Краски лета

— Николь... — Он коснулся ее губ. Обычный поцелуй, легкое прикосновение, но по своему разрушительному действию он был сравним с динамитом. А когда язык Росса раздвинул ей губы, когда они сплелись в едином порыве страсти, не осталось ничего в мире, кроме запретного желания, охватившего обоих.

— Николь... — Хриплый от возбуждения голос Росса ворвался в ее сознание.

Она была не в состоянии ни о чем думать.

— Да, Росс, да, — выдохнула она, торопясь снова почувствовать обжигающий вкус поцелуя, снова раствориться в блаженном состоянии единения.

Чтобы не потерять равновесия, она прижалась к нему всем телом, чувствуя внизу живота тяжесть его восставшей плоти. Николь ухватилась за его плечи, ощущая под пальцами налившиеся мускулы. Пусть этот миг длится вечность.

Никогда в жизни ей не приходилось испытывать такого всепоглощающего желания. Ее мечты, ее тайные грезы, в которых она пребывала последние две недели, внезапно стали реальностью, такой же прекрасной, как фантазии.

Рука Росса скользнула под топик, стараясь добраться до груди, тонкая ткань не выдержала и треснула. Росс отшвырнул ненужную тряпку и прижался к груди Николь лицом. Он ласкал ее рукой и языком, пока наконец, стон наслаждения не слетел с губ девушки, когда Росс прикусил ей сосок. Пароксизм удовольствия пронзил тело, крик радости вырвался у нее из горла. Ноги у Росса подкосились, и они потеряли равновесие.

Первым опомнился Росс. Он поднял голову, перед ним было лицо Николь с затуманенными страстью глазами, с губами, распухшими от поцелуев, его поцелуев! И она... она лежала на песке!

— Одевайся, — еще хриплым от пережитой страсти, но уже вполне трезвым голосом сказал он.

Николь стиснула зубы. Куда он дел ее топик? Она обернулась — прибой давно подхватил легкий шелк и теперь он с каждой минутой уплывал все дальше.

— Какую игру ты затеяла? — холодно поинтересовался Росс.

— Никакую. — Она испытывала огромное желание прикрыть обнаженную грудь, Но Росс мог счесть это жеманством — ведь он только что ласкал эту грудь языком. — Ты сам сорвал с меня одежду. — Она указала на белое пятнышко в море.

Росс проследил глазами за ее жестом, и внезапно ему стало неловко. Но не извиняться же...

— Возвращайся в дом.

— Почему? Давай поговорим.

Николь было ясно, что Россу нужна женщина, чтобы снять сексуальное напряжение, но как его убедить, что она способна ему в этом помочь — ведь он не идет ни на какие контакты.

— Иди домой.

— Ну, раз ты так уверен...

— Да, уверен, — оборвал ее Росс.

Николь пошла в сторону дома. Она чувствовала даже некоторое удовлетворение: по крайней мере теперь она точно знала, что Росс считает ее привлекательной, а это значит, у их брака по расчету есть шанс.

Это была его самая большая ошибка. Всю неделю он держал себя в руках, совершенно не собираясь спать с Николь.

Приходится признать: идея провести медовый месяц вдвоем на острове была не лучшей. Если бы она исходила не от Тильды, он бы никогда не допустил подобной глупости. Он с самого начала знал, что будет нелегко провести с Николь неделю, и вот результат: набросился на нее, словно маньяк, сорвал с нее одежду... Что она теперь о нем подумает?

Росс в тоске бродил по берегу. Впрочем, сделанного не воротишь, и, хочешь, не хочешь, а надо извиняться — им еще жить дальше.

Приняв решение, он бодрым шагом зашагал к дому. И все бы ничего, но его грызла одна мысль: Николь со всей страстью отвечала на его поцелуи. Хотя могла оттолкнуть. Наверное, они оба попали под романтическое влияние острова. Ну, ничего, дома, в Англии, дистанция между ними, надо надеяться, вновь увеличится и жизнь пойдет своим чередом.

Николь ждала его на веранде, она успела переодеться в простое зеленое платье, и у Росса сладко екнуло сердце при виде ее.

— Николь, — решительно начал он, — я хотел бы извиниться за случившееся. Понимаю, мне нет прощения...

