Оракул

Поймал восьмерых старикашек и загнал их в зал с идолом. Пришлось зарубить пятерых, прежде чем оставшиеся согласились помогать. Они дрожащими руками зажгли свечи и дрожащими голосами воззвали к Сведущему. Тем временем Ренган разрубил труп главного жреца на куски в бассейне у ног статуи. Наемнику показалось, что старики недостаточно старательно творят ритуал, и он смахнул одному голову. Тело еще некоторое время простояло на ногах, заливая идола потоками крови, черной в пламени свечей, и лишь потом завалилось в бассейн. Наконец по темному веществу статуи прошла волна дрожи — словно судорога.

— Зачем ты велел нам напасть на Ар-Шоратов? — громко спросил Ренган.

Идол безмолвствовал. Наемник разрубил от ключицы до пояса следующего жреца, так что кровь брызнула во все стороны, заливая лицо Оракула. Губы статуи дрогнули:

— Раз ты стоишь здесь, значит, вы победили.

— Ты и Ар-Шоратам велел напасть на нас. Зачем?

Идол чуть пошевелился на пьедестале.

— Много крови, хорошо… Старики никогда не давали мне столько…

— Ты хотел, чтоб мы убивали друг друга. Зачем?

— Затем, чтоб вы все сдохли наконец! Чтоб перестали докучать мне своими глупостями! — рыкнул Сведущий. — А теперь беги! Попытайся спасти свою никчемную короткую жизнь, не то явятся жрецы и стражи да прикончат тебя прямо здесь!

Последний жрец упал на колени. Ренган ухватил его за шиворот, подтащил поближе к Оракулу и проткнул насквозь.

— Жрецы и стражи? — переспросил горец. — А чью кровь ты нынче пьешь, а? На вот еще, размягчи свою каменную шкуру!

Ренган рывком выдрал меч из тела жреца, поливая кровью статую, — Оракул зашевелился, с треском и скрежетом приподнимая корявые руки. Казалось он вот-вот оторвет от пьедестала уродливые ступни… Наемник отступил на шаг, примерился и занес меч. Рубанул с разворотом, сместился на шаг и ударил снова. Лезвие входило в плотное тело Сведущего, вонзаясь до середины. Летели осколки. После четвертого удара из плеча идола вывалился порядочный кусок. Оракул взвыл рокочущим басом, раскачиваясь на каменном основании… Горец двигался по кругу вдоль кромки наполненного кровью бассейна и методично наносил удары — без ярости, без спешки, без суеты. Ему нужно было сберечь силы, рубить предстояло долго…

Неделей позже Ренган Ар-Аррах стоит на борту нефа «Серая чайка», вглядывается в затянутый тучами горизонт. Корабль, неуклюже переваливаясь на волнах, идет на юг — туда, где никак не стихнет война за наследство принцессы Амелии, там Рейгана ждут новые схватки, ждут чернокудрые красавицы в замках, ждут подвиги и походы. Белый жеребец храпит и бьет копытом в трюме… Сейчас Ренгана позовут матросы — пить кислое пиво и рассказывать о жизни на севере. Он поведает о суровых безжизненных скалах, о горах, вершины которых всегда покрыты снегом и тонут в облаках. Расскажет о страшных хищниках, по ночам покидающих потаенные норы, чтобы воровать овец. Расскажет о распрях между кланами, когда полуголые воины сходятся в поросших вереском лощинах и режут друг дружку скверными клинками, сражаясь за скудные пастбища. Расскажет о затерянных долинах, где до сих пор живут последние потомки давно вымерших рас, где люди поклоняются забытым ныне богам… Тем самым — древним, темным, требующим кровавых жертв, чтобы ненадолго обрести молодость и силу. И когда кто-нибудь из слушателей посетует, что не осталось нынче героев, способных бросить вызов темным богам, Ренган Ар-Аррах не ответит ни слова. Зачем?