Страница 3 из 179
К сожалению, и общий план действий, с которым М.С. Горбачёв пришёл к власти, и упоминавшиеся мартовские записки, и первый набросок «концепции перестройки», составленный весной — лётом 1985 г., остаются для нас неизвестными. Однако некоторое представление о том, в каком направлении работала мысль нового генсека и его окружения, получить всё — таки можно.
«Уже в первые месяцы перестройки, — вспоминает А.Н. Яковлев, — на Политбюро ЦК говорилось о том, что необходимо вести дело к прекращению «холодной войны» и ядерного противостояния, афганской войны, о децентрализации экономики. Подчёркивалось, чтобы все политические шаги носили эволюционный характер, исключали насилие. Активно обсуждались проблемы демократизации общества»[43].
Характеризуя содержание своей записки от 17 марта, В.А. Медведев пишет, что особое место в ней занимали два предложения: «освободить партийные комитеты от оперативно — хозяйственных дел» и в связи с этим ликвидировать в ЦК «отделы по отраслям народного хозяйства»[44], а также предоставить членам партии возможность свободного обсуждения любых проблем («не должно быть запретных тем для высказываний и обсуждения»)[45]. По существу речь шла об отстранении партии от власти и ликвидации внутрипартийной цензуры.
Если верить Анатолию Ивановичу Лукьянову, работавшему тогда в аппарате ЦК КПСС, «в 1985 г.» при подготовке документов апрельского Пленума ЦК А.Н. Яковлев поставил вопрос «о введении двухпартийной системы, фермеризации сельского хозяйства и внедрении основ парламентаризма»[46]. Лётом того же года, во время пребывания генсека на отдыхе, Анатолий Иванович тоже обсуждал с ним проблему многопартийности, альтернативных выборов и фермеризации деревни. Более того, по утверждению А.И. Лукьянова, в «узком кругу» почти с самого же начала был поднят вопрос о возвращении к нэпу[47].
В недавно вышедшей книге «Власть в тротиловом эквиваленте» М.Н. Полторанин не только подтверждает своё участие в разработке «концепции перестройки»[48], но и отмечает некоторые идеи, которые нашли в ней воплощение. Главная из них заключалась в использовании опыта нэпа и создании рядом с государственным частного сектора: «…для начала — в сфере обслуживания, производстве еды и всего того, на чём мы спим и сидим и что на себя надеваем». Нашла в ней отражение и идея реформирования политической системы (прежде всего за счёт введения альтернативных выборов)[49].
К этому следует добавить, что ещё при Ю.В. Андропове и К.У. Черненко М.С. Горбачёв занимался разработкой «Концепции совершенствования хозяйственного механизма предприятия», в основе которой лежала идея о переходе к многоукладной рыночной экономике[50]. Между тем переход к многоукладной рыночной экономике предполагал изменения и в классовой структуре советского общества, и в системе управления, и в идеологии.
14 декабря 1997 г. на страницах «Mi
Если к весне 1985 г. новый генсек действительно имел такой «общий план» перестройки, то до поры до времени его действительно нужно было скрывать не только от партии, но и от её руководства.
Подчёркивая, что на пути любых реформ в СССР стояло тоталитарное государство, М.С. Горбачёв позднее признался, что в таких условиях осуществить задуманные им преобразования можно было только «путём размывания фундамента тоталитаризма изнутри»[52]. Следовательно, свою первоочередную задачу он видел в разрушении «изнутри» основ советского строя.
Однако Михаил Сергеевич не спешил раскрывать свои карты. Если верить Д. Мэтлоку, ознакомившись с проектом, подготовленным группой, в которую входил М.Н. Полторанин, «он «вычеркнул крест — накрест» все пассажи, призывавшие к политическим реформам»: «Это напотом, — заметил Горбачёв. — Поначалу нам придётся маневрировать»[53].
В тот момент Михаила Сергеевича гораздо больше интересовало другое. Из десяти членов Политбюро только четверо принадлежали к его сторонникам (Г.А. Алиев, В.И. Воротников, А.А. Громыко и М.С. Соломенцев). Да и они не имели представления о его «общем плане». Четверо (В.В. Гришин, Д.А. Кунаев, Г.В. Романов, Н.А. Тихонов) находились в скрытой оппозиции. Взаимоотношения генсека с В.В. Щербицким остаются не совсем ясными[54].
