Страница 7 из 40
Попытка врага отрезать тылы 112-й танковой дивизии от ее главных сил потерпела провал. Снабжение войск боеприпасами и продовольствием было восстановлено.
На подступах к Калуге завязались упорные бои. Единственный мост через Оку, полуразрушенный бомбардировкой, простреливался противником. Форсировать реку по льду также не представлялось возможным. Сизый лед, изъеденный полыньями, прогибался под тяжестью человека, а как переправлять танки?
И все же бойцы нашли выход. На подручных средствах форсировали Оку и захватили небольшой плацдарм.
Первым переправился через реку батальон капитана Трефилова. Бой распался на отдельные схватки. В тяжелом положении оказался командный пункт 112-го мотострелкового полка. Осколками снаряда тяжело ранило командира роты Пыбкина. Красноармеец Осьминкин прикрыл командира пулеметным огнем. Немцы бежали к нему, падали, скошенные короткими очередями, пулеметчик стрелял не переставая. Фашисты подбегали совсем близко, но всякий раз откатывались под ливнем пуль. Победил в неравном поединке советский солдат. Раненого командира вынесли с поля боя.
Командир батареи лейтенант Миневцев также одним из первых под огнем противника переправился через реку. Бойцы установили орудия на окраине города и прямой наводкой выбивали фашистов из домов и подвалов, прокладывая дорогу пехоте.
На перекрестке улиц стоял дзот, оттуда бил пулемет, не позволяя приблизиться. Дзот удачно прикрывала кирпичная ограда. Тогда вперед вырвалась бронемашина. Водитель Трубчанов направил броневик прямо на дзот. Пули защелкали по броне, но водитель не отвернул. Не сбавляя скорости, подъехал к дзоту и метнул из люка гранату. Вражеская огневая точка замолчала.
На улицах появились танки, противник подтянул артиллерию и минометы. Фашистская авиация наносила удары по наступающим. Используя численное превосходство, враг оттеснил части 112-й танковой дивизии, но утром мотострелковый полк снова перешел в наступление и уже к полудню захватил три квартала. Гитлеровцы упорно сопротивлялись, стремясь эвакуировать из города многочисленные склады продовольствия и военного снаряжения. Ломая сопротивление врага, наши части продвигались вперед, ведя бой за каждый дом древнего города.
Разведчик ефрейтор Антропов проходными дворами проник на улицу, занятую гитлеровцами, и вошел в угловой дом. Услышав на лестничной клетке немецкую речь, затаился и вскоре заметил двух автоматчиков. Недолго думая, Антропов метнул в них гранату.
Младший сержант Ильин заменил раненого командира взвода и вывел бойцов в расположение вражеской артиллерийской батареи. Ильин выглянул из подвала, где укрылись бойцы: в палисаднике стояло замаскированное тяжелое орудие, вокруг суетился расчет. Рядом пыхтел тягач, гитлеровцы собирались оттянуть орудие в тыл.
— Приготовить гранаты! Автоматчикам зайти с фланга!
Перебив расчет, бойцы подорвали пушку и тягач.
Ильин увлек бойцов за собой, и снова жаркая схватка с вражескими минометчиками. Уничтожена минометная батарея, более двух взводов гитлеровцев.
Наводчик орудия третьей батареи Власов в уличных боях истребил более десяти автоматчиков и вывел из строя миномет противника. Расчеты противотанковых орудий под командованием младшего политрука Кочанова уничтожили несколько вражеских огневых точек, две минометные батареи и истребили десятки вражеских солдат и офицеров, укрывшихся в разрушенных домах.
Но самые опасные и ответственные задания по разгрому вражеских опорных пунктов возлагались на роту тяжелых танков 131-го танкового батальона старшего лейтенанта Гусаковского. Только в одной деревне Некрасове тяжелые танки уничтожили более двухсот гитлеровцев. Отважно действовал командир танкового взвода лейтенант Игонин. Раненый, он не покинул танк и вел огонь до тех пор, пока не выбил засевших на окраине гитлеровцев.
В течение недели продолжались упорные бои в Калуге. Бойцы отвоевывали дом за домом. Исход борьбы с противником решила совместная атака 112-й танковой, 154-й стрелковой дивизий и других соединений 50-й армии. На рассвете войска штурмом овладели вокзалом, который гитлеровцы превратили в своеобразную крепость. Вскоре весь город был освобожден от оккупантов.
В боевом донесении командира дивизии Гетмана говорилось:
«1. Части 112-й танковой дивизии задачу по овладению Калугой выполнили.
