парень. Ты зачислен в ряды Народной Армии, — ответил он. — Срок службы составляет шесть лет, ровно столько же, сколько в Королевской Армии или в Материнской Гвардии. Разве ты не знал об этом?
По его язвительной улыбке можно было сразу понять, что этот последний его вопрос носил, скорее всего, чисто риторический характер.
Один из мужчин подошел к Джону и стал перед ним, положив руки на бедра.
— Ну так что, маленькая сестра, поборемся?
Этот вопрос был уже вовсе не риторическим. Мужчина попытался захватить Джона медвежьей хваткой, на что тот реагировал автоматически. Неожиданно для себя мужчина оказался на усыпанной грубыми камнями земле. Он встал и с яростью набросился на Джона… и снова оказался на земле. Джона это стало забавлять. На этот раз мужчина поднялся уже не так быстро, после чего стал ходить вокруг Джона кругами. Джон не предпринимал никаких попыток к атаке, а просто медленно поворачивался в сторону нападающего. Наконец мужчина сплюнул на землю и схватил Джона за руку. И снова оказался на земле, но на этот раз Джон уже находился на нем сверху, толкая его лицо в пыль.
— Мы боролись? — спросил Джон, отпуская немного лицо, чтобы тот смог ответить.
— Да, — признал мужчина.
— А скажи мне, кто победил?
— Ты победил, действительно ты, — скороговоркой ответил мужчина, после чего Джон сильнее надавил на его руку. Вся группа собралась в тесный круг, наблюдая за исходом борьбы; у всех был испуганный вид, за исключением одного Харда. Тот повернулся к ближайшему к нему мужчине и тихо произнес: «Уу!», после чего тот подпрыгнул от испуга.
— Ну ладно, хватит играться, — сказал мужчина, в котором Джон угадал командира. — Вы оба должны быть приведены к присяге на верность Народной Армии. Как офицер Армии, я имею право принять у вас присягу. Вы готовы?
Джон и Хард поняли, что попали в затруднительное положение. Из поведения незнакомцев они уяснили, что для них будет более благоразумным вступить в Армию. Потом они всегда смогут улизнуть и пробраться в город. Они приняли присягу, которая оказалась короткой и простой.
— Клянетесь ли вы Сокровенным Именем Матери, что будете преданы Народной Армии и, таким образом, интересам народа? — спросил офицер. Джон и Хард поклялись.
Подали далберов, находившихся в расположенной неподалеку роще; Джон и Хард в окружении своих новых соратников по оружию поскакали в дикую неизвестность. После скачки, длившейся несколько часов, офицер поравнялся с Джоном и завел с ним разговор.
— Похоже, что ты используешь какой-то новый вид борьбы. Я никогда раньше не видел ничего подобного. — Джон согласился, что этот вид действительно был малоизвестным в этой части Лиффа. — Думаю, — продолжал офицер, — что самое лучшее применение тебе в Армии будет, если ты станешь обучать наших бойцов этому виду. Я намерен доложить мое предложение генералу.
Джон проявил интерес:
— Генерал? Кто он такой, этот генерал?
— Через несколько дней ты познакомишься с ним. И пусть он сам ответит на все твои вопросы.
После этих слов скачка продолжалась при полном молчании.
Через четыре дня они добрались до городка, упрятанного между двух скалистых гряд в гористой местности. Часовые на скалах, просматривавшие узкий проход, жестами давали им разрешение на продвижение дальше в селение.
— Здесь, — объявил офицер, — находится расположение штаба Народной Армии. Сейчас я узнаю, сможет ли генерал принять вас сейчас.
Все спешились; далберов куда-то увели.
В ожидании офицера Джон и Хард чувствовали себя довольно неуютно посреди улицы в окружении своих конвойных. Офицер возвратился минут через пять.
— Идите за мной, — приказал он и засеменил впереди. — Мы не можем заставлять генерала ждать нас, — прокричал он через плечо. Джон и Хард послушно засеменили за ним.
Офицер вошел в одно из зданий неподалеку и стал по стойке смирно перед столом. Отдав честь, он доложил:
— Доставил двух новичков для доклада генералу, — выпалил он. — Он ожидает их.
Человек за столом небрежно козырнул в ответ:
— Заходите, — и показал на дверь позади себя. Все трое вошли в кабинет.
Он называл себя просто — генерал Гарт, не упоминая при этом, как это было принято на планете, ни кланового, ни родового имен. Это являлось частью его несогласия с царившими порядками. И вообще не было никакой уверенности в том, что Гарт является его подлинным именем. В Народной Армии считали, что он взял это имя от полного имени основателя лиффанского революционного движения — Гарта Гар-Муйена Гарта, символизируя таким образом, что восстает не против традиционного общественного порядка, а против ненужных наслоений на нем. Естественно, никто не отваживался задавать ему вопросы по этому поводу, а он сам, похоже, не стремился впадать в объяснения.
— Капитан доложил, что вы владеете новым видом борьбы, — обратился он к Джону.
— Так точно, сэр, — ответил Джон. — Я называю этот вид борьбы «дзю-до».
— Гм… Дзю-до… — в раздумьи повторил незнакомое ему слово генерал.
Пока генерал Гарт раздумывал, Джон осматривал его. То, что он увидел, ему понравилось. Старый солдат был высок и худ, и создавал впечатление человека, имеющего большую скрытую и умело контролируемую силу. Его седые волосы свидетельствовали, скорее, о мудрости, чем о возрасте, а глаза, которые выглядели такими же выцветшими, как и волосы, указывали на наличие твердости, которую должен проявлять удачливый повстанец.
— Вы — Джон Гар-Террэн. — Это звучало не как вопрос, а, скорее, как утверждение.
— Так точно, сэр, — ответил Джон.
— Гмм… Имеете отношение к клану Гар-Террэн, который изобрел телеграф?
Джон признал, что является одним из представителей этого клана, и разъяснил свое предполагаемое положение в нем.
— Ясно. А как насчет второго парня, этого Харда Гар-Олнина Саарлипа?
— Это мой помощник, — пояснил Джон. — Практически его можно считать моей правой рукой.
— Ага, вашей правой рукой… Ну ладно… Учитывая, кто вы такие и все такое прочее, следует признать, что вы заслуживаете более подробных разъяснений, чем те, которые получили до этого. Если только приживетесь здесь, то будете очень полезны нам. Но это будет только в том случае, если вы будете четко осознавать, что происходит.
Джон заверил, хотя, возможно, и несколько более горячо, чем этого требовали обстоятельства, что его главной целью в жизни отныне является служение делу Народной Армии. По этому поводу генерал лаконично выразил ему ту благодарность, которую заслуживали его заверения, и приступил к объяснениям.