Поэтому, открыв апрельский Пленум ЦК КПСС 1985 г., М.С. Горбачёв прежде всего предложил произвести кадровые изменения: секретари ЦК Е.К. Лигачёв и Н.И. Рыжков, а также председатель КГБ СССР В.М. Чебриков были избраны членами Политбюро, министр обороны С.Л. Соколов — кандидатом в члены Политбюро, В.П. Никонов — секретарём ЦК[55].
Количество членов Политбюро увеличилось до 13. Из них теперь уже семь являлись сторонниками М.С. Горбачёва[56].
Этой чёртовой дюжине и предстояло начать перестройку.
Произведя первые кадровые изменения, М.С. Горбачёв передал председательствование Е.К. Лигачёву, дав понять, кто является в партии вторым лицом[57], а тот предоставил ему слово для доклада «О созыве очередного XXVII съезда КПСС и задачах, связанных с его подготовкой и проведением»[58].
Заявив, что в последние годы наметилось замедление темпов развития советского общества и отставание от ведущих стран мира, генсек поставил вопрос о необходимости переломить названную тенденцию. Провозгласив в качестве главной стратегической задачи партии — «ускорение темпов роста», он предложил сосредоточить усилия на двух проблемах: «интенсификации экономики» и «ускорении научно — технического прогресса»[59]. По сути дела это было повторение того, на что Л.И. Брежнев обращал внимание ещё в 1969–1971 гг.[60]
Вспоминая доклад М.С. Горбачёва, А.Н. Яковлев писал, что это был «двуликий Янус», поскольку, с одной стороны, в нём говорилось «о строгой преемственности курса на социализм», с другой — «о необходимости перестройки существующего бытия»[61].
Действительно, поклявшись в намерении следовать решениям XXVI съезда, М.С. Горбачёв далее заявил: «В ленинском понимании преемственность означает непременное движение вперёд, выявление и разрешение новых проблем, устранение всего, что мешает развитию»[62].
Отметив далее, что «жизнь и динамизм диктуют необходимость дальнейших изменений и преобразований, достижения нового качественного состояния общества», он назвал основные направления, по которым следовало двигаться дальше: «Это прежде всего — научно — техническое обновление производства», «совершенствование общественных отношений», «глубокие перемены в сфере труда, материальных и духовных условий жизни людей», «активизация всей системы политических и общественных институтов, углубление социальной демократии»[63].
43
Яковлев А.Н. Сумерки. М., 2003. С. 376.
44
Медведев В.А. В команде Горбачёва. С. 28.
45
Там же. С. 29.
46
Лукьянов А. Современные Геростраты. За кулисами перестройки // Правда. 1995. 27 марта.
47
Запись беседы с А.И. Лукьяновым. Москва. 24 сентября 2010 г. // Архив автора.
48
Полторанин М.Н. Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса. М., 2010. С. 37.
49
Там же. С. 107–115.
50
Островский А.В. Кто поставил Горбачёва? С. 223–224, 226, 241, 397–405.
51
Jahnson D. From Stagnation to Perestroika to Chaos. By Mikhail Gorbachev // Mi
52
Горбачёв М.С., Икеда Д. Моральные уроки XX века. Диалоги. М., 2000. С. 52.
53
Мэтлок Д.Ф. Смерть империи. С. 39.
54
Островский А.В. Кто поставил Горбачёва? С. 496.
55
Горбачёв М.С. Жизнь и реформы. Кн. 1. С. 279; Зенькович Н. Самые закрытые люди. С. 717.
56
Черняев. Шесть лет с Горбачёвым. По дневниковым записям. М., 1993. С. 42.
57
После 1 мая Егор Кузьмич перебрался в кабинет М.С. Суслова (из 6 — го подъезда в 1 — й, на 5 — й этаж, кабинет № 2) и стал вести заседания Секретариата (Лигачёв Е.К. Предостережение. М., 1999. С. 111).
58
Горбачёв М.С. Избранные речи и статьи. Т. 2. М., 1987. С. 152–173.
59
Там же.
60
Островский А.В. Кто поставил Горбачёва? С. 50–51, 55.
61
Яковлев А.Н. Сумерки. С. 387.
62
Горбачёв М.С. О созыве очередного XXVII съезда КПСС и задачах, связанных с его подготовкой и проведением // Собр. соч. Т. 2. С. 190.
63
Там же. С. 191.