Малюта Скуратов

В добавление к тактическим неприятностям на Михаила Андреевича пали огорчения иного рода. Безнин, с точки зрения служилых аристократов, оказавшихся в том же полевом соединении на схожих постах, вознесся слишком высоко. По окончании боевых действий ему пришлось претерпеть две тяжкие местнические тяжбы.

Зато в феврале 1582 года успех опять сопутствовал и русскому воинству, и воеводе Безнину. Тогда главные силы нашей армии столкнулись со шведами на Новгородчине и разгромили их под Лялицами. Михаил Андреевич, второй воевода передового полка, оказался в числе главных творцов победы. Вот что сообщает об этом славном деле разрядная запись: «Божиею милостию и Пречистыя Богородицы молением немецких людей{10} побили и языки многие поймал и; и было дело наперед Передовому полку — окольничему и воеводам князю Дмитрею Ивановичю Хварастинину да думному дворенину Михайлу Ондреевичу Безнину, — и пособил им Большой полк, а иные воеводы к бою не поспели»[53].

До конца царствования Ивана IV М. А. Безнин еще успел сходить вторым воеводой полка правой руки на взбунтовавшуюся «луговую черемису»{11}.

Легко увидеть: после отмены опричнины Михаил Андреевич сохранял положение воеводы до самой смерти Ивана IV. Он использовался как военачальник довольно часто, но самостоятельными соединениями ни разу не командовал. Безнина ценили как военачальника, но выше определенного уровня должностей ход ему был закрыт даже при самом покровительственном отношении со стороны государя.

Так воспринимал бы, наверное, судьбу Безнина его современник.

Но если всмотреться в его жизнь глазами далекого потомка, ею можно залюбоваться. У Михаила Андреевича, как сказали бы позднее, «биография

боевого генерала». Красивая биография. Он двигался по жизни от похода к походу, от сражения к сражению, от победы к победе… а не как Малюта Скуратов: от пытки к пытке, от казни к казни. Казалось бы, оба — незнатные дворяне, оба поднялись в опричные годы, оба полностью зависели от переменчивого благорасположения Ивана IV… Но какие разные судьбы!

Как администратор Безнин взошел на высокую ступень, получив в 1576 году чин думного дворянина. Его держали на высоких постах на протяжении многих лет. С точки зрения служилой знати, Михаил Андреевич свой карьерный потолок намного «перепрыгнул».

Чин следовал ему и на другом поприще. Михаил Андреевич становится видным дипломатом. По поручению царя он исполнял важную работу. Первые, еще весьма скромные роли на дипломатической службе он исполнял в 1563–1564 годах[54]. Но как специалист по внешнеполитическим делам Безнин по-настоящему развернулся лишь под занавес царствования. Так, весной 1582 года Михаил Андреевич встречал римского посла в Старице, а в 1583 году он встречал уже английских послов. В том же 1583-м вел переговоры о размене пленных с послами Речи Посполитой. Двумя годами позднее в составе «великого посольства» ездил для заключения перемирия с Речью Посполитой (это было уже после кончины Ивана Грозного).

При государе Федоре Ивановиче влияние Михаила Андреевича быстро падает, несмотря на то, что он был когда-то дядькой при юном царевиче, теперь взошедшем на престол[55]. В 1584 году Безнин одерживает победу в бою с татарами на реке Выси, участвует в «утишении» восставшего столичного посада и дворян, но военная карьера его не клеится. Да и дипломатическая также постепенно сходит на нет. Служилые аристократы теснят его и ему подобных, постепенно отбирая у них высокие посты.

В первые месяцы 1586 года он еще — призванный на дипломатическую службу человек, задействован в переговорах с послами крымского хана и польского короля, но уже скорее как статист, чем в роли активно действующего лица.

И — всё. Точка. Конец пребыванию худородного честолюбца у великих дел.

Летом Михаил Андреевич постригся в Иосифо-Волоколамской обители[56]. Карьера его закончилась. Но и в стенах обители он искал приложения своей неуемной энергии. Ему хотелось играть серьезную роль и там. Ему хотелось деятельности. Он чувствовал, что его рано списали со счетов! И никак не мог успокоиться.

В монастыре М. А. Безнин (старец Мисаил), во-первых, составил краткий летописец, где зафиксированы его заслуги перед отечеством: победа над татарами, успокоение восставших в 1584 году…

Во-вторых, он стал строителем — вторым лицом после настоятеля (выше келаря, выше казначея!) и попытался провести крупную хозяйственную реформу. Старец Мисаил ввел принудительное кредитование монастырских крестьян, увеличил оброки, которые с них взимались{12}. Похоже, именно эта реформа вызвала крестьянские волнения 1593–1594 годов. Впоследствии Безнин поссорился с прочими монастырскими властями. В его неуемном предпринимательстве увидели, вероятно, источник лишних для обители проблем.