— Да, — согласилась она с легкой улыбкой, — это было неправильно, но так прекрасно, и я не вижу, за что ты должен извиняться. — Она подошла к нему, и Росс нервно заложил руки за спину — он снова испытывал жгучее желание ее поцеловать.

— Я все прекрасно понимаю, Николь, поэтому наша близость больше никогда не повторится, я этого не хочу.

Ложь от первого до последнего слова. Он хотел повторения этих мгновений страсти, но его желание теряет всякий смысл перед долгом и именем добропорядочного и честного человека.

— Да, нелегко тебе с самим собой.

Росс удивился ее проницательности.

— Может быть, — признал он, пожимая плечами, — но только все будет так, как я сказал. Я не имею права вступить с тобой в связь, зная, что большего никогда не смогу предложить.

— В связь? — удивилась Николь. — Но ты же мой муж.

Он горько усмехнулся — будто она не знает правил игры.

— Только номинально, — напомнил он тихо, — не забывай.

— Ты сам не дашь мне забыть, — так же тихо прошептала Николь и ушла в дом.

Через некоторое время за ней последовал Росс. Весь вечер он старался сохранять дистанцию. Завтра они улетают в Англию, завтра закончатся все их испытания.

Только его надеждам не дано было сбыться. Едва поднявшись с чемоданами наверх, Росс обнаружил, что в их отсутствие Тильда проделала основательную работу. В его спальне красовалась огромная двуспальная кровать, в шкафу висела одежда Николь, а на столе стояла ваза с цветами. Все выглядело очень уютно и романтично. Росс тяжело вздохнул — он очень надеялся, что у них будут разные комнаты.

Николь он пока ничего не сказал, она играла с Аароном и рассказывала Тильде о том, как великолепно они провели медовый месяц. Если он скажет о перестановке, она, того гляди, не справится с эмоциями. Наконец Аарона уложили, и Николь объявила, что тоже идет спать.

Росс растерялся: что ему делать — разделить с ней постель или проявить твердость и извиниться за самодеятельность тетушки?

Матильда избавила его от необходимости выбора, осторожно полюбопытствовав, как ему понравилась его комната.

— Это был самый неожиданный сюрприз.

— А как ты думаешь, Николь одобрит? — Голос у Тильды дрожал от волнения.

— Наверняка.

— Тогда тебе лучше идти к ней.

— А как же ты? — Меньше всего ему сейчас хотелось столкнуться с Николь. — Разве тебе уже не пора в кровать?

Матильда согласно кивнула.

— Просто помоги мне подняться по лестнице, а дальше я сама справлюсь.

Росс помог тетушке, но прошло еще часа два, прежде чем он решился пойти к себе.

Николь по привычке поднялась в комнату, где ночевала до замужества, и с удивлением обнаружила, что там нет ее вещей. Движимая дурными предчувствиями, она направилась в спальню к Россу и увидела огромную двуспальную кровать. Николь чуть не расхохоталась: о, добрая старая Матильда!

Что ж, посмотрим, как теперь Росс не прикоснется к ней... Хотя главная опасность не в этом, а в том, что она сама может в него влюбиться, — влюбиться в человека, который никогда не ответит на ее чувство.

Николь медленно разделась и легла па краешек кровати, стараясь занять как можно меньше места. Усталость скоро дала себя знать, и она, наконец, уснула.

Она проснулась среди ночи от какого-то звука, взглянула на часы — два часа, а Росса все еще нет. Звука повторился, и Николь резко села в кровати. В неверном свете луны она увидела, что Росс в неудобной позе спит в кресле у окна.

Нет, она не допустит, чтобы он так мучился.

— Росс, — позвала Николь. Ответа не последовало.

Она соскользнула с кровати и коснулась его руки.

— Росс.

— М-м-м?

— Росс, проснись.

Он вскочил в одно мгновение.

— Что-то?.. Аарон, Тильда?

— Тш-ш-ш, все в порядке, — успокоила она. — Ты не можешь спать здесь всю ночь, утром ты будешь чувствовать себя настоящей развалиной. Идем в постель.

— Будто ты не знаешь, что тогда произойдет.