2. 112-й мотострелковый полк к 8.00 30 декабря занял западное кольцо железной дороги.
3. Решение командира дивизии: 112-й мотострелковый полк расположить в обороне на северо-западной окраине Калуги. Остальные части и штабы — в районе Сенной площади.
4. Мост через Оку восстановлен».
На окраинах еще раздавались выстрелы, а танкисты Гетмана уже помогали жителям гасить пожары, саперы очищали подвалы и чердаки от мин, растаскивали завалы на перекрестках, разбирали развалины. Врачи и фельдшера оказывали помощь пострадавшим и больным, раздавали лекарства. Подошли полевые кухни с горячей пищей.
Родина высоко оценила боевые заслуги 112-й танковой дивизии, наградив ее орденом Красного Знамени.
Вскоре после Нового года дивизию переформировали в танковую бригаду с сохранением ее номера, номеров полков, ставших батальонами. Переформировывались на ходу, бои не прекращались.
Бригада преследовала противника, продвигалась в направлении Утешево—Зубово—Юхнов, овладела городом Зубово, освободила десятки населенных пунктов.
В последних боях отличились мотострелки. Комсомолец Сорокин отправился в разведку. Скрытно пробравшись к окраине городка, уточнил систему вражеской обороны, расположение минометных батарей. На обратном пути Сорокин попал под огонь минометов. По нему била та самая батарея, которую он нанес на карту. Боец утешался тем, что жить батареям осталось недолго. Сорокин благополучно вернулся к своим, а вскоре минометные батареи немцев подавила наша артиллерия.
Сержант Москаленко обслуживал линию, связывающую артдивизион с командным пунктом. Провод лежал открыто, осколки то и дело его перебивали. Приходилось на виду у немцев исправлять повреждение. Гитлеровцы устроили за смелым связистом настоящую охоту, но он ловко обманывал немцев, укрываясь за буграми, нырял в овраги, прятался в густом кустарнике. Много раз Москаленко выходил на линию, устранял обрывы, обеспечивал устойчивую связь. Это позволяло артиллеристам вести по врагу непрерывный огонь. Батареи не замолкали.
Близился День Красной Армии. К празднику бригада получила замечательный подарок. Родина прислала новые танки — грозные тридцатьчетверки. Эти машины обладали прекрасными боевыми качествами. Новенькие, прямо с завода, танки пошли в бой.
Танк младшего политрука Прямикова первым вырвался на шоссе и атаковал вражеский заслон. Механик-водитель Ананьев объезжал воронки, башенный стрелок Ткаченко закладывал в казенник орудия снаряд за снарядом. Вдруг радист услышал тревожный сигнал:
— Воздух! Самолеты противника!
И тотчас же на их машину спикировал «юнкерс». Сверху танк хорошо виден, зенитчиков поблизости нет, и немцы бомбили, словно на учениях.
Механик-водитель, искусно маневрируя, уходил из-под ударов. Фашисты сбросили на одинокий танк девять бомб. Потеряв надежду на прямое попадание, гитлеровцы пустились на хитрость и пикировали с таким расчетом, чтобы бомба легла впереди мчащегося на полной скорости танка.
Это им удалось. Взрыв! И перед танком возникла глубокая воронка. Объехать, затормозить уже поздно. Танк завалился в воронку и, хотя повреждений не получил, оказался в ловушке.
К нему с хохотом подбежали немцы.
— Рус, капут!
— Сдавайс!
В ответ они услышали некие непонятные слова, но по тону, каким они были произнесены, догадались о смысле сказанного. Гитлеровцы рассвирепели. Кто-то на ломаном русском языке крикнул, постучав по броне:
— Если не сдадитесь, мы сожжем танк. А вылезете — вам будет дарована жизнь.
В танке ни шороха. Русские советуются? Отлично, поймут, что выхода у них нет. Сейчас откроется люк, и танкисты выйдут с поднятыми руками. Гитлеровцы не ошиблись, люк действительно открылся, послышалось пение «Интернационала» и наружу полетели гранаты. Осколки скосили врагов, тех, кто был ближе, другие яростно завопили. Люк захлопнулся, экипаж приготовился к последнему бою. Тогда немцы подвезли противотанковое орудие, навели его на неподвижный танк и ударили почти в упор. Первый снаряд срикошетил, скользнув по башне. Второй влепился в сырую глину воронки. Гитлеровцы повозились у орудия, скорректировали огонь. Пушка грохнула, снаряд ударил в башню.