В 1595 или 1596 году старец Мисаил вынужден был перейти в Троице-Сергиеву обитель. Дожил он до преклонных лет. По крайней мере в 1598 году он еще был жив, поскольку подписал тогда грамоту об избрании царя Бориса Федоровича — в качестве представителя Троице-Сергиевой обители. К тому времени бывший опричник достиг возраста шестидесяти пяти — семидесяти лет, не меньше[58].

Нескольких слов заслуживает еще один видный опричник и близкая родня Безнина, Роман Васильевич Алферьев. В 1570—580-х годах Алферьев стоял при дворе весьма высоко. Он следовал тем же маршрутом «волкодавов», что и Михаил Андреевич.

Роман Васильевич появился в разрядах под 1553 годом — как стрелецкий голова в боевой экспедиции на «Луговую сторону» и «Арские места» — области недавно завоеванной Казанской земли. В 1558 году, во время одного из второстепенных ливонских походов, его назначили на очень скромную службу пристава у «черкасских князей» при служилых татарах. Во время большого похода князя И. Ф. Мстиславского на Феллин (1560) Алферьев числился головой в большом полку — тоже невелика честь. После взятия Феллина Роман Васильевич остался там как один из воевод, командовавших русским гарнизоном. Это назначение — почетное, оно свидетельствует о том, что Алферьев отличился во время боевых действий. Два года спустя он назначается вторым воеводой в Невель. Оттуда, по царскому указу от 28 сентября 1562 года, Р. В. Алферьев командируется в состав огромной армии, предназначенной для взятия Полоцка; здесь он пребывает на должностях есаула и дозорщика. Поздней весной 1565 года он опять поставлен головой (а не воеводой) в большую армию, выступавшую к южным рубежам[59].

Таким образом, до опричнины Роман Васильевич пребывал на средних «офицерских» должностях, как сотни других дворян. Он не был особенно заметен. В опричнину Алферьев попал не сразу — в отличие от Безнина, оказавшегося там в первые же месяцы существования опричного боевого корпуса. Да и то на первых порах Роман Васильевич не поднимался выше привычной для него должности воинского головы.

Но в 1568 году он уже второй воевода передового полка в опричном корпусе под Вязьмой и Мценском. Под 7076 годом (видимо, весна 1568-го) Алферьев показан в разряде как третий воевода небольшого отряда опричников на одоевском направлении. Это уже заметное продвижение в чинах! Роман Васильевич — на подъеме.

Впрочем, хотя он и стоит выше, чем в доопричные времена, но всё еще играет довольно скромную роль в опричном воинстве.

Вскоре ему удается одержать крупную победу в местнической тяжбе, одолев князя Иосифа Гвоздева. К 1570 году статус Романа Васильевича в опричнине резко повышается. Р. В. Алферьева ставят командовать войском, занятым строительством города Толшебора «по Колыванской дороге»[60]. Выше этого в военной карьере он уже не поднимется[61].

53

Разрядная книга 1475–1605 гг. М., 1984. Т. 3. Ч. 1. С. 210.

54

«Выписка из посольских книг» о сношениях Российского государства с Польско-Литовским за 1487–1572 гг. / / Памятники истории Восточной Европы. Источники XV–XVII вв. М.; Варшава. Т. 2. С. 233, 238, 244.

55

Кобрин В. Б. Состав опричного двора Ивана Грозного / / Археографический ежегодник за 1959 год. М., 1960. С. 52; Мордовина С. П., Станиславский Л. JI. Состав особого двора Ивана IV в период «великого княжения» Семиона Бекбулатовича //Археографический ежегодник за 1976 год. М., 1977. С. 181. Кобрин ошибочно назвал другую дату пожалования Безнину чина думного дворянина: 1582 год (Кобрин В. Б. Михаил Безнин — опричник, монах, авантюрист. С. 153).

56

Корецкий В. И. История русского летописания второй половины XVI — начала XVII в. М., 1986. С. 91.

58

Кобрин В. Б. Михаил Безнин — опричник, монах, авантюрист. С. 155; ВолодихинД. М. Лебедевская летопись о взятии Полоцка войсками Ивана IV в 1563 г. (вопросы атрибуции). С. 59–60.

59

Милюков П. Н. Древнейшая разрядная книга. С. 204, 223, 225, 231, 260; Баранов К В. Записная книга Полоцкого похода 1562/1563 года. С. 128, 131, 132.

60

Разрядная книга 1559–1605 гг С. 54–56,65; Кобрин В. Б. Состав опричного двора Ивана Грозного. С. 51.

61

Алферьев попал в команду бывших опричников, участвовавших в успешном штурме Пайды (январь 1573 года), а именно в атаке на «пролом». На закате карьеры, в июле 1585 года, он должен был припомнить ремесло военного, получив назначение вторым воеводой Ладожского гарнизона, что было для Романа Васильевича к тому времени явным понижением, а не успехом (Разрядная книга 1559–1605 гг С. 90, 210–211).